Анна Дунская - Купол

Бруно вышел и закрыл за собой дверь. Моника плюхнулась на свою кровать и осмотрела комнату. Две кровати с прикроватными тумбочками, два напольных светильника, кресло с маленьким столиком, шкаф, настенные часы. Нет ни одного окна. В общем, ничего лишнего и оригинального. Ванная комната одна на несколько человек.

– Ты Джули, верно? Меня зовут Моника.

Джули улыбнулась, но ничего не сказала.

– Сколько тебе лет?

– Шестнадцать.

– Здорово, а мне…

– Восемнадцать, знаю. Я нашла досье на тебя вчера вечером в ящике на двери.

– Досье?

– Как тебя зовут, сколько тебе лет, из какого ты города и где училась.

– Ничего себе, значит, они не один день занимались мной, – Моника провела рукой по столику. Ни одной пылинки. – Долго ты тут?

– Пять с половиной месяцев.

– И как тебе здесь?

Джули опустила голову и начала тихо плакать.

– Ой, прости, глупый вопрос, я не хотела тебя задеть, я понимаю, что тут очень непросто. Вся это идея с новым миром, мне ужасно не нравится.

– Моника, я так скучаю по своим родным, по своему дому. Особенно по своей маленькой сестренке. Я не знаю, как дальше здесь жить. А все эти надзиратели страшноваты.

– Понимаю, и я очень скучаю по дому.

– У тебя тоже есть брат или сестра?

– Нет, по правде говоря, у меня и родителей то нет. Мама умерла, когда мне было почти пять, а папа ушел от меня год назад. Но каждый день, что не было со мной мамы, каждый день я скучала с новой силой. Иногда у меня уже не оставалось слез в организме. С годами я все хуже помнила ее лицо, но все больше любила. Я никогда не забуду запах ее духов и вкусных блинчиков по утрам. И поцелуй в лоб, – Моника указала пальцем на свой лоб, – сюда, перед сном. Через пару лет после смерти мамы, папа совсем сошел с ума, он говорил, что я не его дочь, что меня подкинули, что я для него обуза и проще было бы без меня. Тогда я запиралась в своей комнате и разговаривала с мамой. Просила ее вернуться и больше никогда не оставлять меня одну. Я никогда ей не жаловалась и не рассказывала, что мне плохо живется, думала, что она там будет переживать за меня. Только говорила, как сильно по ней скучаю и как люблю.

– Мне очень жаль! Как она умерла?

Джули поняла, что Моника так давно никому не высказывалась и как ей хочется это сделать. Как ей хочется дать себе слабину и поплакать у кого-нибудь на плече, потому что она так давно держала все в себе, запрещая распускать нюни. В тот вечер Моника, сама не зная того, навсегда обрела друга, которому захотела довериться с первой минуты.

– Ее убили, а полиция записала это как самоубийство. Но в тот день я видела человека, выходящего из комнаты, где все это произошло. Я услышала громкие крики и забилась в угол. Потом, когда они прекратились, из комнаты вышел какой-то силуэт, похож на человеческий, но его кожа была темная, а на голове какие-то завитые рога, как у горного барана. Было темно и, видимо, он не заметил маленькую девочку, забившеюся в угол. Я просидела не подвижно и еле дыша почти два часа, пока папа не пришел с работы. Папа говорил, что маму убил демон.

– Демон?

– Да, я слышала это от него неоднократно. Меня иногда посещала мысль о мести, но это ужасно, да и что я могу сделать. Ладно, – Моника вытерла слезы, – Ты говорила про надзирателей, кто они такие?

– Фрэнк, Флора, Бруно, *Фиа и Снэйк. Они следят за порядком. Ездят с нами на задания, но скорее всего они здесь просто для устрашения. Но я слышала, что всего их шесть, но видела только пятерых. Говорят, шестого зовут *Адонис и он у них главный, что-то вроде предводителя или командира. Они почти всегда молчат и предпринимают какие-либо действия в крайних случаях. Кого-то отругать или направить в нужное русло, хотя знаешь, один их вид уже жутко устрашает, так что и говорить им ничего не надо.

– А что они могут предпринять?

– Допустим, помочь на задании или был тут случай, когда Фрэнк спас одного мальчика, который хотел спрыгнуть со второго этажа, а, знаешь ли, восемь метров это уже большая высота.

– Зачем ему было прыгать? Он острых ощущений давно не испытывал?

*Фиа(Fear) – страх, боязнь

Снэйк(Snake) – змея

Адонис(Adonis) – красавец

– Моника, он хотел умереть, – шепнула Джули, – Здесь есть дети, которые поддерживают Джона, считают его идеи здравыми, но таких намного меньше, чем тех, кого пугает эта затея.

– Кошмар какой.

– Так вот, Фрэнк как будто взлетел, чтобы поймать его. Ну просто так высоко люди не прыгают, да и сложно словить человека в прыжке, тебе так не кажется?

Моника кивнула. В их комнате погас свет. Это означало отбой. Все дети должны лечь спать и встать с утренней музыкой.

– Но чем больше я здесь живу, тем меньше удивляюсь происходящим. Спокойной ночи.

***

Монику разбудили непонятные голоса. Она подумала, что это мама с папой обсуждают переезд в их новый дом. Открыв глаза, она поняла, что слышит слова из песни, которая сейчас играла в каждой комнате в «куполе». Моника почувствовала резкую нехватку мамы и ее нежного голоса.

– Сколько времени? – Моника зевнула и потянулась в кровати, -Доброе утро, Джули.

Джули сидела на кровати с какой-то бумажкой в руках, внимательно вглядываясь в нее.

– Что это у тебя?

– Доброе утро! Как обычно, семь утра. Это расписание моих занятий на две недели, я и твое принесла, положила тебе на тумбочку.

Моника развернула листок бумаги.

7:00 – подъем

8:00-9:00 – занятия в бассейне

9:30-10:30 – завтрак

11:00-13:00 – занятия в кабинете к1

13:30-14:30 – обед

16:00 – занятия на площадке

19:00-20:00 – ужин

21:00 – вечерняя пробежка

22:00 – отбой

Так был расписан каждый день недели. Чего там только не было: занятия по самообороне, тренировки на выносливость, футбол, фехтование и многое другое. Внимание Моники привлекло слово оружие.

– А что в промежутках? Здесь есть свободное время? И каждый день с таким безумным графиком?

– Присмотрись, каждая среда и каждое воскресенье вообще без свободного времени. А по понедельникам и пятницам все намного проще. Там только бассейн и вечерняя пробежка, все остальное время делай, что хочешь. Даже подъем и отбой позже.

– Ух ты, – иронично протянула Моника, – Прям курорт. Почему среда и воскресенье, а не просто выходные.

– Все здесь никак везде. Это основное правило купола – не поддерживать современные устои, разрушать стереотипы.

– У тебя такой же график, значит? Бедные дети.

– Не совсем. Совпадают только приемы пищи, свободное время и пробежка. У детей до двенадцати лет большинство тренировок проходят в виде игры, каких-либо соревнований и тому подобного.

– Ты не будешь запирать дверь? – спросила Моника Джули, когда обе вышли из комнаты.

– Двери здесь не запирают, точнее у них даже нет замка. Как говорит Джон, все должно строится на доверии. Тут мы должны быть, как одна семья.