Дэмиан Диббен - Буря начинается

Зельдт невозмутимо воззрился на них.

— Только двое? — спросил он. — А где мисс Сент-Оноре? Разве я не ясно выразился, что она для нас наиболее важна?

Фон Блике прочистил горло.

— Мисс Сент-Оноре удалось избежать пленения, сэр, как и агенту Чиверли. Тут уже ничего не поделать.

Зельдт отодвинул кресло и встал. Он обошел по кругу Натана и Паоло и рассмотрел их со всех сторон. Паоло вздрагивал от ужаса, но Натан одарил врага дерзкой улыбкой.

— Вечер добрый, — протянул он. — А тут тепло, не правда ли?

Зельдт не обратил на него внимания. Он приблизился к фон Блике, словно мрачная тень.

— А что насчет пятого агента? — понизив голос до шепота, поинтересовался он.

— Пятого? — переспросил капитан и сглотнул. — Нет. Четыре агента. Мне было поручено перехватить четверых.

Принц поднял узкую ладонь, прерывая его.

— Мы получили сообщение от нашего доверенного лица в Точке ноль, что на это задание отправился еще один агент, мальчишка Джонесов.

Натан и Паоло украдкой переглянулись. Фон Блике начал обливаться потом.

— Разумеется, вы не знали о таком развитии событий, — зловеще продолжал Зельдт, — но если бы вы надлежащим образом выполнили свою работу, то перехватили бы всех прибывших агентов.

Фон Блике согласно кивнул.

— Вы правы, ваше высочество. Это оплошность с моей стороны.

Еще мгновение выражение лица Зельдта оставалось суровым. Затем оно слегка смягчилось и осветилось еле заметной улыбкой.

— Вы правы, тут уже ничего не поделать.

Капитан с облегчением вздохнул: возможно, он все же останется в живых.

Зельдт неспешно подошел к боковой двери. Она была сделана из металла, словно дверца сейфа, и на ней было установлено колесо с бронзовой рукояткой, выполненной в виде переплетенных змей. Принц повернул колесо, и дверь с тяжелым грохотом отворилась, а за ней обнаружилась небольшая комнатка.

— Вы целый день провели в дороге. Ужин будет подан там, — сообщил принц, жестом пригласив фон Блике пройти внутрь.

Капитан рьяно закивал и в сопровождении пса двинулся через зал.

— Благодарю вас, благодарю. В следующий раз не будет никаких ошибок, обещаю.

— Собаку можете оставить здесь.

Кровь отхлынула от лица капитана.

— Сэр?

— Пес. Оставьте его.

— Да… разумеется.

Фон Блике утер со лба пот и с ужасом покосился на Фелсона. Изборожденной шрамами ладонью он погладил мастифа по голове и кивнул ему. Пес заскулил, но хозяин все же шагнул за дверь в маленькую комнатку. Она оказалась пуста.

— С другой стороны есть выход, — сообщил Зельдт с загадочной улыбкой.

Он закрыл дверь и повернул бронзовых змей, наглухо ее заперев.

Фон Блике охнул, когда его обступила непроглядная темень. Его грудь вздымалась и опускалась. Затем он расслышал скрежет камня, и дальняя стена комнатки сдвинулась, открывая за собой очередное темное пространство. Стены прекратили двигаться, и капитан шагнул вперед, присматриваясь.

— Боже сохрани… — в ужасе прошептал он, взглянув вниз.

Он слышал об этом жутком месте, но всегда считал эти слухи легендой для запугивания Черной армии Зельдта. Точка, где он стоял, находилась примерно на середине стены, возвышающейся над обширным пространством, представлявшим из себя причудливый лабиринт старинных лестниц и площадок, соединенных без видимого смысла и последовательности. Некоторые лестницы вели вверх, другие ответвлялись от них под прямым углом, а какие-то выглядели так, будто их опрокинули вверх ногами.

Капитану показалось, что на противоположной стене он различает прямоугольник тусклого света. Он прикинул, что это и должен быть «выход», упомянутый принцем Зельдтом, единственный его шанс — хотя фон Блике был достаточно умен, чтобы понимать, насколько этот шанс близок к нулю.

Он осторожно поставил ногу на ближайшую ступеньку. Но лестница, отходящая под неестественным углом, оказалась беспощадно обманчивой, и его ступня не ощутила под собой ничего, кроме воздуха. Он пролетел двадцать футов, рухнул на пол и закричал от боли, когда кости его голеней треснули.

Фон Блике обернулся и увидел трех змей, с фонарный столб толщиной, устремившихся по полу в его сторону. Рептилии подняли головы и разомкнули чернильного цвета пасти.

Наверху, в библиотеке, Зельдт внимательно прислушивался к крикам боли. Фелсон дрожал, а Паоло часто-часто дышал.

Когда вопли, наконец, смолкли, принц вернулся на свой трон.

— Когда я сказал, что будет подан ужин, возможно, он не понял… что под словом «ужин» подразумевается он сам, — заключил он и посмотрел на Натана с Паоло. — Жизнь столь коротка, — заметил он с печалью в голосе. — Следует наслаждаться каждым ее мгновением.

— Я хотел рассказать об агенте, которого вам не удалось поймать, — сообщил ему Натан. — Это, вероятно, лучший агент за всю историю нашей службы. Вы обречены, окончательно и бесповоротно обречены.

— Отведите их вниз, в глубь горы, — со скупой улыбкой распорядился Зельдт, обращаясь к стражнику. — И заприте в темноте.

Натана и Паоло, беспомощно шмыгающего носом, выволокли из зала.

— Вы мне не верите? — продолжал кричать Натан. — Погодите! Джейк Джонес — звезда нашей службы. Он уже идет, по вашему следу. И предупреждаю — он свиреп, проворен и ловок, как ягуар!

Джейк споткнулся об оттяжку одной из палаток и грохнулся на землю. Коленом он налетел на камень, и его лицо беззвучно скривилось в гримасе боли. Он огляделся, убеждаясь, что его никто не видел, и поднялся на ноги.

Было около десяти вечера, и большинство гвардейцев спали. Трое часовых, ясно различимые в лунном свете, каждый со своим фонарем, стояли на страже на краю лагеря. Джейк притаился в тени за палатками, наблюдая за происходящим в шатре Мины.

Внутри горели свечи, и он отчетливо видел тени Талисмана Канта и Мины Шлиц, доедающих ужин. Наконец Кант встал, поклонился и вышел. Джейк проследил за тем, как доктор пробирается к своему фургону, заходит внутрь и захлопывает за собой дверь.

Теперь настало время действовать.

Дрожащими пальцами Джейк вытащил кремневую зажигалку, которую оставил ему Натан. Он опустился на колени, зажег огонек и поднес к пучку сухой травы, сорванному другой рукой. Трава с треском разгорелась, и мальчик подсунул ее под полог ближайшей палатки. Сухая ткань занялась мгновенно, и вскоре яркое пламя охватило ее целиком.

Дальше все происходило быстро: растерянные гвардейцы с криками высыпали наружу, часовые прибежали со своих постов, и все принялись таскать воду из реки. Огонь быстро распространялся, пожирая палатку за палаткой.

Увидев Мину, вышедшую наружу прямо в пеньюаре и широким шагом направившуюся к пылающему лагерю, Джейк обежал ее шатер и нырнул внутрь.