Стивен Батлер - Заколдованный родственник [litres]

Папа помог маленькой фигурке прохромать внутрь. Существо тащило за собой что-то большое, похожее на птичью клетку, плотно завёрнутую в красную ткань, а на плече у него топорщила перья засыпанная снегом сорока. Когда оно подошло ближе, я разглядел, что это какой-то гном-кочевник, но не был уверен, какого типа.

Гномы-кочевники путешествуют в одиночку, поэтому редко останавливаются у нас. Наверное, его до полусмерти шокировала волшебная буря, которая застала его на пляже. Обычно гномы предпочитают жаркий климат. Но что гном-кочевник забыл в Брайтоне?

– Входите, входите, – повторял папа. – Мы вас быстро согреем.

Гном-кочевник дрожал, а под его огромной глиняной маской громко стучали зубы.

– Позвольте мне помочь с этим. – Папа потянулся, чтобы забрать у гнома завёрнутую клетку, но сорока на его плече немедленно захлопала крыльями и громко закаркала.

– Р-р-руки прочь, полукровка! – крикнула она.

– Простите, – встревоженно сказал папа.

– Не надо пр-р-рощений! – продолжила птица, говоря за своего хозяина. – Надо комнату. Нам одну комнату, ср-р-рочно.

– Да! Конечно! – Мама быстро перехватила невезучих гостей у папы и увлекла их к стойке регистрации. – Мои извинения за… эм… оформление отеля.

– Бедный бродяжка, – сказала Унга. – Его там, на улице, наверное, мотало как мяч в проруби.

Мама пролистала книгу регистрации и хлопнула в ладоши:

– Вам повезло! У нас осталась последняя комната. Она маленькая, но с хорошим видом на пля… эм… снег, и у вас будет личный бассейн для купания.

– Мы берём! – прохрипела сорока.

– Что ж, – улыбнулась мама, – если сюрпризов больше не будет, самое время приступить к празднованию! – Тут она повернулась к кухне и ахнула.

Мама смотрела на низкую горку снега прямо посреди комнаты рядом с лепреконьим домом-караваном и стайкой замёрзших куриц. Из-под снега доносилось сердитое бормотание.

– Мисс Малуни! – воскликнула мама. Она бросилась к ворчащей горке и подолом своей длинной юбки принялась отряхивать снег.

– Буэ! – раздался из снежной кучи визгливый возглас, и появилось морщинистое лицо Плакуньи Малуни. Я невольно раскрыл рот: вот так, в снежной куче, когда было видно одно только лицо, лепреконша выглядела как жуткая матрёшка.

– Что тут, ёжки-дурёшки, проислучилось?! – прохрипела Плакунья. – СНЕГ?!

– О, мисс Малуни! – сказала мама. – Оказалось, что наши старые друзья-йети решили сделать нам сюрприз и нанести визит. Разве это не чудесно?

– Чудесно?! – рявкнула лепреконша. – Это отвражасно! Йети – мерзкие вонючие создания!

– Эй! Я прямо тут стою! – возмутилась Унга. – И хочу вам сказать, что я регулярно мою шерсть с шампунем! Каждые десять лет!

– Я даже сделал быструю обработку от блох, когда мы сюда ехали, – обиженно добавил Орфис.

– ВСЁ ИСПОРТИЛИ! – взвыла Плакунья, пытаясь высвободиться из снега. Её дреды превратились в сосульки. – ИСПОРТИЛИмне весь праздник! Где моё солнце? Где мои выходные в тепле? Как я теперь погрею пяточки?

– Уверена, что мы сможем с этим помочь, – поспешила успокоить её мама. – Может, халат или чашку чая? Я позову Нэнси…

– Мне бы следовало вас всех проклясть! – зарычала Плакунья, указывая на всех по очереди узловатым пальцем. – Я ВАМ УСТРОЮ ТАКОЙ НОВОТРОЛЛЬ, ДУРАКИ МОРОЗНЫЕ!

– Ну же, ну же, уверен, что в этом нет необходимости, – сказал папа, поднимая руки, как будто костлявый палец мисс Малуни – это дуло пистолета.

– НИКОМУ НЕ ДВИГАТЬСЯ! – заорала Плакунья.

Никто не двинулся.

В маске несчастного кочевника было только одно отверстие, но сквозь него мне был хорошо виден зелёный глаз, встревоженно глядящий на обезумевшую лепреконшу. Уверен, гном предпочёл бы вообще не заходить в отель «Проходите мимо»!

– В этом отеле строго запрещены проклятия, – предупредила мама, но Плакунья её не слушала.

– Пусть все подарки, которые вы получите на Новотролль, окажутся носками! – провизжала она.

– Нет! Стойте! – крикнул я, но было уже поздно. Злобную старую фею было не остановить:

– Пусть у ваших пирогов с мухоморами будет вкус помёта дриады!

– КАК ГРУБО! – воскликнул дриад, а его замороженные сосновые иглы залились краской.

– Пусть в каждом кусочке термитного трюфеля вам попадается шерсть йети!

– Жвущит вошхитищельно! – засмеялись Коренные Сестрицы.

– Мисс Малуни, пожалуйста, не нужно! Вот, возьмите в качестве компенсации за отсутствие солнечного света! – сказал папа, пытаясь отвлечь разозлённую мымру ваучерами в грязевое спа.

– Пусть вы обморозите мозги липко-раковым мороженым!

– Ну и? Обожаю морозить мозги, – хмыкнул Орфис. – У неё точно башка постукана!

– Пусть у вас из носа льётся суп, а суп превратится в сопли!

Плакунья разошлась! Она так разозлилась, что снег, которым её раньше завалило, теперь таял и превращался в лужу у её ног.

– Пусть у вас выпадут все зубы, кроме одного! А в этом одном будет дырка!

– Жвучит не так уж и плохо! – прошепелявили Коренные Сестрицы.

– Мне кажется, хватит, – сказал папа, пытаясь выглядеть сурово, а не так, словно он до смерти перепуган.

– Пусть вам всё время колет зад шипами, а руки укоротятся так, что почесать вы не сможете!

– ЧТО?! – вскрикнула мама.

– Пусть за вашим праздничным столом всегда будут гости, которым вы не рады!

Плакунья набрала воздуха в грудь. Я видел, что она готовится к самому ужасному проклятию из всех.

– Пусть у вас жаркое из пещерного свина всегда получается сухим! – Она практически выплёвывала слова. – Пусть ваши языки превратятся в дерево, чтобы вы не смогли попробовать восхизумительный пир, и пусть у вас всегда не хватает густейшего пряного чатни из манго!

– НУ ВСЁ! – взревела Унга с такой яростью, что даже мисс Малуни на секунду испугалась. Йети промаршировала к древней фее неудачи и нависла над ней.

– Можешь проклинать наши подарки, – продолжила Унга. – Можешь морочить наши мухоморы, НО НЕ СМЕЙ ТРОГАТЬ НАШЕ ЖАРКОЕ И ЧАТНИ ИЗ МАНГО!

С этими словами Унга достала из складок шали стеклянный сосуд с бурей.

– А теперь проваливай, паршивая старушенция!

Унга одним движением откинула крышку.

– А-А-А-А-А!

Раздался оглушительный ВЖУ-У-УХ,и размытая фигура лепреконши пролетела через вестибюль задом наперёд. Плакунья Малуни исчезла в открытых дверях своего фургона.