Фред Адра - Лис Улисс и клад саблезубых

– Значит, именно в тот день она и сбежала, – сделала вывод Берта.

– Или ее увели силой, – добавил Улисс.

– Почему?

– Потому что ее сон мог спровоцировать других на действия. Вспомни, если бы не мой сон, мы бы сейчас здесь не были. Сны – это великая движущая сила, в них нам открывается то, что в повседневной жизни скрыто. Ах, как жаль, что Анжела не успела написать, что ей сказал Сверхобезьян!

– Да, жаль…

Улисс встал.

– Берта, мы выяснили, что хотели. Надо найти Анжелу. Мне кажется, ее исчезновение напрямую связано с нашим делом.

– Может, все-таки заберем дневник? – с надеждой спросила Берта.

– Нет! – твердо ответил Улисс. – Мы не можем мешать Просперу, он ничего плохого нам не сделал. Мы и так виноваты, что притворились им и его помощницей.

– Ладно, Улисс, как скажешь…

Вернув дневник и книги под матрас, лжесыщики покинули спальню Анжелы Витраж.

– Ну что? – нетерпеливо поинтересовалась Жозефина, когда они вернулись в гостиную. – Вы были там так долго, что, наверное, обнаружили что-нибудь!

– Да, мы были там долго, потому что тщательно обследовали каждый миллиметр комнаты, – объяснил Улисс.

– С лупой, – уточнила Берта.

– С вашего разрешения мы заберем несколько найденных ворсинок и волос, – добавил Улисс.

– На экспертизу, – пояснила Берта.

– А теперь мы уходим. Возможно, что в деле появился след. Всего хорошего, госпожа Витраж.

– Да. До завтра. – Берта не удержалась и хихикнула.

…После возвращения «сыщиков» в дом Улисса прошло уже несколько часов, а Константина с Евгением все не было. И это не на шутку тревожило Улисса и Берту – после того, что они узнали в доме сестер Витраж, поездка в замок графа Бабуина уже не казалась такой уж безопасной. Когда стемнело, Улисс не выдержал:

– Берта, боюсь, что-то случилось. Оставайся здесь и никого, кроме своих, не впускай. Я поеду в замок Бабуина…

В этот самый момент за дверью послышались приближающиеся шаги.

Константина с Евгением отвели в экзекуторскую. Здесь их усадили на неудобные стулья, Его Святейшество и брат Нимрод встали напротив, а по бокам пристроились гориллы-охранники. Электрические лампы освещали помещение как операционную: прекрасно были видны развешенные на стенах и разложенные на столах разнообразные колющие и режущие предметы, которые Константину с Евгением решительно не понравились. Зато барс время от времени кидал на орудия пыток ласковые взгляды. Так что пленники и пленители явно расходились во вкусах. А, как известно, о вкусах не спорят. За них дерутся, воюют и делают друг другу больно. Брат Нимрод тоже пообещал сделать арестантам больно, если они во всем не признаются.

– Мы во всем признаемся! – тут же объявил Константин.

– Очень хорошо, – одобрил брат Нимрод. – Ну, рассказывайте.

– Что рассказывать? – не понял Константин.

– Все, котик, все, – пояснил барс.

– Ну… – сказал Константин после некоторого раздумья. – Я родился в семье смотрителя маяка… Но он уже не работает.

– Смотритель? – уточнил Его Святейшество.

– Нет, маяк. Собственно, он и тогда не работал. Но папа продолжал за ним смотреть. И мама продолжала за ним смотреть. И братья, и сестры… Вся семья смотрела за маяком. Кроме меня. Потому что я был младшим котенком, недоношенным, и все время болел. Мне доктор предписал избегать маяков.

– Возможно, проблема в сырости, – предположил Его Святейшество.

– Да, доктор тоже так сказал и запретил мне играть с сыростью.

– Так, что здесь происходит?! – не выдержал барс.

– Я рассказываю… – ответил Константин и под тяжелым взглядом брата Нимрода втянул голову в плечи.

– Что рассказываешь?!

– Все…

– Издеваешься… – процедил сквозь зубы барс, и глаза из красных сделались совсем-совсем красными.

– Нет, что вы! – поспешил успокоить его Константин. – Но вы же не уточнили, о чем именно рассказывать! Сказали – все… Вот я и начал с детства. Разве детство во «все» не входит?

– К тебе еще я вернусь. А пока послушаем твоего дружка, – барс повернулся к Евгению. Пингвин, и без того напуганный до смерти, мелко затрясся от ужаса.

– Я родился в семье смотрителя маяка, – залепетал он. – То есть что это я… В семье смотрителя Антарктиды. Тьфу! Просто в Антарктиде, я хотел сказать…

– Мне плевать, где вы родились! – рявкнул барс, да так, что подпрыгнули не только пленники, но и Его Святейшество с гориллами. – Рассказывайте, чем вы занимались в хранилище!

– Ах, вы про это. – Константин старательно изобразил на морде облегчение. – Да просто смотрели, что там есть… Мы ведь археологи, нас интересует все древнее.

– Вы – археологи? – барс недоверчиво прищурился.

– Конечно! – уверенно ответил Константин. – Не верите, спросите Бенджамина Крота. Это известный ученый. Мы с ним коллеги. И друзья.

Брат Нимрод кинул взгляд в сторону Его Святейшества, тот еле заметно кивнул: да, он слышал про такого ученого.

– Только имейте в виду, что он енот, – предупредил Евгений.

– Ну и что? – ледяным тоном спросил барс.

– Я… просто хочу помочь…

– Это правильно. Вы мне поможете, если расскажете, что слышали, пока находились в хранилище.

– Ничего, – невинно ответил Константин. – А что мы должны были слышать?

– Та-а-ак… Значит, по-хорошему не хотите. Ладно, будет по-плохому. Сейчас мы вас будем пытать.

– Сейчас на это нет времени, – вмешался Его Святейшество. – Меня ждут на срочную молитву.

– Ну так идите! – с раздражением бросил ему брат Нимрод. – Будем пытать без вас.

– Еще чего! – капризно возмутился Его Святейшество. – Ну уж нет!

Барса это разозлило, но он счел разумным уступить.

– Ладно, пытки подождут. – Он снова обратился к пленникам: – А вы пока посидите тут одни, ознакомьтесь хорошенько с экспонатами. Может, поумнеете и к нашему возвращению станете сговорчивей. – Он резко развернулся и вышел из экзекуторской. За ним последовали хихикающий Его Святейшество и хмурые охранники. Дверь захлопнулась, напоследок лязгнув ключом в замке. Константин с Евгением остались одни.

– М-да… – угрюмо заметил кот.

– Угу, – согласился пингвин.

– Холодно тут, – вяло произнес кот.

– Да, жарковато, – отстраненно отозвался пингвин.

– Что же нам теперь делать?

Евгений решил, что другу можно говорить правду:

– Не знаю.

– Влипли, – констатировал Константин.

– Это точно, – не возражал Евгений.

– Как ты относишься к пыткам? – поинтересовался Константин.

– Я не люблю пытки, – признался Евгений.

– Я тоже. Приятно, что мы сходимся во мнениях.

– Да, – согласился пингвин.

– Улисс бы за нас сейчас порадовался, – высказал мысль кот.

– Думаешь? – усомнился Евгений.