Кир Булычев - Конец Атлантиды

Пашке казалось, что прошла вечность, прежде чем они, миновав субмарину атлантов, достигли батиската. Старик остановился. Он подождал, пока Пашка открыл люк переходника, а через три минуты они уже были внутри батиската и можно было снять шлем.

– Почему вы меня спасли? – спросил Пашка.

– Почему? – повторил старик, глядя на Пашку выцветшими серыми глазами. – Это я себя спас.

– А я думал, что вы ничего не соображаете, – нетактично признался Пашка. – Вы всегда чепуху несли.

– Так все думают, – сказал старик. – Какая опасность от старого дурака? Этим и спасаюсь.

– Но почему?

– Потому что здесь больше жить нельзя. Но и признаться в этом – значит, жизни лишиться. Вот и притворялся дураком.

Пашка уселся в кресло у пульта батиската.

– Куда идти? – спросил он. – Вы знаете?

– Туда. – Старик показал пальцем направление. – Я бы сам на нем уплыл, но не знаю, как управлять.

Пашка включил прожектор и начал разворачивать батискат.

Именно тогда Алиса увидела, как батискат уплывает, и обрадовалась, что Пашка догадался вызвать спасателей.

Старик Гермес тоже решил, что Пашка будет подниматься.

– Через триста метров выход в ущелье, – сказал он Пашке. Голос старика изменился, даже помолодел.

– И давно вы притворяетесь? – спросил Пашка.

– Давно. Если открыть мысли, Госпожа Атлантиды сразу меня со света сживет. Я все старался весть наверх дать. Я знаешь что придумал? Собирал старые бутылки, вкладывал в них записки с нашими координатами и выпускал в море.

– Я знаю! – воскликнул Пашка. – Мы потому и приплыли сюда, что нашли такую бутылку. С координатами.

– Значит, я был прав, – сказал старик Гермес.

– А что же вы подробнее не написали?

– Я напишу, – проворчал старик, – бутылка к Госпоже попадет. Она и догадается. Я человек старый, немощный, мне уже триста лет скоро. Я терпел и ждал. Что с дурака возьмешь? Хожу себе, чиню, латаю…

– Как хорошо, что вы успели вовремя и спасли меня.

– Я не успел. Я знал. Я как выследил, что Госпожа сюда идет, – сразу за ней. И ждал, пока она уйдет. Очень боялся, что она задержится поглядеть, как ты потонешь.

Батискат прошел сквозь горло широкого туннеля и оказался в ущелье.

– Поднимайся, – сказал старик. – Теперь можно.

Но Пашка не спешил перевести рули батиската на вертикальный подъем.

– Подождите, – сказал он, – нельзя оставлять Алиску. Ей угрожает ваша Госпожа.

– Так поднимись, позови на помощь!

– Нет, сначала мы возьмем Алису. Помощь может опоздать.

– Лодка твоя, ты капитан, – вздохнул старик. – Только разумнее вызвать помощь.

– Мы возвращаемся, – твердо произнес Пашка.

– Есть другой путь в Атлантиду, – помедлив, сказал старик. – Через подземное озеро. Там нас не ждут.

Старик боялся возвращаться в Атлантиду. Он нарушил Закон и знал, что сделает с ним Госпожа, если он попадет к ней в руки. Пашка этого понять не мог. А старик, мечтавший лишь о том, что он увидит перед смертью настоящее солнце и вдохнет свежего морского воздуха, мрачно сидел рядом с Пашкой. Он уже жалел, что спас его.

Шлюзовое устройство у озера действовало. И меньше чем через час после того как старик спас Пашку в зале ангара, они вынырнули посреди подземного озера, перепугав и без того испуганных сирен и морских змеенышей.

– Что это? – спросил Пашка, увидев, как от луча прожектора разбегаются камеусы.

– О горе! – воскликнул старик. – Как я мог забыть! Сегодня полнолуние! Камеусы вышли на охоту!

