Дарья Леднева - Тыквенная книга

Приглядевшись, Элла вдруг замечает разбухшую книгу в кожаном переплёте. Она неожиданно проявляется на ковре, как секретное послание, написанное лимонным соком. И Элла готова поклясться: листы шевелятся, чуть приподнимая тяжёлый переплёт.

Девочка вытаскивает фолиант. На каждой странице вместо букв – чернильные кошачьи следы, побольше, поменьше, с когтями и без. Элла проводит рукой по шершавой бумаге. Вдруг книга взвивается, выпрыгивает из рук и зверем шипит и клацает зубами. В ужасе любопытная Варвара падает и отползает в сторону, а ожившая чертовка выпускает мягкие кошачьи лапы и возвращается под тумбочку.

– Какой ужасный механизм, – бурчит Элла. – Наверное, мой дядя чокнутый профессор. А эта Хельга, небось, его лучшая ученица. Жаль, что они не разрешили мне Тошку взять. Ему бы тут понравилось.

Немного отдышавшись, Элла рискует изучить шкафы, плотно заставленные книгами, точно гранатовыми косточками. На большинстве корешков нет названий: они стёрлись из-за частых прикосновений. Вон, кое-где даже уголки порваны. Должно быть, у библиотеки есть постоянный гость.

Наконец, Элла находит книгу, на переплёте которой позолотой нанесено «Пепелище». Без автора. Девочка хмурится, пытаясь вспомнить автора. Нет, она определённо о таком не слышала. Может, что-то из современной прозы?

Элла пробует открыть книгу, но та неожиданно – на замке.

– Есть ли ключик?

Элла встаёт на цыпочки, опирается о полку и внимательно осматривает. В глубине, как раз на том месте, где стояла книга, девочка замечает маленькой золотой ключик, точно созданный для Дюймовочки. Недолго раздумывая, жадная до приключений, девчонка отпирает замок и раскрывает книгу на середине.

Пустые желтоватые страницы.

Перелистав на начало, Элла читает.

«Много лет на месте Пепелища находился прекрасный сад, равных которому не было ни в воображаемом мире, ни в реальном мире

Деревья цвели круглый год, а когда приходило время завязываться плодам, белые листья опадали снегопадом, и дети ловили их разинутыми от восторга ртами, и сразу же белым и розовым расцветали другие деревья. И круглый год здесь царили лишь счастье и покой.

Но был в самом сердце сада один изъян: огромный обрубок покорёженного черного дерева. Много раз его пытались выкорчевать, но корни так глубоко уходили в землю, что нечего было и надеяться.

Тогда первый воображающий приказал посадить вокруг уродливого пня тыквы. И когда те выросли, то побегами полностью скрыли страшный обрубок. И спрятал воображающий в этих зарослях книгу воображения, ибо надеялся, что там никто её искать не вздумает. Оплели её тыквенные стебли и скрыли под собой.

И после этого три королевства: Книжное, Тридевятое и Боярышниковое – выбрали сад местом для своих торжеств и вскоре решили провести там турнир лучников. Гости веселились в тени цветущих деревьев, мёд-пиво пили, а ловкие воины потешали их своим умением.

Но вот незадача: двое лучников, самых метких, по силе равны. Как выбрать победителя?

Стали спорить, кому приз вручить: тридевятому или книжному лучнику. И затянулся спор до позднего вечера. И видя, что решение никак не находится, а гости истомились, принцесса Лукреция, дочь Боярышникового короля, предложила:

«Пусть победителем станет тот, кто попадёт в вишенку на моей голове».

Отец принцессы противился сему, но дочь уговорила его, да и придворные жаждали зрелища перед сном.

Книжный лучник промахнулся и попал в дерево за спиной принцессы, побоявшись иначе навлечь на себя гнев правителя Боярышникового царства. Стрела его угодила в тыквенные заросли. Те жалостливо будто бы взвизгнули, но никто не обратил внимания.

А тридевятому лучнику, возлюбленному принцессы, оставалось если не сбить сладкую ягоду на голове прекрасной Лукреции, то хотя бы не так отклониться от цели, как соперник.

Он натянул тетиву и уже разжимал пальцы, чтобы спустить её. Но тут зашевелились тыквенные стебли, поднялись в воздух на небывалую высоту и, устремившись к тридевятнику, ударили его по руке. И стрела его, выпущенная дрогнувшей рукой, пронзила принцессу, и та упала бездыханной.

В отчаянии тридевятый лучник проклял сад, книгу, спрятанную в тыквенных зарослях и всех воображающих, а меж тремя царствами разразилась война на сотню лет, и после её окончания королевства уж больше не дружили. А от прекрасного сада осталась лишь пепельная пустошь и неизгладимая ненависть меж тремя королевствами».

Тут буквы пускаются в пляс, кружатся в причудливом хороводе. Слова распадаются, задорно перепрыгивают друг через друга и складываются заново:

«Чёрная птица, женщина-ворон, стремглав, проносится над полем. Пращники тридевятого царства силятся сбить её, но она уклоняется и лишь отвлекает воинов, пока её меткие боярышниковые лучники прицеливаются. И битва идёт не на жизнь, а на смерть, переполненная криками, звуками боевых горнов и свистом летящих снарядов».

У Эллы подкашиваются ноги и предательски кружится голова. Тошнота накатывает, точь-в-точь как при катании на быстрой карусели, что не может остановиться. От резкого толчка девочка падает, и книга, чмокнув страницами, засасывает её.

Элла растерянно приподнимается, но как тут же испуганно жмётся к земле. Сердце взволнованно бьётся. Саднит ушибленный локоть. Хочется осмотреть рану, но нет – поднести к глазам руку мешает змея колючей проволоки. Стоит двинуться – царапает. Лучше уж затаиться, переждать.

Вокруг свистит и ревёт война, изрыгая камни из пращей и огненные стрелы из тугих луков. Чуть оторвав голову от земли, Элла оглядывается. Взрывы и крики оглушают, страх сбивает с толку.

Она – пленница колючей паутины, похожей на тюремную решётку, как раз меж двух воюющих сторон. Справа – ежи. Слева из-за баррикад стреляют лучники, над ними реет белоснежный флаг с красными, как кровь, плодами боярышника.

Над головой Эллы раздаётся пронзительный крик. Извернувшись, заключённая в тиски видит над собой полуптицу-получеловека: женщину, чьё тело покрывают чёрные перья, с огромными орлиными крыльями. И глаза её точно изумруды в лучах багрового заката.

Она вьётся над Эллой, легко уклоняется от камней горящей смолы, словно наперёд знает историю их полёта.

Она кружит и кружит над Эллой, выискивая мгновение, чтобы подобраться ближе. Элла съёживается, припадает к земле. Страх парализует.

«Уходи», – шепчет девочка.

Хочется закрыть глаза, а, открыв, проснуться дома, в кровати, подвешенной к потолку.

– Гарпия! – кричит кто-то под флагом боярышника. – Защищайте гарпию! Она вернулась!

Женщина-птица набрасывается на колючую заслонку и рвёт её когтями, корябает руки о шипы, брызжет кровью и тянется к жертве.