Анна Летягина - Перчатки Ариадны [litres]

– Сама придумала.

Элеонора не скрывает своего изумления и восторга:

– Вика, да у тебя талант модельера! Если будешь развивать свои способности, то вполне сможешь стать дизайнером одежды после школы. Кстати, твои перчатки подойдут к этому платью.

Вике очень приятна похвала Элеоноры. Конечно, хотелось бы в будущем заниматься таким интересным делом. Но действительно ли у нее есть способности, о которых сейчас говорит учительница? Ведь даже нарисовать платье, которое собирается шить, она не смогла бы без помощи Ады.

«Зато фасон сама придумала. Элеонора похвалила именно фасон, а не рисунок», – думает Вика. Может, она все-таки справится? Сейчас – с этим платьем, а после окончания школы – с освоением профессии дизайнера одежды?

Вике вдруг начинает казаться, что если она сумеет сшить это платье, то в ее жизни может наступить такой же радостный, волшебный день, как у той девочки из сна. Ведь та счастливая девочка была так похожа на саму Вику.

Рисунки, которые участвуют в выставке, организаторы развесили на стенах первого этажа школы рано утром. Торжественная же часть выставки начинается в обед, после уроков. Здесь собираются авторы всех представленных работ и те школьники, которым интересно «поболеть» за своих талантливых одноклассников. Ведь сегодня жюри объявит и наградит победителя: того, чья работа окажется лучшей. Первый этаж теперь напоминает настоящую художественную галерею – Вика однажды была в такой с остальными ребятами: их туда водила Вера Федоровна во время одного из уроков ИЗО.

На выставку пришли многие одноклассники Вики. И Тата, конечно, тоже – вместе со своей «свитой». Как они могли пропустить такое событие? Во-первых, для них это повод покрасоваться перед всеми, похвастаться своими модными обновками. Во-вторых, Тата никогда не упускает случая задеть Вику своими колкостями, а сегодня, как она думает, у нее точно будет такая возможность. Она, наверное, надеется увидеть поражение Вики, порадоваться ему и вдоволь поиздеваться над своей неудачливой «соперницей», которая возомнила, что может быть лучше главной «звезды» всех шестых классов.

Вика держится отдельно от всех. К своему рисунку она не подошла ни разу. Она даже не знает пока, где именно он висит. Она чувствует себя на этой выставке совершенно случайным человеком, который оказался здесь по ошибке. Иногда мимо нее проходят одноклассники и знакомые из параллельных классов, бросают ей какие-то подбадривающие слова и идут дальше, смеясь и продолжая болтать о чем-то своем. Где-то рядом крутится Зина со своим блокнотом. Вике грустно и одиноко. Вот это, наверное, и есть то самое «одиночество в толпе», о котором она когда-то то ли услышала в какой-то передаче по телевизору, то ли прочитала в Интернете. Как печально и забавно одновременно: ее имя, Виктория, означает «победа», но в свою победу она совсем не верит. Хотя она еще ни разу не прошлась вдоль стен, чтобы посмотреть работы других участников и сравнить их со своей собственной. Почему бы не сделать это сейчас? Вдруг окажется, что ее рисунок совсем не хуже других?

Как Вике уже успела объяснить Вера Федоровна, выставка хоть и называется общешкольной, но в ней участвуют работы учеников только с пятого по девятый класс. Члены жюри решили, что было бы несправедливо, чтобы совсем взрослые десяти- и одиннадцатиклассники соревновались с совсем маленькими пятиклашками. «Борьба» была бы неравной. Прогуливаясь вдоль стен, увешанных рисунками, Вика видит среди них и самые обыкновенные, с понятными сюжетами, и совсем уж невероятные. На самых необычных – какие-то ромбы, треугольники, круги, из которых «собраны» люди, деревья, животные; или, например, много-много точек, которые вблизи кажутся разноцветным беспорядком, а если отойти чуть дальше – превращаются в удивительный пейзаж. Возле таких работ Вика останавливается и задерживается на несколько минут. Как вообще можно придумать и нарисовать такое? Наверное, эти ребята учатся в художественной школе с раннего детства. Они точно могут рассчитывать на победу в сегодняшней выставке. Не то что она. И вот Вика доходит до своей работы. Девочка в изумрудном платье, играющая с трехцветным котенком в высокой траве, – обычный карандашный рисунок. Котенок прыгает, резвится; девочка улыбается и протягивает руку к котенку, чтобы погладить его. Надо же: кажется, что они двигаются, будто живые! Вика с Шустриком. Или Ада с Шустриком…

С воспоминаниями о навсегда потерянном Шустрике к Вике возвращается грусть. Она отходит в угол, где никого нет, собираясь простоять там до конца выставки. Все равно ей тут ничего не «светит», ее работу даже не заметят среди других, не говоря уж о том, чтобы отметить ее каким-то призом. Взглянув снова в сторону Таты и ее «свиты», Вика думает с горечью: «Они обсуждают какую-то ерунду, сплетничают, но зато не знают, что такое одиночество: они и сейчас, и всегда друг у друга есть, а у меня – никого». Вот бы Ритка поправилась и пришла в школу пораньше – тогда сегодня она точно была бы здесь и поддержала бы Вику.

И тут в толпе «свиты» Вика замечает знакомую красную блузку. Ритка! Но как она тут появилась? Ее ведь не было сегодня в школе. Неужели пришла специально на выставку? «Тогда почему она сейчас с Татой и ее подружками, а не рядом со мной?» – недоумевает Вика. Она подходит поближе, чтобы рассмотреть девочку в красной блузке. Точно: Ритка!

– Ритка, привет! А ты чего… ты как… ты уже выздоровела? Ну наконец-то! Как здорово, что ты пришла!

Вика от охватившей ее радости не замечает никого и ничего вокруг: ей хочется поскорее пробиться сквозь толпу к Ритке, чтобы обнять ее. Только вот Ритка, кажется, совсем не разделяет восторг подруги. Ее холодный стальной взгляд будто гвоздями прибивает ступни Вики к полу – так, что она вдруг теряет способность двигаться и застывает на месте. Когда Ритка начинает говорить, каждое ее слово обжигает таким же стальным холодом:

– Меня девочки позвали. Мне стало получше, температура спала, – вот я и пришла.

Сказав это, Ритка с улыбкой снова поворачивается к своим собеседницам, Тате и ее подружкам, и продолжает разговор, который прервала Вика. То есть как это «девочки позвали»? Значит, она за время своей болезни успела подружиться с Татой и ее «свитой»? «А как же я?» – в отчаянии задает себе мысленно вопрос Вика. И сама же себе на него и отвечает: «А я ни разу даже не позвонила ей и не узнала, как она себя чувствует». Сама, значит, виновата. Да, пусть так. Но почему Ритка решила сойтись именно с этой компанией? Может, в отличие от Вики, они ей звонили и спрашивали, как у нее дела? Поэтому, когда ей стало лучше, она согласилась пойти на выставку именно с ними – не с Викой.