МеРи Назари - Спасение коровьего дедушки

За прохладным утром тут следует жара. В палатке чувствуешь себя, как Буратино в мешке лисы Алисы и кота Базилио. На спортплощадку, чтобы, как пельмешки на сковороде, на лице не поджарить веснушек, приходится пробираться короткими перебежками от дерева к дереву. Лишь под их широкими кронами можно слегка расслабиться и сбавить шаги. Однако щупальца зноя проникают и сюда – на затененную могучими дубами поляну, посреди которой стоит зеленый стол.

Еще спозаранку Захар скинул с себя свитер и джинсы – эти ночные доспехи в комарином лесу – и вот он уже в безрукавке и в шортах играет в теннис. Напарника нет, поэтому Захарка играет со столом: ударяет по мячику о зеленое полотно стола, а при его подскоке сам же отбивает, стараясь снова попасть мячиком в стол. При этом подсчитывает удары до падания мячика на траву. Сравнивает результат с прошлым достижением и стремится раз за разом побить собственный рекорд…

«Кто не верит, что это увлекательное занятие, – пусть бросит в меня шишкой!»

Так думает Захарка и считает вслух:

– Один, два, три, четыре, пять…

Нет прогресса. Вчера было лучше. Дважды получалось по восемь.

Но это еще не все. Выполнить квест – вторая часть состязания.

Когда бархатистый теннисный мячик в очередной раз исчезает в траве, Захарка оснащается изготовленным предварительно оружием и отправляется на поиски. Как будто это золотое руно, гоняясь за которым, древние греки исколесили мир.

Книгу про аргонавтов читает Захарке мама перед сном каждый вечер. Каждый вечер… но только не вчера.

В случае с мячиком, главное – правильных врагов назначить. Принцип простой. Чем больше размер, тем враг верней.

Лопухи и папоротники – четкие враги. Их срезает боевая сабля. Заостренная сбоку «вагонка» с изоляцией вокруг «эфеса» вполне подходит. С крапивой сложнее. В любую чащу она приходит по следам человека, но к своему «патрону» относится без тени дружественности. К мальчишкам и девчонкам у нее неприязнь на генетическом уровне. Без особого труда наносит временный, но ощутимый ущерб коже, красоте и настроению.

Борьба с этим суперврагом требует материальных затрат. Сначала Захар пытается поражать его пращой – булыжником, закрепленным на папином эспандере. Затем, как-то испытав новое орудие захвата – мамины резиновые перчатки – остался доволен. Но перчатки порвались, и теперь их заменила выцветшая кепка. Она великолепно обеспечивает окружение и всесторонний захват противника, глушение залповой мощи его отравленных снарядов.

Врагов помельче достаточно затоптать. Осот, полынь, сныть и борщевик… Борщевик не тот гигант, который ужасная гроза обочин, а более культурный, хоть и более дикий по своему происхождению. С гигантским бойцу Захару без помощи племени взрослых, без их магических ухищрений никак не справиться…

Но одно «но» таки существует: бои заканчиваются слишком быстро. Без фейковых локаций, без прикольных подсказок и квестовых тупичков ярко-зеленый мячик легко находится среди травы… Другое дело – белые шарики для пинг-понга (у самого пинг-понга нет шариков, но они нужны для игры). Они затерялись среди округлых шапок зрелых одуванчиков. И без перспективы найтись, пока в лес не влетит ветер, который устроит здесь всеобщий тарарам и сдует заодно парашютики и отправит их в полет навстречу приключениям.

А без того «золотое руно» до самого послеобеда искать придется. А оставаться без обеда папа не разрешает.

Но все ветра в мире давно уж забыли сюда дорогу. Духота на всю улицу, как сказал бы Гришка.

В здешнем лесу лишь одна улица – просека. Она ведет на делянки, где трудятся палеонтологи на отвале. Проходит совсем близко от Захарки, огороженная от спортплощадки густым, в человеческий рост, малинником, и завершается центральной лагерной поляной. Тут расположен шатер, окруженный множеством палаток. Над каждой из них колеблется знойный воздух, как над углями бездымного костра. От этой зыби кажется, что расположенный за нею лес переполняют неведомые тайны, готовые в один прекрасный момент рвануть, как фейерверк.

Жара, жара…августовская жара.

Рядом, за елями, лесное озеро. Оно питается глубоководными подземными источниками, и в нем вода хо-лод-ню-щая! Аж челюсти сводит. Уже выбравшись на берег, еще долго выбиваешь дробь зубами… Папа сказал, что это, как барабан при награждении за подвиги. Потом добавил: «А написать сочинение про лето – подвиг еще тот». Это – камешек в огород Захарки. Поэтому сын заморгал глазами и спросил: «Почему подвиг?» – «Потому что это вызов». Захаркины глаза заморгали еще быстрее. «Кому вызов?» – «Жаре, конечно». А мама сказала: «Такой подвиг в списке подвигов аргонавтов не числится». А папа ответил: «Это несущественно».

Катая задумчиво мячик по столу, Захарка понял теперь, как никогда, что все, абсолютно все, зациклись на его сочинении. Даже брат Игорь, который был сейчас на университетской практике где-то в горах, за тысячи километров отсюда.

«А ты протез руки с пишущей ручкой соедини, – посоветовал он в сообщении братишке. – Утри нос Илону Маску. Он опыты с обезьянами, а ты – с человеком. Только еще одна проволочка нужна —это существенно – от мозгов, если ты не понял. Уверен: протез за тебя все сделает. Жми на пульт, и все будет тип-топ».

Но протез из веток сварганить не получилось. «Микросхем не хватает», – решил Захар.

Папа округлил глаза.

«Ах, вот в чем дело, – сказал он, рассматривая детище конструкторской мысли сына. – Какой-то «веточный ёжик». Просто уникально. Для карго-культа подойдет. Это аксиома».

Слово «карго-культ» Захару не понравилось, и он кинул «протез» в ручей, а потом долго наблюдал, как тот плывет зигзагами в сторону озера.

«Гриш!» – позвал Захарка.

Но никто не отозвался. Не с кем было понаблюдать за затейливыми пируэтами конструкции…

Один, совсем один.

Лагерь тут не обыкновенный. Он для взрослых. И он один мальчик среди них. Девочки не в счет. С ними неинтересно, да их и нету. Захар поневоле вспомнил об Игоре – своем старшем брате. Вот с ним – да, всегда интересно и увлекательно.

В том, что Захар один среди взрослых, тоже есть свои плюсы.

С одной стороны, всё самое вкусное Захарке достается в первую очередь. «Пирожное и мороженое малышам положено», – приговаривает папа каждое утро, отодвигая блюдечко с десертом. Но плюс не бывает без минуса. Это правило, Захарка уяснил на собственной шку…коже (Захарка вспомнил, как мама говорила папе, что «шкура» – это не очень хорошее слово).

«Положенное» не распространяется на самое интересное —вот он минус во всей красе. Например – и это самое обидное – детям на раскопках работать не разрешается! Это уникально. Это существенно. И это аксиома.