Татьяна Лакизюк - Хроники Драгомира. Книга 2. В тени Обсидиана

– Это все Сентария с ее подковырками про свидание, – ворчала она. – С чего бы мне вообще наряжаться? Обычный петрамиум, обычная школа. Ладно, оденусь как всегда, и дело с концом.

Она решительно подошла к шкафу и распахнула дверцы. Но рука, уже потянувшаяся за брюками, безвольно упала. Тут, к счастью, в комнату вошли Нефелина и Титанита.

– Мама, Анита! – с облегчением воскликнула Луна. – Помогите мне, я не знаю, что надеть.

Нефелина с Анитой посмеялись от души, глядя на растрепанную Луну, восседающую на куче вещей.

– А что? – с хитрой усмешкой спросила Анита. – На свидание собираешься?

– И ты туда же, – пробурчала Луна. – При чем здесь свидание? Просто хочу прилично выглядеть.

– Ну да, перед Сентарией чего стараться, она же не мальчик, – улыбнулась Нефелина.

– Мама!

– Молчим-молчим! Давай посмотрим, чем тебе помочь.

Мама немного покопалась в груде одежды и вытянула темно-синие узкие брюки и небесно-голубую тунику свободного кроя с асимметричным краем. Вырез на горловине оставлял открытым одно плечо, а на удлиненном до колена крае красовался длинный разрез с серебряной шнуровкой. Наряд удивительно оттенял волосы девочки и делал ее глаза еще ярче.

– Ух ты, какая красота! И на лошади удобно, и выглядит потрясающе. Спасибо, мамочка! – Луна с восторгом крутилась возле зеркала. – Осталось только решить, что делать с волосами.

Анита подошла сзади и ловко собрала волосы Луны в большой пышный хвост, который оплела длинным шнурком, похожим на тот, что украшал тунику.

– Думаю, ты готова! – тихо сказала она. – Настоящая красавица. За полгода так сильно выросла, слов нет!

Луна прижалась к ним, глядя на отражение в зеркале. Еще чуть-чуть, и она уже догонит маму с тетей в росте.

Посмотрев на Аниту, Луна уже в который раз отметила ее цветущий и довольный вид. Дело в том, что недавно у Аниты появился поклонник, который задаривал ее цветами и подарками. Этим поклонником, к всеобщему изумлению, оказался не кто иной, как Морион. Подчинясь настоятельной просьбе Александрита, он все же явился в лазарет целителей, чтобы те осмотрели его рубец на руке. В тот день Анита помогала вести прием. Именно она и занялась раной Мориона. Он был сражен ее тонкой красотой и умом и начал трогательно ухаживать. Анита смущалась и краснела, как девчонка. Внимание Мориона ей льстило.

Кстати, с легкой руки Луны, которая так и не смогла переучиться, все постепенно стали звать Титаниту Анитой. Она не возражала, так как за тринадцать лет тоже привыкла к этому имени.

Девочка еще раз порадовалась за тетушку и, словно очнувшись от мыслей, рассмеялась:

– Будете продолжать так меня кормить, скоро догоню и папу. И да, пора завтракать и выезжать.

И они вместе с суетящимся Фиччиком пошли в обеденный зал.

Через полчаса, выслушав кучу наставлений, девочка верхом на Джемме отправилась в Гарнетус. Она уже бывала там однажды, когда с родителями объезжала весь Драгомир, знакомясь с каждым петрамиумом и его жителями.

В ее памяти Гарнетус отложился как нечто яркое, необычное, быстрое, переливающееся всеми оттенками красного и одновременно строгое, сдержанное, выстроенное по линеечке и подчиняющееся военному порядку.

Сейчас Луна с замиранием сердца предвкушала встречу с рыжеволосыми жителями огненного петрамиума. Доехав до развилки, она свернула на восток. Дорога постепенно стала оранжевой с желто-красными переливами. Девочка вспомнила, как Гелиодор, могучий правитель Гарнетуса, хвастался, каким прекрасным камнем вымощена дорога в его петрамиум.

Оглядываясь по сторонам, девочка с изумлением заметила, что не только дорога изменила цвет. В окраске цветов тоже стали преобладать оранжевые, желтые, красные, пурпурные, алые и лимонные оттенки. Казалось, будто жидкий огонь пылает на поле. Если бы не зеленая трава, можно было бы даже испугаться.

Деревья тоже отличались необычной формой. Молодые деревца напоминали спички, тоненький прямой ствол заканчивался пышной зеленой шапочкой. Старые деревья выглядели как настоящие факелы. Толстые узловатые стволы до середины были голыми, словно рукоятка факела, а крона отличалась густотой. Ветви торчали в разные стороны и выглядывали порой в самых неожиданных местах. Они напоминали колеблющееся на ветру пламя, только зеленого цвета.

Гелиодор когда-то сокрушался, что листья у деревьев не оранжевые. Но, поразмыслив, пришел к выводу, что нежная зелень отлично оттеняет его любимые оттенки огня. И поэтому смирился и перестал приставать к ученым Смарагдиуса с просьбой вывести деревья с красными, желтыми и оранжевыми листьями. Он бы замахнулся и на золотые, но этот цвет был негласно закреплен за петрамиумом целителей.

Разговаривая сама с собой и вслух восхищаясь увиденным, Луна не заметила, как подъехала к первым строениям. Тут ей пришлось остановиться, ведь она никогда не встречала ничего подобного. Луна отпустила лошадь попастись на лужайке, а сама подошла к первому же дому. Из-за ограды, как черт из табакерки, неожиданно выкатился извивающийся, брыкающийся и отчаянно вопящий клубок, поднявший тучи пыли. По лохматым, давно не мытым пламенеющим шевелюрам с застрявшим в них репейником, по оттопыренным ушам, россыпи веснушек и драным коленкам на штанах Луна признала двух братьев, которые нашли ее в портале Драгомира.

Она бесстрашно ввинтилась в середину этого клубка и ловко вытянула оттуда сначала одного, а затем второго. К чести мальчишек, увидев, что перед ними девочка, они тут же разжали кулаки и застыли в ожидании, когда она их отпустит.

– Наверное, здравствуйте, – с усмешкой произнесла Луна, глядя на раскрасневшиеся чумазые физиономии.

– Хо, Луна, привет! – закричал Пиритти, старший из братьев.

– Мы тебя тут с самого утра караулим! – выпалил Пироппо, младший брат. – Чего так долго-то, а? Мы устали тебя ждать и маяться от безделья.

– Ага! – поддакнул старший. – Даже успели подраться три раза.

– Четыре! – возразил младший. – И все четыре раза я ему навалял.

– Фу ты ну ты! Это еще кто кому навалял? Да я сильнее тебя в десятки раз. – Пиритти, изловчившись, влепил звонкий щелбан Пироппо.

– Да иди ты! – завопил Пироппо. – Мы же договорились на временное перемирие, а ты его нарушаешь.

– Это я так, по привычке. Сам виноват, чего врешь. Четыре раз он меня победил…

– А сколько? У меня всего лишь один синяк на локте. – Пироппо прямо через дыру в рубашке показал фиолетовый синяк. – А у тебя ухо красное, шишак на лбу, разодрана коленка, ушиблена рука. Все правильно, счет четыре – один, так что я выиграл.

– Это я случайно упал. Поэтому лоб, коленка и рука не считаются, – затараторил Пиритти.

– Упал он! Ха… Это я тебе навалял.