Кир Булычев - Война с лилипутами

Поддавшись на уговоры несчастного Тиберия, бабушка попросила своего старого друга Пуччини-2 принять кентавра в цирковое училище, чтобы у него была специальность жонглера или хотя бы канатоходца. Она сказала Пуччини, что встретила Тиберия на одной отдаленной планете. Пуччини-2 никогда ничему не удивлялся. Он взял кентавра к себе и поселил в цирковой конюшне. Кентавру это не понравилось – все ученики и артисты жили в гостинице или по своим домам, а он в конюшне с обыкновенными животными!

Так что нет ничего удивительного, что кентавр на всех обижался, учился плохо, а вскоре обнаружилось, что он вообще не умеет читать и писать, даже подписывается с трудом – ставит два креста. Лекции по эстетике он, конечно, прогуливал, завел роман с одной кобылкой в конюшне, за что был бит другими жеребцами, чуть не затоптал самого Пуччини-2, когда тот поставил ему двойку на экзамене по жонглированию. Кончилось все это тем, что кентавра отчислили из училища и отправили с позором в Симферополь.

Тиберий заявился к Лукреции и такого ей наплел о гонениях, которым его подвергал тиран и угнетатель Пуччини-2, что бабушка Лукреция кинулась в Москву добиться восстановления ее любимчика в училище, а заодно рассказать Пуччини-2, что она о нем думает.

И вот теперь на космодроме Галактического центра в ожидании корабля на Землю Пуччини-2 и его бывшая подруга, а ныне заклятая врагиня Лукреция Ивановна стояли у голубого фонтана и так громко ссорились, что инопланетяне, которых немало было в космопорте, далеко обходили их стороной. Воображаемые чудовища взлетали над их головами и усаживались на люстру, а то и вовсе летали под потолком, крича и стрекоча. Разумеется, многие пугались, и как раз тогда, когда в зале появилась Алиса, туда вбежал местный блюститель порядка в синем мундире, с шестью дубинами в шести коротких щупальцах.

– Убрать! – закричал он издали. – Дети есть пугаются! Есть обморок.

– Ах! – воскликнула Лукреция Ивановна. – Откуда здесь эта гадость?

– Это мы с тобой натворили, – сказал Пуччини-2. – Давай их ликвидируем.

Алиса стояла и смотрела, как фокусники произносили нужные заклинания и щелкали пальцами, чтобы чудовища исчезли. Последнее чудовище, стервятник ростом с корову, созданный бабушкой Лукрецией, никак не желал дематериализоваться, летал над головами и отвратительно вопил.

– Погоди, – сказал Пуччини-2, – вижу, что ты за годы на пенсии многое подзабыла.

Он щелкнул пальцами, сказал несколько волшебных слов, и птица, хлопнув, как лопнувший воздушный шарик, исчезла. Лишь одно перышко размером с Алису некоторое время еще летало над фонтаном.

Бабушка Лукреция была удручена очередным провалом. Ей совсем не хотелось, чтобы Пуччини-2 заподозрил, что Тиберий не настоящий, а воображаемый кентавр, и потому при виде Алисы она поспешила воскликнуть:

– Алиса, девочка! Почему так долго?

– Бабушка, – сказала Алиса самым нежным из голосов, которыми владела, – миленькая, мне придется на часок задержаться. Я полечу следующим рейсом!

– Этого еще не хватало! – возмутилась бабушка. – А что я скажу твоим родителям?

– Ты ничего не успеешь сказать, как я уже приду домой.

– А что тебя задерживает?

Алиса рассказала фокусникам, как инспектор Кром предложил рабыне Заури проверить, что сохранилось у нее в памяти.

– А она боится оставаться одна.

– Я тоже остаюсь, – сказала бабушка.

– Не надо, – сказала Алиса ласково.

– И в самом деле, – сказал Пуччини-2, – оставь детей в покое. Они без тебя разберутся.

Затем он обернулся к Алисе, подмигнул ей и добавил:

– Смотри, чтобы к ужину не опаздывать!

– На корабле ужин вкуснее, – ответила Алиса.

– Что ты говоришь! – закричала бабушка. – Я тебе сделаю такой ужин, который ни один корабельный кок не осилит.

Но тут Пуччини-2 увел из зала свою подругу, и Алиса осталась одна.

Алиса вернулась к инспектору Крому в тот момент, когда обследование Заури закончилось, и Кром вместе с рабыней ждали Алису, чтобы просмотреть пленку.

Кроме них, в небольшом смотровом зале был доктор, который и просвечивал мозг рабыни.

– Ну как, не больно было? – спросила Алиса у Заури.

– Не больно, но все равно щекотало, – укоризненно сказала Заури. – Я очень боюсь.

– Ну чего же ты теперь-то боишься? Все позади! – сказал инспектор.

– Вы ничего не знаете. Вы не знаете, какое у меня было прошлое! Вдруг я его забыла, потому что была преступницей, воровкой или даже убийцей?

– Рано тебе, – усомнилась Алиса.

– Бывают жуткие дети, они уже в пять лет совершают преступления, – возразила рабыня. – Я слышала о таких. И вообще, вдруг я окажусь дочкой дьявола?

– Может, тогда не будем смотреть пленку и разойдемся? – спросил инспектор, которому надоели все эти разговоры.

– Начинаем! – сказала Алиса и ободряюще пожала руку рабыне. Она понимала, что та волнуется и никто из взрослых мужчин не может понять ее.

– К сожалению, – сказал доктор, который расшифровывал воспоминания рабыни, – результаты нашего обследования негативны. Почти ничего не удалось узнать.

Свет в зале померк. Экран загорелся зеленоватым светом. По нему пробегали полосы, светлые зигзаги. Порой он становился светлее, порой – почти черным.

– Это что такое? – спросил инспектор Кром.

– Мы вычислили биологический возраст девочки, – прозвучал голос доктора. Самого его не было видно. – Оказалось, что ей по земным меркам четырнадцать с половиной лет. Развитие девочки было замедленным, – продолжал доктор, – из-за плохих условий жизни.

– Ничего страшного, – сказал инспектор Кром. – Догонишь остальных.

– Мне и так нравится, – сказала обиженно Заури. – Мужчины больше любят маленьких женщин, они им кажутся беззащитными.

– Заури! – воскликнул инспектор Кром. – Тебе еще рано об этом думать.

– О будущем никогда не рано думать, – возразила рабыня. – А то замуж не выйдешь. Мне старшие рабыни все, что нужно, рассказывали.

Инспектор вздохнул, и они снова стали смотреть на экран, на котором ничего интересного не появлялось.

– Разумеется, – сказал доктор, – мы сняли мгновенный снимок с памяти девочки, а затем компьютер проследил его минута за минутой – все четырнадцать с половиной лет. Затем он снова спрессовал изображение так, что мы видим год за минуту.

– Мы уже проглядели минут пять, – сказала Алиса.

– И так будет продолжаться двенадцать лет, поверьте мне, – сказал доктор.

– Тогда, может, и не стоит тратить время? – спросил инспектор.

– Не стоит, – согласился доктор. – Но я хочу показать тот момент, когда девочка вернула себе память. Это случилось два года назад. Смотрите! – сказал доктор, и Алиса от неожиданности ахнула.