Рик Риордан - Сын Нептуна

— Здесь, по крайней мере, теплее, — обрадовался Фрэнк. — Воды, наверно, нет? Может, мне сходить в магазин? Я не такой грязный. Я мог бы купить вам какую-нибудь одежду.

Хейзел слушала его вполуха.

Она забралась на гору коробок в углу комнаты, где спала когда-то. К стене было прикноплено старое объявление: «ПОСТАВКИ ЗОЛОТА, ГЕОЛОГОРАЗВЕДКА». Девушка думала, что за этим плакатом увидит голую стену, но когда она сняла лист, за ним обнаружились почти все ее старые фотографии и рисунки. Видимо, объявление защищало их от солнечных лучей и влаги. Они, казалось, совсем не выцвели. Сделанные цветными карандашами, зарисовки Нового Орлеана выглядели такими детскими… Неужели это она их рисовала? С одной из фотографий на нее смотрела мать — улыбалась на фоне своего фирменного плаката: «АМУЛЕТЫ КОРОЛЕВЫ МАРИ — ПРОДАЖА ОБЕРЕГОВ, ГАДАНИЕ».

Рядом висела фотография Сэмми на карнавале. Время не тронуло его — он был все тот же: шальная ухмылочка, черные курчавые волосы и прекрасные глаза. Если Гея сказала ей правду, то Сэмми нет на свете вот уже больше сорока лет. Неужели он до конца жизни помнил Хейзел? Или он забыл ту странную девчонку, с которой когда-то совершал верховые прогулки, съел напополам кекс на день рождения… и как-то раз поцеловал перед тем, как она исчезла навсегда.

— Кто это?.. — Пальцы Фрэнка замерли над фотографией. Он увидел, что Хейзел плачет, и не стал заканчивать вопрос. — Извини, Хейзел, тебе, наверно, очень тяжело. Может, ты хочешь немного побыть одна?..

— Нет, — хрипловатым голосом ответила она. — Я в порядке.

— Это твоя мама? — Перси показал на фотографию Королевы Мари. — Похожа на тебя. Красивая.

Потом Перси увидел фотографию Сэмми.

— А это кто?

Хейзел не поняла, почему у Перси такой растерянный вид.

— Это… это Сэмми. Он был… моим другом в Новом Орлеане. — Она заставляла себя не смотреть в сторону Фрэнка.

— Я его видел, — сказал Перси.

— Это невозможно. Это было в тысяча девятьсот сорок первом году. Он… он теперь, наверно, мертв.

— Пожалуй. — Перси нахмурился. — И все же… — Он тряхнул головой, словно прогоняя какую-то неприятную мысль.

Фрэнк откашлялся.

— Слушайте, мы тут рядом видели магазин. У нас осталось немного денег. Может, сходить, купить вам поесть и что-нибудь из одежды и… не знаю… сто упаковок влажных салфеток?

Хейзел снова закрыла плакатом свои старые фото. Она чувствовала себя виноватой только от одного того, что смотрела на фотографию Сэмми в присутствии Фрэнка… он старался быть таким доброжелательным, таким милым. Нет, воспоминания о прежней жизни не принесут ей ничего хорошего.

— Это было бы здорово, — сказала она. — Ты замечательный, Фрэнк.

Доски пола заскрипели под его ногами.

— Я единственный… кто не в грязи с головы до ног. Скоро вернусь.

Когда он ушел, Перси и Хейзел разбили что-то вроде временного лагеря. Они сняли куртки и попытались соскрести с них грязь. Нашли старые одеяла в клети и с их помощью смели пыль с пола. Ребята обнаружили, что на коробках с открытками, если расставить их наподобие матрасов, можно неплохо отдохнуть.

Перси положил меч на пол рядом с собой, и Анаклузмос засветился слабым бронзовым сиянием, а потом вытянулся на кровати из «Счастливого Рождества 1982!».

— Спасибо, что спасла меня, — сказал он. — Нужно было поблагодарить тебя раньше.

