Марфа Ушкина - Миссия с другой планеты

Но главное было не это. Главное, что я услышал в речи трёшкапланца знакомые слова и смог определить язык – трёшкапланец говорил на великомогучем языке, который я столько лет учил, учил и учил. И я бодро ответил трёшкапланцу прямо по учебнику:

– Здравствуйте, товарищ!

– Хотя бы не немой, и то плюс. И как же тебя зовут, товарищ? – уже не так строго сказал трёшкапланец.

И я выдал текст, который заучивал в последние дни:

– Я не помню свою фамилию и своё имя. Я несколько дней находился среди обитателей другой планеты. Прошу вас доставить меня в Исследовательский Центр или показать мне туда дорогу, чтобы я всё рассказал её сотрудникам.

– Вон значит оно как. Ситуация усложняется, – сказал трёшкапланец и полез к себе в карман. Оттуда он достал маленький чёрный прямоугольник, потыкал в него пальцем и, приложив его себе к уху, начал говорить.

– В общем так. Я ехал по трассе и увидел у обочины странного подростка. Решил остановиться, вдруг ему помощь нужна или подвезти куда надо. Так оказалось, он не помнит, как его зовут! Конечно, спросил! Фамилию тоже не помнит. Мы находимся на второй автодороге, примерно на двенадцатом километре. Хорошо, побуду с ним до приезда экипажа.

Закончив говорить, трёшкапланец положил прямоугольник обратно в карман, достал большие чёрные глаза и снова прицепил их себе на лицо. Видимо, он заметил, с каким интересом я за ним наблюдаю.

– Что, очки мои понравились? – спросил трёшкапланец. – Хочешь, подарю? – стянув со своего лица то, что он назвал "очками", трёшкапланец протянул их мне.

Я с опаской смотрел на очки, а вдруг они могут нанести мне вред? В учебниках не было написано о том, можно ли нам ими пользоваться. Но я же исследователь. Я должен исследовать, порой даже рискуя своей жизнью. Решившись, я приделал очки на лицо, зацепив их за уши.

И вдруг яркий солнечный свет, который слепил мои глаза, стал не таким резким, всё вокруг словно потемнело и моим глазам стало легче смотреть на мир трёшкапланцев.

– Спасибо! – сказал я. Ещё на первых уроках по Трёшкапланте я хорошо усвоил, что "спасибо" и "пожалуйста" одни из самых важных слов для трёшкапланцев. И ещё к таким словам относятся "родина" и "партия".

– Ты бы малость разделся, – сказал трёшкапланец. – На дворе хоть и конец сентября, припекает как летом.

Но я не стал ничего снимать, мало ли, вдруг хуже станет, и я совсем изжарюсь без защитного костюма.

Больше ничего не сказав, трёшкапланец стал изучать проезжающие мимо машины. Молчал он до тех пор, пока около нас не остановилась машина с красными и синими прямоугольными фонариками на крыше. Я обрадовался, что остановилась именно эта машина, уж очень она была нарядной. Из машины вышел один трёшкапланец, правда, не такой нарядный, как его машина.

– Лейтенант Мокраплин. Вы звонили по поводу обнаруженного подростка? – спросил он, подойдя поближе к нам.

– Я, – согласился мой знакомый.

– Это вот он? – кивнул в мою сторону приехавший трёшкапланец.

– Ну, да, он, не я же.

Трёшкапланец-лейтенант посмотрел на меня изучающим взглядом и спросил:

– А почему он в солнечных очках, шапке-ушанке, пальто и валенках?

– А я откуда знаю? Очки я ему подарил, всё остальное на нём уже было, – судя по всему, моему знакомому трёшкапланцу не нравилось, когда ему задавали вопросы.

Трёшкапланец-лейтенант видимо это тоже понял и начал задавать вопросы мне:

– Фамилия? Имя?

– Не помню, – сказал я, как и положено. И повторил свой текст: – Я не помню свою фамилию и своё имя. Я несколько дней находился среди обитателей другой планеты. Прошу вас доставить меня в Исследовательский Центр или показать мне туда дорогу, чтобы я всё рассказал её сотрудникам.

– Понятно, – сказал новенький трёшкапланец. – Значит, придётся ехать в отделение. Садись в машину.

Я с радостью полез в нарядную машину. Наверняка меня отвезут в Исследовательский Центр, и я начну выполнять свою миссию.

Здание Исследовательского Центра оказалось большим и серым. Пока мы выходили из машины и шли к зданию, я прочитал табличку, на которой было написано "Полиция". Я заволновался, что меня привезли не туда, и сколько бы я не вертел головой, таблички хоть как-то намекающей на то, что это именно Исследовательский Центр, я не увидел.

Меня провели в небольшую комнату с маленьким окошком. За столом сидел трёшкапланец, одетый точно так же, как и тот, что меня привёз. На стуле возле стены сидел ещё один трёшкапланец, но в другой одежде, чем-то похожей на мою. Тот, который сидел за столом задавал вопросы, а тот, что сидел возле стены, на них отвечал. Меня тоже посадили на один из стульев возле стены. Видимо, различия между трёшкапланцами делали по форме одежды: у кого правильная форма одежды, тот сидит за столом и вопросы задает, а тот, кто не додумался одеться в такой костюм, на эти самые вопросы отвечает.

В помещении было не жарко – солнечные лучи сюда почти не проникали, и я снял очки и шапку, положив их рядом с собой на стул.

– Так, Птахин, с тобой мы потом продолжим. Сиди, жди, – сказал трёшкапланец за столом, обращаясь к сидящему рядом со мной.

– А что мне ещё делать, как не сидеть и не ждать, гражданин начальник, – ответил мой сосед по стульям.

– Молча сиди и жди, – сказал сидящий за столом и, глядя на меня, спросил: – Фамилия? Имя?

– Не помню, – сказал я. – Гражданин начальник, мне нужно в Исследовательский Центр.

– Какой я тебе "гражданин начальник"?! Совсем уже малолетние шалопаи в конец обнаглели, – сердито сказал трёшкапланец за столом и начал что-то писать в своих бумагах.

Я подумал, что, наверно, это очень неприятно, когда какие-то шалопаи наглеют. И чего эти шалопаи именно в конец-то наглеют? Могли бы и в начало понаглеть или хотя бы в середину.

– Не успеют из яйца вылупиться, а уже себя чёрте кем воображают, – продолжал ворчать одетый в форму и, глянув на меня исподлобья, добавил: – Дядю Стёпу почитай.

– Начальник просит его почитать и уважать, – ткнул меня локтем в бок сосед по стульям.

Я тут же исправился.

– Уважаемый дядя Стёпа, – начал я как можно почтительнее. – Я был похищен обитателями другой планеты, и мне нужно рассказать об этом в Исследовательском Центре.

– Конечно! Я же дядя Стёпа, а ты с инопланетянами контактируешь, Птахин ангел, сошедший с небес, а твой папа снежный человек, – сказал дядя Стёпа, не поднимая головы от бумаг. – Как же о таком не рассказывать?

Я внимательно посмотрел на Птахина – нужно запомнить, как выглядят ангелы. И ещё я вспомнил, что у меня в учебнике было написано про трёшкапланцев, которые делают из хлипкого белого материала большие объёмные поделки. Делают это они, кажется, зимой, потому что дождь бывает осенью, роса утром, а зимой снег. А поделки эти называются снеговиком и снежной бабой. Но причём здесь мой папа?