Юлия Вознесенская - Юлианна, или Игра в «Дочки-мачехи»

Однако сказано - сделано, и в ближайшее воскресенье после службы отец Георгий приехал на место будущей часовни. Батюшка походил вокруг, обстоятельно все осмотрел, почитал надписи на кирпичах в верхних рядах кладки, для чего ему пришлось влезть на леса, а потом сказал:

- Молодцы, ребята! Придется, видно, благословить вас на продолжение строительства. И ваши родители, конечно, тоже помогают вам на этой стройке?

В ответ наступила глубокая тишина.

- Нет, батюшка. Наши родители ничего про эту стройку пока не знают, - сказала Аннушка и потупилась.

- Мы не хотим им ничего раньше времени рассказывать, - принялась объяснять Юлька. - Вот пусть они сначала увидят, что у нас все получается как надо, тогда мы у них и разрешения попросим!

- Получается. Отлично у вас получается, милые вы мои храмостроители! А потому благословляю… - он выдержал небольшую паузу и продолжил: - Благословляю вас в самое ближайшее время получить благословение от родителей всех участников этого дела и доложить мне! А без родительского благословения, уж простите, но и я вас благословить никак не могу.

- А нашего папы сейчас нет в городе, он вернется только к первому мая! - жалобно сказала Аннушка.

- Придется подождать.

- А если кто-то благословит свою дочь, а кто-то нет? - спросила Кира. - Вот у меня, например, мама вовсе неверующая. Как же она может меня благословить? Она даже не знает, что я хожу в воскресную школу…

- А от неверующих родителей вместо благословения можно получить простое разрешение. Так уж и быть, я приму и это. Но до тех пор, дорогие мои, не будет вам и моего благословения!

Ребята расстроенно молчали.

- Ладно, храмостроители-самоуправцы, давайте прощаться!

По одному дети подходили к священнику, и он их благословлял - не на храмостроительство, конечно, а просто - чтобы Господь их хранил.

- Да, нелегко им будет получить благословение от родителей! - сказал Ангел Иоанн Ангелу Георгиусу-старшему, Хранителю отца Георгия.

- Моего-то отец, я думаю, благословит, - сказал Ангел Георгиус-младший, Хранитель Юрика. - Он и сам осенью ездил в Испанию, чтобы помочь на строительстве русского храма Архангела Михаила в городе Алтейя.

- Тебе легче, брат! А вот с Митей будут сложности, уж очень он не любит это место - старый сарай, - заметил Ангел Иоанн. - Хотя кто его знает, ведь разрешил же он девочкам ходить к сараю кормить зайцев?

- Господь поможет нашим отрокам и отроковицам, дело-то святое, - сказал Ангел Павлос.

- Хорошо бы вышло по-твоему, брат Павлос, - вздохнул Ангел Юлиус. - А моя-то как переживает, бедная!

- Ну, я что вам говорила? - дернув Александру за рукав, сказала Юлька. - Теперь из-за вас с Павлом Ивановичем у нас не будет ни благословения, ни часовни! Лучше бы мы одни, без вас ее строили, вот что я вам скажу, Александра!

Александра ничего ей не ответила, но ей было очень тяжело: не столько от задержки строительства, сколько от того, что Юлька из-за своей горячности так болезненно эту задержку приняла.

- Так что же нам, батюшка, стройку так и бросить? - спросила Аннушка дрожащим голосом.

- Не бросить, а законсервировать! - строго сказал отец Георгий. - А вот получите разрешение от родителей, так милости прошу и ко мне за благословением!

- Делать нечего, храмостроители! - объявил Павел Иванович. - Кто как, а я батюшке вынужден подчиниться.

- Павел Иванович, а вы поможете папу уговорить благословить нас? - с надеждой бросилась к нему Юлька.

- Буду стараться, - пообещал главный прораб законсервированной стройки.

