Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и узник Азкабана

— Все так суетятся по поводу Хогсмёда, — сказал он серьёзно, — но, уверяю тебя, Гарри, там нет ничего особенного.

Да, действительно, в кондитерской очень здорово, и в Хохмазине у Зонко есть всякие весьма опасные штучки, и Шумный Шалман, конечно, стоит разочек посетить, но, в самом деле, Гарри, кроме этого, ничего интересного. Утром в Хэллоуин Гарри проснулся вместе с остальными и пошёл завтракать, находясь в состоянии глубочайшей депрессии, но стараясь вести себя как обычно.

— Мы принесём тебе всяких сладостей из «Рахатлукулла», — пообещала Гермиона, умиравшая от сострадания.

— Ага, кучу, — поддержал её Рон. Перед лицом Гарриных мучений они с Гермионой наконец-то позабыли свою ссору из-за Косолапсуса.

— Не переживайте за меня, — сказал Гарри самым, как он надеялся, небрежным тоном. — Увидимся на пиру. Желаю вам приятно провести время. Он проводил друзей до вестибюля, где возле входных дверей стоял Филч, смотритель, и ставил галочки против имён в списке. При этом он подозрительно всматривался в каждое лицо, чтобы наружу не пробрался никто из тех, кому не положено.

— Остаёшься, Поттер? — крикнул Малфой из очереди, где он стоял рядом с Краббе и Гойлом. — Боишься проходить мимо дементоров? Гарри не обратил на него внимания и одиноко направился вверх по мраморной лестнице. Он прошёл по пустынным коридорам и вернулся в гриффиндорскую башню.

— Пароль? — спросила Толстая Тётя, выдернутая из сладкой дремоты.

— Майор Фортуна, — беззвучно произнёс Гарри. Портрет отъехал вверх, и он через отверстие пробрался в общую гостиную. Там галдели первоклассники и второклассники, а также сидели некоторые старшие ребята, которые, очевидно, посещали Хогсмёд столь часто, что это событие утеряло для них всякую прелесть.

— Гарри! Гарри! Э-гей! Это крикнул Колин Криви, второклассник, боготворивший Гарри и никогда не упускавший возможности поговорить с ним.

— Разве ты не пошёл в Хогсмёд, Гарри? Почему? Эй, — Колин с энтузиазмом показал на своих друзей, — хочешь посидеть с нами, Гарри?

— Э-э-э… нет, спасибо, Колин, — отказался Гарри, не расположенный демонстрировать свой шрам широкой публике. — Мне… мне надо в библиотеку, у меня… много работы.

После этих слов ничего не оставалось, кроме как развернуться и отправиться откуда пришёл.

— Стоило меня ради этого будить! — возмутилась вслед Толстая Тётя. В тоске Гарри побрёл по направлению к библиотеке, однако, на полпути передумал; ему вовсе не хотелось заниматься. Он развернулся и лицом к лицу столкнулся с Филчем, судя по всему, уже проводившим в Хогсмёд последних отпускников.

— Что ты здесь делаешь? — с подозрением рявкнул Филч.

— Ничего, — честно ответил Гарри.

— Ничего! — плюнул Филч, и его подбородки противно затряслись. — Так я и поверил! Рыскаешь тут… Почему ты не в Хогсмёде, не покупаешь вонючие пульки, рыгучий порошок или гремучих гусениц, как все твои отвратительные дружки? Гарри пожал плечами.

— Тогда отправляйся в свою гостиную, где тебе и положено находиться! — приказал Филч. Он не сводил с Гарри яростного взгляда, пока тот не скрылся из виду. Но Гарри не пошёл в гостиную; он вскарабкался вверх по лестнице со смутной мыслью навестить Хедвигу в совяльне и побрёл по коридору. Вдруг из ближайшего класса донёсся чей-то голос: «Гарри?».

Гарри обернулся посмотреть, кто его окликнул и столкнулся с профессором Люпином, выглянувшим из дверей классной комнаты.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Люпин с совершенно иным выражением, чем Филч.

— А где Рон и Гермиона?

— В Хогсмёде, — деланно-небрежно ответил Гарри.

— О, — сказал Люпин. Он молча оглядел Гарри. — Может быть, зайдёшь ко мне? Мне только что доставили загрыбаста для следующего занятия.

— Кого? — переспросил Гарри. Он прошёл в кабинет Люпина. В углу стоял очень большой аквариум. Отвратительное зелёное создание с острыми маленькими рожками прижимало морду к стеклу, корчило рожи и шевелило длинными тонкими пальцами.

— Водяной демон, — объяснил Люпин, внимательно рассматривая загрыбаста. — Я думаю, с ним не будет никаких сложностей, после того, как мы изучили капп. Хитрость в том, чтобы разбить его хватку. Видишь, какие у него противоестественно-длинные пальцы? Сильные, но очень хрупкие. Загрыбаст оскалил зелёные зубы, а потом зарылся под клубок водорослей в углу аквариума.

— Выпьешь чаю? — спросил Люпин, оглядываясь в поисках чайника. — Я как раз собирался заварить.

— Ладно, — неуклюже согласился Гарри. Люпин постучал по чайнику волшебной палочкой, и из носика внезапно повалил пар.

— Присаживайся, — сказал Люпин, снимая крышку с запылённой жестяной банки. — Боюсь, у меня только пакетики… но заварки, как я полагаю, с тебя уже довольно?

Гарри взглянул на него. Глаза Люпина хитро поблескивали.

— Откуда вы знаете? — поинтересовался Гарри.

— Профессор Макгонаголл рассказала, — объяснил Люпин, передавая Гарри надколотую кружку с чаем. — Ты не испугался?

— Нет, — ответил Гарри. Он собрался было рассказать профессору Люпину о собаке, которую видел в Магнолиевом проезде, но передумал. Не хотелось выглядеть трусом перед Люпином, тем более, что преподаватель и так уже счёл его неспособным иметь дело с вризраком. Эти раздумья, судя по всему, отразились у него на лице, потому что Люпин спросил:

— Тебя что-то тревожит, Гарри?

— Нет, — соврал Гарри. Он отпил глоток, глядя на загрыбаста, грозившего ему кулаком. — Да, — внезапно признался он, опустив кружку на стол Люпина. — Помните тот день, когда мы боролись с вризраком?

— Да, — медленно кивнул Люпин.

— Почему вы не позволили мне вступить? — резко спросил Гарри. Люпин поднял брови.

— Я думал, это очевидно, Гарри, — сказал он удивлённо. Гарри, ожидавший, что Люпин будет всё отрицать, растерялся.

— Почему? — снова спросил он.

— Хм, — Люпин слегка нахмурился, — я решил, что вризрак при виде тебя примет обличье Лорда Вольдеморта.

Гарри уставился на него. Он не только не ждал подобного ответа, но и поразился, что Люпин вслух назвал Вольдеморта по имени. До сего момента, на памяти Гарри на такое отваживался один лишь Думбльдор (и сам Гарри).

— Очевидно, я ошибался, — признал Люпин, всё ещё глядевший на Гарри, наморщив лоб. — Я просто опасался за последствия, если Лорд Вольдеморт материализуется в классе. Я боялся, что ребята запаникуют.

— Я вовсе не думал о Вольдеморте, — честно признался Гарри. — Я… вспомнил дементоров.

— Понятно, — задумчиво протянул Люпин. — Хм… это впечатляет. — Он едва заметно улыбнулся, заметив, как удивился Гарри. — Это значит, что больше всего на свете ты боишься страха как такового. Очень мудро, Гарри. Гарри не знал, что на это ответить, поэтому отпил ещё немного чая.