Кир Булычев - Город без памяти

Как раз в этот момент Клоп Небесный выполз из шкафа и, волоча за собой мешок с сокровищами пигмея, пополз в сторону. Увидев манипулятор, он решил, что страшная железная рука тянется именно к нему. Иначе зачем бы ему прыгать в сторону? А прыгнув в сторону, обезумевший от страха жрец попал прямо на платформу. С визгом начали разматываться тросы… Еще мгновение – и жрец скрылся внизу.

– Ой! – закричал Гай-до. – Скорее! Остановите его! Он погибнет!

Тросы размотались и замерли. Платформа была глубоко внизу.

– Ничего, – сказала Алиса, – они потом придут, его вытащат и научат полезному для общества труду.

– Значит, его не надо вытаскивать? – спросил Гай-до.

– Этим ему уже не поможешь, – сказала Ирия.

– Как там наши? – спросила Алиса.

– Они здоровы, – уклончиво ответил Пашка. – Они чувствуют себя хорошо.

– Они тебя узнали?

– Пока еще нет, – сказал Пашка.

– Все ясно, – вздохнула Ирия. – Я уже нагляделась на больных этой болезнью.

– Простите, какой болезнью? – спросил, подходя, мудрец Кошмар.

– Той, от которой вы уже никогда не излечитесь, – ответила Ирия.

– А разве надо? Я отлично себя чувствую, – сказал Кошмар.

Он пошел к колодцу.

Ирия развернула его в другую сторону, подтолкнула в спину и приказала:

– Идите и не оглядывайтесь. Ваш дом там!

И мудрец послушно побрел с площади.

Что говорить о встрече Ирии с Тадеушем? Это была печальная встреча. Он не узнал свою любимую жену, хотя Алиса в глубине души надеялась, что любовь окажется сильнее беспамятства.

Они стояли в большой комнате под библиотекой лесного города.

Беспамятные земляне и атланты смотрели на Алису и Ирию, не узнавая. Как на чужих.

Ирия подошла к Тадеушу, протянула ему руку. Тадеуш взял руку, поглядел, наморщился, будто стараясь что-то вспомнить, потом сказал:

– Простите, – и отошел в угол.

– Я надеюсь, – произнес доктор Хруст, который был огорчен не меньше землян, – что на Земле вы скорее найдете способ вылечить своих друзей.

– Конечно, найдем, – сказал Пашка. – Гай-до уверяет, что он на пути к отгадке.

Алисе хотелось плакать. Но она и виду не подала, как ей тяжело. Она стояла рядом с Ирией и держала ее за руку. Пальцы Ирии были холодными, а в глазах такая тоска, что представить себе трудно.

– Больным надо отдыхать, – сказал доктор Хруст. – Мы их подготовим к отлету. Вы когда собираетесь улетать?

– Мы бы хотели улететь сейчас же… – начала Ирия. Но тут же взяла себя в руки. – Мы ваши гости. Мы знаем, что войско Радикулита и его поклонов движется к вашему Убежищу. И мы считаем своим долгом остаться с вами, чтобы помочь отразить нашествие.

– Спасибо, – сказала Зарница. Ее большие добрые глаза были полны слез, она понимала, каково сейчас приходится Ирии. Ведь муж Зарницы, один из учителей, погиб два года назад, попав в засаду отряда вкушецов. – Спасибо, но мы отразим это нашествие без вашей помощи. Ручеек успел нас предупредить, и мы готовы к бою. Мы уже знаем об электричестве.

Зарница показала на потолок, и тут только Алиса поняла, что над их головами светит настоящая электрическая лампочка. Слабенькая, но ярче свечей и факелов в королевских дворцах.

– Мы протянули вдоль рва проволоку и пустили по ней ток. А если ток не поможет, у нас есть порох и пушки.

– Хорошо, – сказала Ирия, – тогда мы улетаем… через час?

– Раз у вас остался час времени, – сказала Зарница, – я предлагаю навестить нашего учителя, уважаемого Книгочея. Он ждет вас.

– А зачем? – спросил Пашка, которому очень хотелось остаться в Убежище и сражаться с рыцарями, хотя он понимал, что Ирия этого не позволит.

– Сегодня учитель нашел архив одной лаборатории… и разгадал загадку нашей планеты.

– Да, мы пойдем к нему, – сказала Ирия, – это очень интересно и важно.

– Разгадка странная, – сказал профессор Хруст. – Мне даже трудно было в нее поверить. Но человеческая натура порой так удивительна. Человек хочет добра и наносит непоправимый вред. Бывало ли так на вашей уважаемой Земле?

– Да, бывало, – коротко ответила Ирия.

Они вышли из библиотеки. На улицах лесного города царило оживление. Даже дети были заняты делом. Некоторые несли боеприпасы, другие спешили куда-то с заступами и лопатами. Стайка девочек в белых халатах с рулонами бинтов пробежала мимо…

Доктор Хруст подвел своих спутников к старому, вросшему в землю зданию. Дверь была открыта. За ней тянулся длинный узкий коридор. По сторонам его были стеллажи с кассетами и микродисками.

Навстречу им вышла пожилая женщина в сером халате.

– Идите, – сказала она, – учитель ждет.

Учитель оказался древним стариком.

Он сидел за большим столом, заваленным кассетами и листами бумаги. При виде гостей он поднялся.

– Здравствуйте, люди Земли, – сказал он. – Я рад, что дождался вас. Я знаю об экспедициях на Землю и прочел документы о них. Но за прошедшие годы вы ушли далеко вперед. И обогнали нас.

– Нам сообщили, что вы знаете причину катастрофы на Крине, – сказала Ирия.

– Да. Я искал ответ на эту загадку многие годы. И только теперь мне открылась правда. Садитесь, мои дорогие гости. Я знаю, что вас постигло несчастье, но оно лишь малая доля того несчастья, что обрушилось когда-то на нашу планету.

Гости расселись.

– Двести пятьдесят лет назад, – продолжал учитель Книгочей, – наша планета была одним из ведущих центров галактической науки. Мы покорили космос, мы достигли многого. Но не достигли счастья. Да и можно ли его достичь?

– Нет, – сказала Ирия. – Счастье в пути, в движении, в борьбе. Полного счастья не бывает.

– Именно так, – согласился старик. – Но среди жителей Крины был один ученый, гениальный, но наивный ум, который решил, что все несчастья людей проистекают оттого, что они слишком многое помнят. Они помнят все обиды и потери, все разочарования и беды. Видно, он сам пережил когда-то тяжелую утрату или оскорбление, но документы об этом молчат. В то время он работал над изучением поля, открытого им, – поля, которое стирало у живых существ память. Это поле было всепроникающим и опасным. Но наш гений не думал об опасности. Ему в этом поле виделось всеобщее лекарство от всех бед человечества. Он утверждал, что если человек забудет обо всем, то, начав жизнь сначала, он будет счастлив. Беда его заключалась в том, что он решил за всех людей, что им нужно для счастья. Он полагал, что сам отсидится в подземном убежище, а потом выйдет наружу и научит людей добру. Но поле, выпущенное им, окутало всю планету и проникло во все подземелья. Память потеряли все без исключения. В том числе и сам изобретатель. Вот и вся история.

Старик замолк.

Остальные тоже молчали.

Потом Пашка спросил:

– А когда поле исчезло?