Фред Адра - Лис Улисс и потерянный город

Флейтист довольно кивнул.

Евгений указал на фигуру леопарда, у которого вместо головы из плеч свисал еще один хвост:

– «Глупость»?

– Замечательно, – улыбнулся Флейтист. – Ну а последняя?

Последняя фигурка – рысь, из глаз которой росли зубы, – оказалась самой сложной. Друзья старательно перебирали различные варианты, пока наконец Константин не выдвинул идею, что это «предательство».

– Молодцы! – похвалил их Флейтист, забирая «барометр».

– Я же говорил, что будут сплошные гадости, – хвастливо напомнил Константин.

Флейтист принял серьезный вид и вздохнул:

– Увы, ты был прав.

Евгений спросил:

– А зачем нужен этот «барометр»? Ведь и так ясно, что за место эта Вершина.

Но Флейтист не согласился:

– Ясно не все и не всем. А ошибиться нельзя…

– Ошибиться в чем? – не понял пингвин.

– В принятии решения, – уклончиво ответил Флейтист и резко сменил тему: – Так зачем я вам понадобился?

Берта тут же забыла о «барометре».

– Мы ищем нашего друга, Лиса Улисса. Он должен был приехать в Вершину до нас. Мы подумали, что, может, вы знаете, где он…

– С чего вы взяли?

– Ну… вы весь из себя такой мифологический, – туманно объяснил Константин, который весьма смутно представлял себе, зачем они приперлись за информацией к этой живой легенде.

В глазах Флейтиста запрыгали лукавые огоньки.

– Нет, я не знаю, где ваш друг.

– Ох… – расстроилась Берта.

– Это не так уж и мало, – заметил Флейтист. – Ведь если бы ваш Лис Улисс был в городе или в Сабельных горах, я бы точно это знал.

– Вот и крысы сказали то же самое, – вставил Евгений.

– Почему вы так в этом уверены? – покосился Константин.

– Потому что я весь из себя такой мифологический, – улыбнулся Флейтист.

– Так Улисса здесь нет?! – воскликнула Берта. – Но этого не может быть!

– Почему этого не может быть? – поинтересовался Флейтист.

– Потому что он ехал в предыдущем поезде!

– Да? Вы видели, как он в него садился? Видели, как он с него сходил?

– Нет… – растерялась Берта. Она чуть не плакала. – Но… Он должен был сюда приехать…

– Вы всегда делаете то, что должны?

– Мы – нет, – ответил Константин. – А Улисс – всегда!

– А вы не задумывались, что, возможно, ваш друг вовсе не должен был ехать в Сабельные горы? Что на самом деле он должен был сделать что-то совсем другое?

Троица ошеломленно уставилась на Флейтиста.

– Но… – сказала Берта.

– Ведь… – сказал Константин.

– Как… – сказал Евгений.

– Что? – попросил уточнить Флейтист.

Выполнить эту непростую просьбу взялась Берта:

– Если Улисса здесь нет… Получается, что мы потеряли впустую столько времени? Что мы зря приехали, подвергнув Вершину опасности, из-за чего нам теперь нужно раздружиться?

Тут уже настал черед Флейтиста удивляться.

– Опасности? Раздружиться? О чем вы? Зачем?!

– Чтобы обезвредить Бумажных Зверей. А может, уже и Деревянных…

– В каком смысле?

– Да вот легенда…

– Легенда? Ну-ка, ну-ка, поподробней.

Берта вкратце пересказала историю, услышанную от Неизвестного Гения. Когда она закончила, Флейтист укоризненно покачал головой:

– Ну и легенда… И откуда Гений выкопал такую странную версию? Я же предупреждал вас не верить тому, что вы видите и слышите.

– Так она врет? – спросил Евгений.

– Не совсем. Я бы сказал так: она привирает. Вот что я вам скажу. Поговорите с вашим знакомым… Археологом.

– С Кротом?! А вы сами разве не объясните?

