Кир Булычев - «Гостья из будущего». Сценарий фильма

— Или из детского дома, — говорит Алиса. — Просто вы плохо ищете.

— Вся надежда на тебя, Алиса. Вспоминай.

— Я постараюсь, — говорит Алиса. — А меня скоро выпишут?

— Куда тебе торопиться?

— У меня дела.

— Какие?

Пауза. Другим голосом Алиса отвечает:

— Я забыла. Я помню, что дела, но забыла. Я выйду из больницы и вспомню.

— Ну и ладушки, — говорит Алик Борисович. — А я пойду домой, поработаю. Диссертацию пора кончать. До завтра.

Не успел Алик Борисович выйти, как вбежала медсестра Шурочка. Шурочка всё делает бегом. У неё на подносике лекарства, градусники.

— Ой, девочки! — шепчет она трагически. — Это тебе, Юлька, это твой, Алиса. Вы у меня последние. Температуру отметите сами, хорошо, не забудете? Я завтра проверю.

— Что с тобой, Шурочка? — удивилась Юлька. — Опаздываешь?

— Вы не представляете, какое несчастье, — Шурочка переходит на шёпот.

— Что? — спрашивает Алиса.

— У меня ногти безобразные. И никакой причёски!

— Ну и что?

— А то, что меня один человек в кино пригласил. На девятнадцать тридцать. И что он во мне нашёл?

— Алик Борисович? — спрашивает Алнса.

— А как ты догадалась?

— Потому что он спешил диссертацию писать.

Шурочка смеётся.

— Так он ушёл? Что же я с вами разговариваю?

Она убегает.

— Какой фильм? — спрашивает вслед Юлька, но Шурочки уже и след простыл.

И вдруг, когда девочки уже хохочут, вспоминая о разговоре, в дверь всовывается голова Шурочки.

— Не знаю, — говорит она. — Не всё ли равно?

— Странный человек, — говорит Юлька. — Я бы ни за что не пошла на неизвестную картину. А вдруг [я] её уже смотрела.

— По–моему, — отвечает Алиса, — ты никогда ещё не была влюблена.

— А ты?

— А я забыла.

И Алиса это отвечает так, что ясно — она что–то таит.

В комнате Коли.

Фима с тарелкой. На ней котлеты и булка.

— А что, у тебя молока нету, что ли?

— Слушай, Фимка, ты когда–нибудь лопнешь.

— Ничего ты не понимаешь. У меня объём тела больше твоего. Мне его поддерживать приходится.

Коля выходит в коридор, открывает холодильник, достаёт молоко. Фима бредёт за ним:

— Ты рассказывай, я внимательно слушаю.

— Я всё рассказал, — говорит Коля. — Выскочил я из машины времени — и в магазин.

— В магазин?

— Конечно, кефиру же надо было купить.

— И ты в такой момент мог думать о кефире?

— Я всё время думал о кефире. Даже на космодроме, — говорит Коля.

Фима берёт стакан молока. Пьёт.

— А дальше что?

— А дальше всё. Теперь не знаю, что мне делать.

— Уйди в подполье, — говорит Фима.

— Почему?

— Ты что, не понимаешь, какой ты преступник? Забрался в будущее, набедокурил, уничтожил робота…

— Это не я. Это космические пираты.

— Оставайся на почве фактов, — говорит Фима. — Кто поверит в космических пиратов? Я тебе друг, и поэтому я стараюсь тебе верить. Хоть это и нелегко. Твои пираты давным–давно уже улетели к себе на Альдебаран. Вообще их никто не видел. А ты украл этот самый… миелофон. Кстати, ты мне его так и не показал.

— Я его спрягал.

Коля лезет под стол, выдвигает ящик с мальчишечьим барахлом. Там деревяшки, железки, остатки детского конструктора, детали приёмника, несколько солдатиков — и в этой груде лежит завёрнутый в газету миелофон.

Фима тянет к нему руку.

