без автора - Черепашки-ниндзя и Бэтмэн

– Вот и хорошо, – сказала Эйприл, – ну а что с мышонком?

– Мы беремся его выходить, – серьезно проговорил Микеланджело, – только мы не знаем, как с ним обращаться.

– Возьмите у меня в библиотеке книгу про летучих мышей, – посоветовала Эйприл и, передав крохотное существо Микеланджело, неожиданно таинственно улыбнулась.

– Что еще? – спросил озадаченный Микеланджело.

– Я хочу угостить вас, – сказала Эйприл. – Я привезла из города несколько упаковок с пиццей.

– Ура! Пицца! Как я тебя люблю, Эйприл! – воскликнул Леонардо, мгновенно оживляясь. Он спрыгнул со своей лежанки и глаза его загорелись. – А можно спросить, Эйприл?

– Спрашивай.

– Пицца-то с чем?

– Пойдешь со мной, узнаешь! – кокетливо сказала Эйприл и они с Леонардо ушли в большой дом. Там Эйприл отдала черепашке четыре больших упаковки пиццы, но сама не пошла пировать в садовый домик. Ей нужно было еще изучать инструкции, теорию путешествий во времени, словом, готовиться к опасному и важному заданию.

Леонардо вернулся в садовый домик с пиццей и тяжелым томом «Все о летучих мышах».

– Ну, и что мы будем делать с этим ушастиком? – спросил Леонардо, заглядывая в руки Микеланджело, где примостилось безобидное существо.

– Надо продезинфицировать ранку йодом и убедиться, что цела кость, – ответил Микеланджело и принялся за дело. Перевязанную чистым бинтиком мышь поместили в пустую коробку из-под пиццы.

Затем юные мутанты устроили настоящий праздник. Они уплетали изумительную пиццу с грецкими орехами, листали толстую книгу и разговаривали о летучих мышах.

– Так значит, летучие мыши – не грызуны? – спрашивал Леонардо.

– Совершенно верно, – отвечал ему Микеланджело, запивая большой кусок пиццы лимонадом, – они не родственники зайцам, бобрам и сусликам.

– А белка-летяга родственница летучим мышам? – поинтересовался Донателло.

– Нет, – ответил Микеланджело. – Вот здесь написано, что, может быть, это вечерница. Окраска у ее густого, высокого и шелковистого меха коричневато-рыжая сверху и более светлая снизу. Уши короткие, широкие, округленные.

– Раз ты говоришь, что это вечерница, – заметил Донателло, – то у нее, судя по описанию, должны быть узкие длинные крылья.

– Но мы же не сможем развернуть эти крылья, пока они не заживут, – заметил Микеланджело. – Ты лучше почитай, чем летучие мыши питаются, а то видишь, сейчас Лео угостит мышонка пиццей!

Черепашки-ниндзя захохотали. Леонардо обиделся.

– Ого! – воскликнул Донателло, – здесь написано, что летучие мыши могут развивать скорость до пятидесяти километров в час! А что они едят? Жуков, бабочек, комаров… И очень прожорливы…

– Да я и без вашей книги знаю, – сказал Леонардо, – что они едят комаров, и ловят их при помощи настоящих эхолокаторов. При помощи их они видят в темноте, и могут обойти любое препятствие.

– Вот и не могут. Еще чего скажи! Врезалась же эта летучая мышь в антенну! – успокоил Донателло.

– Перестаньте ссорится, – сказал Микеланджело, – несомненно одно: животное это очень полезное, потому что вылавливает ночью только вредных насекомых, а птицы, охотящиеся днем, вылавливают и полезных.

– А может, это и не вечерница, а какая-нибудь ночница, – сказал задумчиво Донателло, разглядывая рисунок в книге. – Ведь у нашей мышки ушки длинные и относительно широкие.

– Ребята, идите вы лучше на охоту, – сказал Микеланджело, – как раз под вечер начнут летать майские жуки. Наловите с десяток, и мы проверим, питается ли вечерница жуками. А я тем временем смастерю что-нибудь вроде скворечника, в коем наша мышка будет жить.

Донателло и Рафаэль наловили в вечерних сумерках майских жуков и принесли их в дом. К всеобщему удивлению, летучая мышь есть их отказалась.

– Может, летучие мыши не едят майских жуков, – предположил Донателло, – а предпочитают только комариков?

– Нет, комаров я ловить не пойду, – решительно сказал Леонардо. – Уж лучше я попробую угостить ее пиццей.

– А может, это и не вечерница и не ночница, – предположил Донателло, который листал книгу, взятую у Эйприл, – а самая настоящая широкоушка. А питается широкоушка листовертками и мелкими жуками. А еще широкоушки могут впадать в спячку, настоящий анабиоз. У них сильно замедлено дыхание, а сердце сокращается всего восемь раз в минуту. В науке описан случай, когда шесть из двенадцати широкоушек, зимовавших между оконными рамами при температуре минус шестнадцать, остались живы, в то время как температура на улице достигала тридцати градусов мороза.

– Да-а, если бы мне так уметь, – сказал Леонардо. – Я, если чуть-чуть холодно, сразу коченею.

– На то ты и черепаха, – отозвался Донателло.

– Хватит болтать! Идем ловить комариков, – сказал Микеланджело.

Как самый серьезный из черепашек-ниндзя, он действительно заботился о том, чтобы накормить летучую мышку.

Леонардо поднялся и, распевая свою любимую песенку, пошел охотиться на комаров.

Песенка, которую он пел, была весьма забавной. Дело в том, что Леонардо однажды вычитал слова ее из какой-то детской книжонки, и они ему так понравились, что в минуты хорошего настроения он всегда их напевал. Более того, Леонардо никогда не повторял слова песенки. Он всякий раз выдумывал новые, но каждый раз героями этой песни были мыши, злые и коварные, которые ползали всюду на кухне, и бесстрашный котенок, который должен был разогнать вредных мышей.

Вот слова этой веселой песенки:

Черепашки-ниндзя любили эту песенку не меньше Леонардо и иногда подпевали своему другу.

В тот вечер черепашки – ниндзя накормили комариками летучую мышь, уложили ее спать, а сами, перед тем как лечь отдыхать, долго смотрели на загадочные звезды, мерцавшие между веток яблонь и груш. Им представлялись далекие миры, полные опасностей и приключений.

Очередная встреча Эйприл с полковником Беруччи произошла через несколько дней. Беседа с ним на этот раз продолжалась несколько дольше, чем в первый раз.

Беруччи вытянул свои ноги в больших кроссовках под столом, улыбнулся девушке и сказал:

– Теперь мы должны выбрать вам образ. Кем вы, к примеру, хотите быть?

Эйприл нахмурила лоб. Ей не приходилось прежде задумываться над такими вопросами.