Мила Нокс - Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе [сборник litres]

– Она на самой вершине.

– Пойдемте. – Высокий парень шагнул к Путеводителю.

– Нет, – качнул головой тот. – Я пойду один. Вам туда ходу нет.

И, развернувшись, мужчина зашагал прочь – так, словно вовсе не был слеп. Алхимик зашевелил губами. Ушел… один. Вот так чудо. Удача на его стороне!

Какое-то мгновение старик сомневался, но потом все-таки решился.

Йонва поднимался по каменным ступеням, видя каждый предмет за запертыми дверями. Наконец он остановился на последней площадке. Самый верх башни. Тут, высоко над землей, сгустилась многовековая тьма. Статуи, колонны и стены были обветшалыми и неухоженными. На резных узорах лежала пыль. Йонва провел пальцем по выемкам – тысячи лет назад неизвестный резчик вытесал на каждой створке дверей две огромные буквы «В».

Путеводитель взялся за латунные ручки. Двери отворились, и он вступил в огромный – на всю ширину башни – зал. Каменный пол морозил босые ступни, но Йонва скользил вперед, оставляя за спиной один квадрат зеркального пола за другим. Он сделал несколько сотен шагов, пока не достиг возвышения, на котором стоял трон. Черный железный трон с подлокотниками. А на нем, на бархатной подушке, лежал грубый железный венец, похожий на моток колючей проволоки. Самая уродливая корона из всех, что кто-либо носил. Только она могла отвести взгляд Смерти.

Йонва поднялся по ступенькам на возвышение и взял в руки венец.

Когда он выходил из зала, из-за приоткрытой створки высунулся скальпель и ужалил шею Путеводителя. Тот негромко вскрикнул и чуть не выронил венец.

– Тише, – засипело над ухом. – Тише, тише. Я не причиню тебе вреда. Слышишь? Я просто хочу, кхе-кхе… хочу, чтобы ты мне помог. Нашел кое-что. Яс-сно? А потом… потом я тебя отпущу. Я не хочу причинять тебе зла. Кивни, если понятно.

Йонва коротко кивнул. Испуганный взгляд старика метался по телу, испещренному глазами. Вечная жизнь, вот что попросил старик. Йонва знал таких – алхимик, конечно. Всегда ищут способ сбежать от смерти. Но этот зашел дальше других.

– Давай, скорее! – засипел старик.

– Хорошо.

Выбора не оставалось. Старик кивнул и чуть улыбнулся. Лицо его озарило безумное счастье.

– Так, значит, оно здесь есть? Бессмертие?

– В замке Смерти есть все, – спокойно отвечал Йонва.

– Веди!

Они шли долго. Сначала спустились в самый низ, прошли по второму этажу, и Алхимик подумал: интересно, другие нежители уже спохватились? Нужно было действовать быстро. А что, если бессмертие где-то далеко? Ведь замок огромен. Может понадобиться несколько дней, чтобы найти в нем нужное. Но только он хотел задать вопрос Йонве, как тот остановился:

– Сюда.

Путеводитель повел старика в соседний корпус – сперва через переходы, потом через черную анфиладу. Наконец он распахнул дверь в черный зеркальный зал, заполненный статуями и фонтанами. Снова эти каменные истуканы, уставившиеся слепыми глазницами. Алхимик поежился.

– Так быстро? – Он облизнул губы.

– У Смерти множество предметов для бессмертия, – сухо ответил Йонва и зашагал вперед. Старик не отставал, по-прежнему держа скальпель у горла мужчины.

Путеводитель остановился у фонтана. Черные ручейки сбегали с каменных рук статуи, устремляясь в глянцевый резервуар. Алхимик вскрикнул, увидев надпись: «Aeternum». «Вечность!»

– Да, это источник, дающий вечную жизнь, – подтвердил Йонва и поднял с бортика каменную чашу, прикованную к фонтану черной блестящей цепью. – Нужно выпить.