— Вытри руки, — говорит Коля.

— Они у меня чистые, — но всё же Фима вытирает руки о брюки. Берёт миелофон, крутит в руках. — А как работает, знаешь?

— Нет. В принципе, читает чужие мысли. Это я понял.

— Ну, это каждому понятно, — говорит Фима.

— Тогда давай его сюда.

Фима с сожалением расстаётся с прибором.

— Прячь, — говорит он. — А ещё лучше — сожги.

— Ты что? — Коля возвращает мислофон на место.

— Интересно, какая статья тебе положена по будущему уголовному кодексу. Ты там следов не оставил? — Фима идёт за Колей.

— Каких ещё следов?

— Ну, адрес свой, может, с кем познакомился?

— Я всем говорил, что я из Конотопа.

— Правильно. А ля гер ком а ля гер. То есть, в бою как в бою.

Пауза, в ходе которой Фима подходит к холодильнику, наливает ещё молока и берёт оттуда кусок сыру.

— Я думаю, — говорит Коля, — что мне придётся ещё разок слетать в будущее.

— Тебя там ждут, — говорит Фима. — С оркестром.

— Я только долечу до Института, положу миелофон и записку. Так, мол, и так… Виноват, но возвращаю чужую вещь.

— Там тебя и возьмут. Тёпленького. И будешь ты через сто лет доказывать, что ты не верблюд. Где у тебя масло лежит?

В больнице наступает вечер, за окнами темно.

Юлька читает. Алиса стоит у окна, смотрит наружу.

— Странно, — говорит она.

— Что? — Юлька не отрывается от чтения.

— Такой же вечер, как у нас.

— Не говори загадками.

— А ты в шестом классе учишься? — спрашивает Алиса.

— Да.

— Мне одного мальчика надо найти, — говорит Алиса.

— А почему ты о нём спрашиваешь меня?

— Потому что он тоже в шестом классе учится. В шестом «Б».

— А школа какая?

— Двадцать шестая.

— Не может быть! Не может быть, чтобы такое совпадение!

— Я не знаю про совпадения, но мы с тобой лежим в районной больнице, и школа моя рядом, и живу я недалеко. Твой Коля где живёт?

— Где–то рядом. Чего ему было бы через всю Москву идти?

— Алиса, ты всё время говоришь загадками. Я, например, не верю, что у тебя отшибло память. Просто ты почему–то не хочешь рассказывать, — Юля подходит к Алисе.

— Я тебе расскажу. Обязательно расскажу. Потом.

— Ну как хочешь, тогда не мешай читать, — Юлька немного обижена. — Мне завтра выписываться, а я ещё Квентин Дорварда не дочитала. А он из больничной библиотеки.

— У вас в классе есть Коля? — спрашивает Алиса после паузы.

— Три штуки, — говорит Юля. — Тебе какой нужен?

— Три Коли?

— Ну да. Сулима, Садовский и Герасимов.

— Целых три Коли! — Алиса расстроена.

Кто–то прошёл по коридору и остановился у двери в палату. Тень человека обозначилась на матовом стекле. Человек остановился, будто не уверен, сюда ли ему надо.

Алиса замирает.

— Кто там? — спрашивает она тихо.

— Не всё ли равно? — удивляется Юлька, оторвавшись от чтения.

Тень исчезла.

— Мне это не нравится, — говорит Алиса.

— Странная ты. Может, ты малолетняя преступница и скрываешься от правосудия?

— Может быть.

— Не обижайся, я пошутила. У меня есть другая теория, только я её никому не скажу.

— Какая? — Алиса прислушивается к шагам в коридоре.

— Твоя мама умерла или оставила вас. Твой отец женился снова, а мачеха очень жестоко обращалась с тобой. Вот ты и убила мачеху и бежала.

— Почему убила?

— Ну не убила, просто убежала.

— Не говори чепухи, — сказала Алиса. — У меня отличная мама. Мне нужно поговорить с твоими Колями.