Эти слова старика Гермеса Алиса услышала. Их уловили микрофоны в зале подземного озера.

Алиса слышала, как Гермес объяснял Пашке, что такое камеусы. Посейдон, сидевший рядом, удивленно говорил:

– Этого быть не может! Ведь Гермес давно сошел с ума! Он ничего не понимает! Какая глупость! Нас было двое недовольных, а мы не доверяли друг другу.

Голос Госпожи Атлантиды раскатился по всему подземелью.

– Я все вижу! – кричала она. – Я вижу, какое преступление совершил ничтожный Гермес, который не убоялся моего гнева. Слушай же, предатель Атлантиды, нарушитель Закона: если ты сейчас убьешь этого мальчишку, я сохраню тебе жизнь.

Алиса видела, как вздрогнул Гермес, услышав грозные слова Геры. Он опустил голову, съежился, стараясь спрятаться от разящих слов.

– Не бойся, – услышала Алиса голос Пашки, – ничего она с тобой не сделает.

– Она всесильна, – тихо ответил Гермес.

– Зло не бывает всесильным, – возразил начитанный Пашка.

Крабы, толпившиеся у лаборатории, замерли, тоже слушая Госпожу Атлантиды.

– Я жду одну минуту, – произнесла Гера. – После этого пеняй на себя.

Посейдон включил еще один монитор. Гера стояла посреди зала Совета Атлантиды, держа в руке золотой микрофон в виде змеиной головы.

– Я пойду, – сказал между тем Пашка. – Мне надо найти Алису.

– Ты не пройдешь мимо камеусов, – чуть не плача, произнес Гермес. – Они разорвут тебя.

– Надеюсь, мой скафандр выдержит.

Алиса обернулась к Посейдону:

– Пожалуйста, сделайте так, чтобы он нас услышал. Он должен знать, что мне ничего не грозит.

Посейдон наклонился к микрофону.

– Внимание, – произнес он, – говорит Посейдон. Слушай меня, Госпожа Атлантиды! Слушай меня, Гермес, слушай меня, мальчик Паша. Алиса в безопасности. Она стоит рядом со мной. Госпожа, ты бессильна против нас. Еще вчера мы были разобщены, каждый сам по себе, и потому ты правила Атлантидой и утверждала, что ты и есть Закон. Твое время прошло. Я лишь жалею, что раньше не доверял Гермесу.

– Я тоже жалею об этом! – закричал Гермес, который услышал слова Посейдона.

– Ты одна, Гера, – продолжал Посейдон, – с помощью детей, которые пришли из солнечного мира, мы поняли, что единственный выход – наверх, где ветер и солнце.

– Я убью вас! – кричала Гера. Она отбросила микрофон и протянула руку к рубильнику на стене. – Я затоплю Атлантиду! Никто не выйдет отсюда живым.

– Глупости, – сказал Посейдон. – Гермес и Паша в батискате. Они не погибнут.

Гера замерла. Она поняла, что Посейдон прав.

Обезумевшая от страха потерять власть, Госпожа Атлантиды готова была убить всех. И если кто-то спасется, ее торжество будет неполным.

И тут все услышали отчаянный визг.

Вспыхнул еще один монитор. На нем была видна детская Афродиты.

Наследница сидела на кровати, прижимая к груди куклу, и отчаянно вопила. Ее отец, толстяк Меркурий, стоял посреди комнаты, подняв стул. Им было отчего испугаться: в дверной трещине шевелилась клешня камеуса. С каждым мгновением щель становилась все шире. Слышно было, как трещит дверь.

Толстяк кинулся к двери и стал суматошно колотить по ней стулом, стараясь попасть по клешне, но промахивался и лишь расшатывал дверь.

– Гера! – воскликнул Посейдон. – Достань оружие. Бери лазерный бластер и спаси Меркурия с Афродитой. Ты Госпожа Атлантиды. Это твой долг – защищать кринян.