Хейзел пожала плечами.

— Ты сделал бы для меня то же самое.

— Да, но… когда я оказался там, в трясине, я вспомнил эту строчку из пророчества Эллы — о гибели сына Нептуна. Я тогда подумал: «Вот что это значит. Я ухожу на дно в земле». Я был уверен, что мне конец.

Голос у него надломился, как в первый день пребывания в лагере Юпитера, когда Хейзел провела Перси в святилище Нептуна. Тогда она подумала: может, Перси и есть решение ее проблемы — сын Нептуна, который, как обещал Плутон, снимет когда-нибудь с нее проклятие. Перси казался таким сильным, уверенным в себе — настоящий герой.

Но теперь она знала, что и Фрэнк — потомок Нептуна. Фрэнк внешне был не самым впечатляющим героем, но он доверил ей свою жизнь. Он так старался защитить ее. Даже его неловкость была такой очаровательной.

Хейзел никогда не чувствовала себя такой смущенной, а поскольку она всю жизнь только и делала, что смущалась, ее нынешнее смущение значило очень много.

— Перси, — сказала она, — это пророчество… оно, наверно, неполное. Фрэнку показалось, что Элла вспоминала сожженную страницу. Может быть, на корм рыбам пойдет кто-то другой.

— Ты так думаешь? — Он недоверчиво посмотрел на нее.

Хейзел испытывала странное чувство, успокаивая его, — ведь он был гораздо старше и сильнее. Но она уверенно кивнула.

— Ты наверняка вернешься домой. И увидишь свою подружку Аннабет.

— И ты тоже вернешься. Мы не допустим, чтобы с тобой что-то случилось. Ты очень дорога мне, лагерю… Фрэнку.

Хейзел подняла старую поздравительную открытку ко Дню святого Валентина. Тонкая бумага рассыпалась в ее руках.

— Я из другого века. Нико вернул меня только для того, чтобы я могла исправить свои ошибки и, может, потом вернуться в Элизиум.

— Нет, тебе предназначено судьбой намного больше, — уверенно сказал Перси. — Мы должны вместе сражаться с Геей. Ты должна идти бок о бок со мной не только сегодня. А Фрэнк — ты посмотри на парня, он от тебя без ума. Жизнь стоит того, чтобы сражаться за нее, Хейзел.

Она закрыла глаза.

— Пожалуйста, не подавай мне пустых надежд. Я не могу…

Окно со скрипом открылось, и появился Фрэнк. Он с торжествующим видом нес пакеты.

— Успех!

Фрэнк показал им свои покупки. В охотничьем магазине он купил новый колчан со стрелами, кое-какую еду и бухту веревки.

— На тот случай, если опять провалимся в трясину, — пояснил он.

В местном магазине для туристов Фрэнк приобрел одежду, полотенца, мыло, воду в бутылках и, как собирался, — громадную упаковку влажных салфеток. Хейзел принялась приводить себя в порядок, и скоро настроение у нее улучшилось.

«Но это твой последний день, — напомнила она себе. — Не стоит расслабляться».

Наступал Праздник Фортуны. Считалось, что все происходящее в этот день, все удачи и неудачи, это предзнаменования того, что произойдет в грядущем году. Но их поиск в любом случае должен закончиться этим вечером.

Хейзел переложила обгоревшую деревяшку в свою новую куртку. Так или иначе, она должна сделать все, чтобы сохранить эту дощечку, независимо от того, что произойдет с ней. Хейзел готова смириться с собственной смертью, если только ее друзья останутся живы.

— Ну вот. Теперь мы должны найти лодку, чтобы добраться до ледника Хаббард.

Хейзел пыталась говорить уверенным тоном, но это было нелегко. Жаль, что здесь с ней нет Ариона. Она предпочла бы скакать в бой на этом прекрасном коне. С того времени, как они оставили Ванкувер, Хейзел мысленно окликала Ариона, надеясь, что он услышит и найдет ее. Но это называлось попыткой выдавать желаемое за действительное.