Эдуард Веркин - Пчелиный волк

– Ты уже говорил, что они садились на коней, – сказал я.

– Ну, да, – согласился Кипчак, – говорил. Но это они в прошлый раз садились, а теперь в этот раз сели. И буду я продолжать. Восемнадцать дней и ночей скакали они по пересеченной местности, пока не приблизились к логову Леопольдуса. Был ночной час, и Персиваль с Пендрагоном устроились на ночлег. Утомленные восемнадцатидневной скачкой уснули они крепким сном. И из пещеры выполз коварный Леопольдус, как змея, он подкрался к воинам и стал распространять вокруг свое ядовитое дыхание с намерением отравить рыцарей, вызвав двусторонний отек легких. И они погибли бы, если бы не конь Персиваля Иггдрасиль – он подал рыцарям знак ржанием. Персиваль вскочил, схватил копье и поразил Леопольдуса в межреберное пространство. Разрушилась башня из слоновой кости, и вышла Лара…

– Пожелтевшая от луковой шелухи…

– И вышла Лара, пожелтевшая… вернее, прекрасная, как всегда, и природа наполнилась радостью. И зажили Персиваль и Лара хорошо в Прекрасном лесу, и все у них было: и еда, и березовый сок в достатке. И жили они. Лара возделывала огород, а Персиваль занимался научной работой и хранил Секрет…

– Какой Секрет? – спросил я.

– Секрет. Его никто не знал, кроме Персиваля. Но тот, кто знает Секрет, может стать Хозяином.

– Кем?

– Тем, Кто Сжимает Поручни.

– Понятно, – сказал я. – Тот, Кто Сжимает Поручни, – это, конечно, круто. Я правильно понимаю? Тот, кто знает Секрет, может стать Тем, Кто Сжимает Поручни?

– Ага, – подтвердил Кипчак.

– Ну а что это? Умение летать, бессмертие, способность проходить через стены?

Кипчак глубокомысленно промолчал. Потом продолжил:

– Так вот, Персиваль узнал Секрет, и могущество его распространилось. Он снова собрал армию и отправился добивать вражеские отряды, еще таившиеся по углам страны. Они, враги, были обречены, потому что Персиваль появлялся неожиданно и сразу везде и разил нечестивцев в самое черное сердце…

– Как появлялся? – спросил я.

– Неожиданно. Его нет, и вот он уже есть. И разит негодяев в самое сердце. Он разил их везде. В болотах, в лесах, в пустыне, в воздухе и на горах. И верный Пендрагон был рядом с ним всегда. И в этой пустыне Персиваль встретил рыцаря, закованного в черную броню, и имя ему было Лорд Винтер. И Лорд Винтер позавидовал славе и доблести Персиваля и одной ночью, чтобы ослабить силы Персиваля, он влил в его ухо ртутную эссенцию. И поскакал он в Урочище Холуи и вступил там в сговор с погаными красными волками, коих не счесть…

– Постой, – перебил я Кипчака. – Красные волки?

– Ну да, красные волки. Их тут полно. Кстати, Пендрагон научился их приручать, но это не главное. Персиваль и Пендрагон утром поднялись и стали чистить броню от налета, как вдруг на них напали сонмы волков, и завязался бой. Ослабленный ртутной эссенцией, Персиваль не смог оказать серьезного сопротивления и пал, Пендрагон же, весь израненный, спасся, но слег в одном из пуэбло гномов залечивать раны…

– Так, значит, Персиваль все-таки мертв? – спросил я.

– Не мертв, – строго поправил Кипчак. – А пал. И имя его высечено…

– Ну да, на алмазных скрижалях, знаю. Но он мертв все-таки?

Кипчак кивнул.

– Но память его живет в сердце каждого. Вот смотри.

Кипчак достал из курточки длинный берестяной футляр. Осторожно открыл крышку и вытряхнул свиток.

Свиток смахивал на карту острова сокровищ, и у меня зародилась надежда, что эта карта Страны Мечты.

– Это твоя родословная? – спросил я.

– Это азбука, – ответил Кипчак. – Можешь посмотреть, сид.

Кипчак протянул мне свиток. Это и впрямь была азбука. Только весьма оригинальная.

И все в том же духе. Само собой, буква «П» была Персивалем Великим, буква «Л» Ларой Прекрасной, а буква «О» – Оруженосцем Пендрагоном.

– И что, помогает грамоту изучать? – спросил я.

– Помогает. Только я не могу пока читать. Нечего читать. Я как раз шагал во Владиперский Деспотат…

– Куда? – Я подумал, что ослышался.

– Во Владиперский Деспотат.

Так. Страна Мечты продолжала меня удивлять.

– А почему он так называется? Владиперский?

– Это знает лишь сам Пендрагон. А гномы не знают, гномы плохо читают. А во Владиперском Деспотате почти все читают – это называется просвещение. У меня была золотая монета, за эту золотую монету можно было выучиться грамоте. Только эти скоты ее отобрали. Тот, который Густав, он ее проглотил. Надо было его распороть…

– Зачем проглотил? – не понял я.

– Золото убивает микробов.

Я осторожно свернул азбуку и отдал ее Кипчаку. Гном спрятал свое последнее сокровище и продолжил повесть:

– Лорд Винтер думал, что погибли оба, и решил воспользоваться этим. Он сходил в баню и после бани отправился к Ларе. И сказал ей: давай будем жить вместе. Ты будешь возделывать огород, а я буду работать – хранить Секрет за столом под цветущим персиковым деревом. Потому что на самом деле ему нужна была совсем не Лара, ему нужен был Секрет. Но Лара не послушала его. Она прыгнула в море-океан…

– Так море есть?

– Есть. Было. Есть, наверное. Лара прыгнула в море, и никто ее больше не видел.

– А Секрет? – спросил я. – Он что, исчез совсем?

– На самом деле Секрет не исчез. Перед тем как пасть, Персиваль передал Секрет Пендрагону. И теперь он носитель Секрета. Но я хочу закончить. Лара прыгнула в море, а Лорд Винтер объявил себя наследником Персиваля, Персивалем Вторым. И правил. До тех пор, пока не оправился от ран Пендрагон. Он появился неожиданно, на боевом коне. И ринулся в атаку. И Лорд Винтер был повержен. И прах его заделали в пушку и выстрелили в сторону Северных пределов.

Кипчак вытер лоб.

– Но дух Лорда Винтера не мог успокоиться, и, перед тем как низринуться в тартар, он проник к Мировой Пробке…

– К чему проник? – переспросил я.

– К Мировой Пробке. Земля плавает на хлябях земных, а тоннель между хлябями и Землей затыкается Мировой Пробкой.

– Понятно, – кивнул я. – Мировая Пробка, ну конечно же…

– Так вот, дух Лорда Винтера проник к Мировой Пробке и разверз хляби подземные. И пошла вода, и то, что было сушей, стало болотом, и то, что было жирными полями, стало худыми кочками, и песок затянулся илом…