– Это безопасно? Точно источник вечной жизни?

– Я уже сказал.

Старик затрясся – его сжигало нетерпение, но он был слишком осторожен. «Не дурак. Кхе-кхе, меня не проведеш-шь. Если ты задумал какую-то западню, сам же в нее и попадешь!»

– Хорошо, – кивнул он. – Я тебя отпущу, но сперва… Сперва выпей сам.

Йонва приподнял бровь. Титу Константин уже хотел было вскричать: «Ага, так и знал, что ловушка!», но Путеводитель послушно опустил чашу в фонтан и зачерпнул черной, кажущейся склизкой воды. Поднес к губами, сделал глоток. Алхимик впился в мужчину взглядом – ничего не произошло. Он остался таким же.

– И… все? Ты бессмертен?

– Да, – просто ответил Йонва и протянул чарку Константину.

Старик, позабыв о скальпеле, ухватился за нее трясущимися руками и заглянул внутрь. Старое, сморщенное лицо. «Эх, если бы только я выпил это, когда был еще молод!» – подумал он напоследок. И, сжигаемый нетерпением, отхлебнул.

Питье обожгло губы. Едва проглотив странную жидкость, старик выпустил из рук чашу, и каменная посудина грохнулась о пол, разбиваясь на мелкие осколки. Зелье стекало по горлу вязким жидким стеклом, так что Алхимик закашлялся. Потом схватился рукой за грудь и поднял трясущуюся голову.

Йонва молча смотрел.

Вода опускалась ниже по пищеводу, и внутренности Константина скрутило от странного ощущения. Старик схватился рукой за живот, попытался вдохнуть – не вышло. Он судорожно ощупывал себя и чувствовал под пальцами нечеловеческую твердость. Попытался шагнуть – и не смог. Ноги застыли каменными ступами. В ужасе он распахнул пальто, разорвал полы халата, расстегнул рубашку – и заорал.

Белая кожа живота стала черным камнем. Ноги, как чувствовал старик, тоже окаменели и приросли к полу. Алхимик завопил нечеловеческим голосом:

– Ты! Что ты сделал? Что ты сделал?!

– Тебе не нужно есть. Спать. И ты простоишь в Черном Замке наполовину окаменевшим, не умирая, целые века.

– Но я просил тебя вечную жизнь! Жизнь!

– А разве я ее тебе не дал?

Йонва провел рукой по шее. Перевернул ладонь и скривился, увидев на пальцах кровь. Скользнул взглядом всех глаз по старику, развернулся и зашагал прочь, а в спину ему летели душераздирающие крики Алхимика:

– Вернись! Ты меня обманул! Обманул! Ты – обманщик!

– Нет. – Йонва остановился в дверях. – Я всегда выполняю свои обещания. И то, которое дал тебе, я тоже выполнил. Lapis aeternum est [3].

Двери со скрещенными мечами распахнулись, и отттуда вывалилась Шныряла – запыхавшаяся, с горящими щеками и в косынке набекрень. Быстро запихала что-то под накидку.

– Нашла! – Шныряла ухмыльнулась, показав все зубы.

Санда захлопала в ладоши. Змеевик прищурился на дверь и спросил:

– Оружие?

– Не твое дело, – фыркнула девушка. – Э, а Йонва где? Только не говорите, что в туалет отлучился!

Время в Черном зале тянулось нестерпимо медленно, и они четверо бродили туда-сюда под грозными взглядами слепых воинов. Санда побаивалась смотреть на их глянцевые лица. Такие живые, точно настоящие люди.

– Надо бы проверить, как он там, – наконец не выдержала Шныряла.

Змеевик кивнул и рванул наверх, но скоро вернулся запыхавшийся.

– Нет его там. На верхний этаж ведет дверь. Что за ней – не знаю. Не открывается, сколько ни пинал. Звал его, стучал – ни звука.