– Нет. Это будет слишком серьезным вмешательством с моей стороны, нарушением правил. Нельзя.

– Нарушением каких правил? Вы вообще кто? – требовательно спросил Константин.

– Этого я тоже не могу сказать. По причине все тех же правил. Так что поговорите с Кротом, он археолог и должен знать, как на самом деле звучит эта легенда. А мне пора.

Не реагируя на попытки Несчастных продолжить расспросы, Флейтист поместил «барометр» в большие напольные часы, ключ от которых положил в карман пальто, и вышел из дома, коротко кивнув на прощание и притворив за собой дверь. Константин и Берта бросились за ним, но… и веранда, и улица были пусты.

– Все-таки этот тип меня напрягает, – проворчал Константин. – Жаль, что я не умею так лихо исчезать. Тоже понапрягал бы кого-нибудь.

Кот и лисичка, ради приличия, пробежались до конца улицы и обратно, разумеется, никого не обнаружили и вернулись в дом, где их ждал сюрприз: Евгений, оказывается, был уже не один, рядом с ним сидел Волк Самуэль. Призрак выглядел сильно озабоченным.

– А где Клара и юный Уйсур? – спросил Константин.

– Гуляют… – отозвался Волк Самуэль.

– Что-то случилось? – встревожилась Берта.

За призрака ответил Евгений:

– Похоже, что да. Волк Самуэль хочет нам что-то рассказать.

Призрак издал звук, который при жизни означал бы тяжелый вздох, и сказал:

– Все верно. Я хочу рассказать вам свою трагическую историю. Не могу больше держать в себе, должен выговориться. Вы не могли бы уделить мне несколько лет?

– Лет? – рассмеялся Константин. – О, нет, дружище. Лично я – вряд ли.

– Ах, да… – понимающе кивнул Волк Самуэль. – Вы ведь живые. Вам еще кажется, что несколько лет – это огромный срок… Ладно, попробую уложиться в полчаса. Хорошо?

Возражений не последовало. Друзья устроились поудобнее и приготовились слушать рассказ призрака. В загадочном доме, при неровном свете свечей, под негромкий вой ветра (снаружи) и скрипы неизвестного происхождения (внутри) этот рассказ обещал быть занимательным.

Так и оказалось.

Много лет назад Градбург еще не был таким большим городом, как сейчас, и имел укоренившийся статус морского курорта. То было время несуетное, никто никуда не спешил и не носился как угорелый от рассвета к закату, чтобы успеть провернуть миллион очень важных дел. Летом городом правили синее небо, морской ветерок и всеобщее желание лениться, валяться на солнышке и развлекаться. На каждом углу к услугам горожан и приезжих работали многочисленные большие и малые театры, кафе, рестораны, парки аттракционов и кинотеатры, в которых уже появились первые звуковые фильмы, изумлявшие публику. Вездесущие детеныши-торговцы сновали тут и там, предлагая отдыхающим только что выпеченные бублики, апельсиновую воду, фрукты, леденцы, и от этого всего над городом витали такие ароматы, что его впору было переименовывать в Аппетитбург. Самцы важно прохаживались вдоль набережной в костюмах, постукивая обязательной тростью и куря трубку, самки щеголяли в нарядных платьях, вертя над головой непременный курортный атрибут того времени – белоснежный игривый зонтик от солнца. И все читали книги.

Автомобили и трамваи еще не заполонили улицы, но захватнических планов уже не скрывали. Это устраивало всех, кроме лошадей, и именно последние несколько омрачали безмятежную жизнь Градбурга. Видя, что они безнадежно теряют монополию на транспорт, лошади выражали протест в адрес научно-технического прогресса в довольно агрессивной форме: сбивались в банды, нападали на автомобили и царапали на них недобрые пожелания, портили трамвайные рельсы, посулами и угрозами пытались убедить потенциальных пассажиров выбирать старый, верный и проверенный способ передвижения.