без автора - Черепашки-ниндзя и Космический Охотник

– Все это хорошо, но только ты посмотри, мой мальчик, насколько увязли ваши ноги в этой трясине. Если мы не будем двигаться, нас окончательно засосёт уже через пять минут.

Леонардо, Мик, Раф и Кейси с ужасом посмотрели на свои ноги. Они по колено ушли в болото, и пошевелить ими было практически невозможно.

– Эй, это что, ребята, такое? Неужели мы приплыли? – заволновался Леонардо. Он пробовал и так и сяк, но ноги упорно не желали выходить из объятий трясины.

– И у меня такая же история! – воскликнул Кейси.

– И у меня! – крикнул в отчаянии Раф.

– Что случилось с моими ногами? Они не желают двигаться! – подал голос Мик.

– Главное – не паниковать, ребята. – Сплинтер почувствовал, что они снова угодили в положение, выход из которого лежит за пределами его понимания. Нет, одно он знал точно – ни в коем случае не терять голову. Тогда решение, в конце концов, будет найдено. Или, в противном случае, его не существует вовсе. Так учили в буддийском монастыре Сангсанг.

Но мало того, что решение не приходило – кажется, возникали новые проблемы. Начинался рассвет, и в неверном свете утренних сумерек сен-сей заметил фигуру Охотника, медленно и бесшумно подкрадывающегося к ним. Можно было не сомневаться, что это была его последняя атака. Или он, или мы. И вопрос этот должен был выясниться в ближайший час.

А тем временем никому из черепашек не удалось высвободиться из трясины. Они делали отчаянные усилия, но проклятое болото будто вступило в заговор с пришельцем, решив уничтожить маленький отряд, а вместе с ним и всю планету.

Хищник находился в сотне шагов от них, когда все вдруг почувствовали, что трясина под ними заколыхалась, из её глубин послышался глухой нарастающий шум. Охотник остановился в недоумении, а черепашки, почувствовав неладное, выбивались из сил, воюя с трясиной.

И вот поверхность болота начала вспучиваться, потоки ржавой воды устремились вниз, сминая осоку и взбивая грязную пену у ног. Это дух Гуараччо пожаловал на свежий воздух, чтобы поближе рассмотреть смелых голосистых черепашек. Его никому не было дано увидеть, но там, где прозрачное мощное тело вырвалось наружу, поднялся фонтан вонючей, чёрной, как нефть, воды, которая поднялась с глубины преисподней. Попав на утренний свет, она засверкала, словно графитовая глыба и рассыпалась на миллиарды мелких капель-кристаллов, медленно падающих в болото.

– Это будет покруче, чем встреча с Хищником, – произнёс Рафаэль, глядя на вдруг выросший перед ними чёрный сверкающий фонтан. – Хотел бы я знать; кто здесь занимается разработкой нефтяных месторождений.

– Ещё одна неразрешимая загадка, – вздохнул Сплинтер. – Ох, боюсь, это болото не по моим старым зубам.

– У меня такое ощущение, что на нас кто-то смотрит, – Дон поворачивался из стороны в сторону, пытаясь поймать взгляд, рассматривающий их спокойно и даже снисходительно, словно они были экспонатами в музее. Но никого, кроме Охотника, он, конечно, заметить не мог… Единственное, что немного утешало друзей в эти тревожные минуты – Охотник больше не приближался к ним. Он, почуяв рядом присутствие чьей-то могучей воли, остановился и, как зачарованный, смотрел вверх. Оттуда на него веяло дикой силой и родным запахом преисподней.

Эйприл была почти счастлива, что это чудовище наконец оставило её. Пусть связанную, пусть ненадолго, но Хищник наконец оставил её. Девушка была так измучена его запахом, к которому невозможно привыкнуть, самим его видом, рядом с которым исчадие Ада показалось бы добрым Квазимодо, что отсутствие Хищника она воспринимала как подарок судьбы.

– Боже мой, у меня было такое ощущение, что ещё мгновение, и я умру от ужаса. Это даже не просто ужас, это какое-то запредельное чувство отвращения. Смерть от отвращения, пожалуй, самая незавидная смерть, – так рассуждала вслух Эйприл, лёжа, связанная, на земляном полу пещеры.

Последнее время она часто разговаривала сама с собой. От этого было не так тоскливо и одиноко, и ещё это помогало ей бороться со страхом. Эйприл уже почти не испытывала его. Наверное, потому, что устала бояться. Сейчас она понимала, что раз Хищник её связал, значит, «час икс» приблизился ещё на шаг. Но как ни удивительно, она совсем не встревожилась.

– Странно, мне стало даже немного легче. Может быть это от того, что появилась какая-то определённость? Но определённость быть съеденной появилась ещё с тех пор, как я попала в его логово.

И вдруг сердце её сильно забилось:

– А вдруг он связал меня из предосторожности? – почти выкрикнула она. – Он сам чего-то испугался… Нет, в это трудно поверить… И всё же раньше он не нуждался в том, чтобы я была связана. Значит что-то изменилось в его положении.

И тут смутная, но радостная догадка в голове Эйприл сложилась в слова, которые она ещё боялась произнесли вслух, словно опасаясь спугнуть красивую птицу. Но слово это уже билось в её голове, придавая все больше уверенности.

«Спасатели! Наверняка к пещере приближаются спасатели!» – Эйприл даже забыла, что она связана, что вход в пещеру замурован камнями, что охраняет её самое страшное чудовище, какое только можно вообразить. В какое-то мгновение ей показалось, что она уже спасена. Она даже представила, как начнёт рассказ об этом приключении:

– Как я ни пыталась вообразить себя героиней сказки «Красавица и чудовище», у меня ничего не получалось. Самым большим моим достижением в этом смысле было ощущение рождественского гуся, – Эйприл улыбнулась воображаемой камере CBS… и вдруг услышала шорох, от которого у неё снова всё похолодело внутри.

К ней ползло существо с маленькими светящимися глазками.

«Змея! Боже мой, вот тебе и «рождественский гусь!» «Команде спасателей удалось найти тело журналистки Эйприл О'Нил, погибшей от укуса гремучей змеи. Экспертизой установлено, что спасатели опоздали всего лишь на час», – стремительно пронеслось в возбуждённом мозгу Эйприл.

«Нет, не на час, – на двадцать, на пятнадцать каких-то минут, боже мой!» – она собралась уже заплакать, но инстинкт подсказал ей, что лучше закричать.

– Ааааа! Помогите! Змея! Нет! Не змея! Мышь! Она сейчас меня съест! Аааа! – в ужасе закричала Эйприл.

Это в самом деле была мышь, летучая мышь-кровосос. Фотографию такой же твари Эйприл видела в прошлом номере «Нэшнл Джеографик». Теперь девушка отчётливо могла различить маленькие острые клыки и нос в виде черепа. Мышь приблизилась к ней вплотную. Эйприл откатилась на полшага и упёрлась в скользкие и холодные камни. Больше ей некуда было отступать. К тому же девушка теперь лежала спиной к своему новому врагу и не могла его видеть. Но зато она увидела ещё трёх вампиров, ползущих к её голове. Она зажмурилась и закричала. Первая мышь укусила её в плечо.