- Александра, вы ведь поможете нам уговорить папу? - спросила Аннушка, искоса поглядывая на Юльку: ей ужасно не нравилось, что ее сестра и гувернантка дуются друг на дружку. - Может быть, по телефону, когда он нам позвонит?

Юлька выжидательно уставилась на Александру.

- Я буду стараться из всех сил! Но нам все равно придется ждать его приезда в конце апреля: по телефону такие дела не делаются.

Юлька фыркнула и отвернулась.

Непокрытую крышу нельзя было оставлять на волю дождям и ветрам, поэтому купили самую толстую и прочную пластиковую пленку, натянули ее на новенькие стропила и укрепили рейками на гвоздях. А потом разошлись по домам. Временно, конечно, как все надеялись.

В духовной жизни нередко случается, что даже самые неприятные вещи, если они приняты со смирением, оборачиваются добром для смирившихся. Так получилось и с приказом отца Георгия приостановить стройку на неопределенное время.

Как раз в эти дни Жану вздумалось послать Михрютку в разведку к старому сараю.

- А ничего там уже и нет! Поигрались и бросили! - доложил Михрютка. - Кто-то уже и сарай к рукам прибрал, ремонт затеял.

- Вот как? Ну, этого следовало ожидать, земля на острове дорогая.

- А мне, знаешь, Жан, немного жалко, что наши девчонки-поганки оттуда убрались, -проскрипел Михрютка. - Хорошенькое было местечко, опасненькое для детей!

- Молчал бы уж, - отозвался Жан. - Забыл, как сам оттуда бежал, ломая ноги?

Михрютка молча пополз в дымоход, ничего Жану не ответил, поскольку воспоминания о Битве при сарае и впрямь были не из веселых. Он скрылся в дымоходе, за ним высыпалась и осталась на полу горстка пыли и копоти. А Жан улегся отдыхать: старому бесу в последнее время что-то духовно нездоровилось.

А Жанна о часовне и не вспоминала: она ездила на последние примерки к мадам де Забилье, покупала ракеты для праздничного фейерверка и раскладывала по конвертам последние приглашения, специально отпечатанные в типографии. Она объявила всем знакомым, что на ее дне рожденья они узнают грандиозную новость, касающуюся ее и Дмитрия Мишина. Она добавляла, что подробности говорить пока не хочет, но все приглашенные, разумеется, догадывались, что именно заждавшаяся невеста Жанна может считать «грандиозным событием».

Празднование она назначила на 30 апреля, в канун Вальпургиевой ночи

*

- праздника ведьм. Но в этот день маги и колдуны отмечали также и древний праздник язычников-кельтов Бельтайн. В древней Европе в Бельтайн повсюду жгли костры и устраивали вокруг них бесовские игрища, а в самые глухие языческие времена на кострах еще и людей сжигали.

Когда у Жанны на самом деле был день рожденья, в каком году она родилась, этого не знал никто, кроме нее самой, а она никому не говорила правды. А может, и сама забыла, поскольку в паспорт заглядывать не любила.

В ожидании праздника настроение у Жанны становилось с каждым днем все лучезарнее. Дмитрий Сергеевич обещал приехать только накануне, и это было ей на руку: она имела доступ к его счету в банке и тратила деньги Мишина на свой день рожденья без зазрения совести: заказала закуски и вина в лучших магазинах города, а горячие блюда должны были подвезти из ресторана прямо к праздничному столу. В помощь Тане и Екатерине Ивановне были наняты профессиональный повар и несколько официантов, был приглашен даже небольшой оркестр с певицей. Поэтому Жанна была довольна, что Мишин явится только к самому торжеству и не сможет уже ограничить ее траты. А советами в этом деле ей помогала верная подружка Агафья Тихоновна Пуповзорова. При этом, если Жанна по природе была мрачна и молчалива, подружка ее Ага отличалась отменной болтливостью. Вот это ее качество и оказалось рифом, на который наткнулись планы Жанны.