Алексей Кудесин - Школа богатырей. Расколотая мечта

Шух.

– Сейчас! Мы тебя оденем!

Он уже вернулся. Его руки заботливо натянули на нее шерстяные носки, а следом красивые сапожки. Где и отыскал? Неужели специально для неё купил? Ещё и размер откуда-то узнал…

Сразу сделалось тепло. Но не ногам, их она по-прежнему не чувствовала. Тепло стало в груди.

– Тили-тили тесто! Жених и невеста!

– Любимка чудищу полюбил! Богатырь называется!

Детвора вернулась. Любимка гневно повернулся к ним и прокричал:

– Да! Бегите и всем расскажите! Богатырь Любим Варвару полюбил! И если кто её только пальцем заденет… Да что пальцем, словом злым, взглядом недобрым коснётся! Дело будете иметь со мной! Я двух одержимников победил, и вас не пожалею! Поняли!

В небесах громыхнуло, туча набежала на солнце. Через землю побежала и коснулась ног ребятни неприятная грозная дрожь. Они так и порскнули подальше от этого бешеного, который чудилу защищает..

– Любим, ну зачем ты так…

– А затем! Ты за меня ноги отдала, а я за тебя жизни не пожалею!

– Для этого не надо было так говорить, как сказал, – прищурилась Варвара. – Мог бы братцем назваться…

Он вдруг засмущался, не зная куда деть глаза и руки.

– А и правда… Ну… Я… Это… – из квохчущей курицы разом превратился в неуверенную овечку. Варвара улыбалась все шире, а в груди и вовсе полыхал пожар.

– Я за ними просто повторял! – нашёлся Любимка, и по-прежнему опустив глаза, добавил торопливо. – Ну все, Варька. Недосуг мне тут! Надобно спешить. Это… богатырские дела ждут.

Шух! И он пропал, так же быстро, как до этого.

Варвара никак не могла унять улыбку. Отчего парни такие дураки?!..

Шух.

– Ты, это, про сапожки не забывай! Поняла? Ноги беречь надобно! Я обещал, что найду способ, и я его найду! На своих двух будешь бегать! А эти ходули Шестерёну отдадим. Пусть слюни пущает на изобретение Данилы-мастера…

Шух. И он опять исчез. Варвара продолжила свой путь, но теперь на душе была совсем другая погода.

***

С тех пор у Любимки в голове засела эта мысль. Лекарство! Я должен отыскать лекарство для Варьки. Должен существовать способ. Не может она всю жизнь проходить на этих железяках.

Он отправился к Харитону. Терем, в котором располагалась княжья библиотека, напоминал чудовищное скопление хаотично наваленных брёвен и досок, которые, тем не менее, смело возносились ввысь, хоть и кренились на разные стороны. Не смотря на это строение пережило не один ураган и даже пожары были ему нипочём. Любимка подозревал, что тут не обошлось без земной тяги.

Писаря Листка, которого он хорошо знал, не было в городе, поэтому отрок миновал писарскую избу и сразу отправился к неприметной двери библиотеки.

– Дядька Харитон! А дядька Харитон! – внутренности чудовищно изогнутого здания библиотеки сразу заполнилось его звонким криком. Все доступные поверхности стен были заполнены полками, на которых стояли бесчисленные книги. Лестниц и поверхов здесь отродясь не было, все внутреннее пространство было опутано верёвками и канатами, по которым, как огромный паук, стремительно передвигался первый библиотекарь.

Обо всем этом Любимка слыхал от Варвары, ибо в библиотеке всегда царил мрак. Окон первый библиотекарь не жаловал, считая что солнечные лучи вредят пергаментам, а из освещения допускал только одинокую крохотную свечу на столике у входа.

– Кто тебя пустил? – вместо приветствия грозно пророкотало из темноты.

– А ить никого нет! – дёрнул плечом отрок и тут же ринулся в атаку. – Варька! Её обижают! Детвора! Надобно лекарство! Найти!

Конечно это слабо походило на связный рассказ, но дядька Харитон умнай, он и так поймёт.

– Я дал ей ноги, – пророкотало из темноты. – Этого достаточно.

– Что-о?! – так и взвился Любимка. – В неё ребятня камнями кидается, чудищей зовут.

Шух. Темнота зашевелилась, прямо перед отроком соткалась чёрная вьющаяся борода. Среди неё мелькнули сардельки губ, огоньки свечи отразились в двух затемнённых стекляшках, за которыми первый библиотекарь прятал свои волшебные глаза.

– Знал бы ты, как меня называли в её годы! – губы изогнула усмешка, стёклышки качнулись, сверкнув отражёнными огоньками.

Любимка вздрогнул от неожиданности и скривился от досады. Но праведное негодование тут же смыло все остальные эмоции.

– Ёшь-матрёшь! Нельзя всех по себе ровнять! – он вдруг смутился и приосанился. – И у тебя не было меня! Разве не для того нужны друзья, чтобы помогать?!

Харитон замолчал, вновь отодвинувшись в темноту. Он вспомнил себя – юного и безбородого, и от этого ещё более нескладного и уродливого, чем теперь. Не зря он прятался во мраке, не зря.

А рядом с собой память нарисовала ладного парня и девицу красавицу с темно рыжими волосами и карими глазами.

Нет, был у меня друг. Князь Александр. И подруга была! Не смотря ни на что…

Он отогнал глупые мысли. Что было – то ушло. Теперь все иначе. И думать нужно о проблемах насущных.

– Не досуг мне по пустякам отвлекаться, – проговорил он. – Но тебе я препятствовать не стану.

В груди Любимки вспыхнула надежда. Да! Дядька Харитон мне поможет!

– Ты можешь пользоваться библиотекой. Только книги проси у писарей или Варвары. Я не люблю шумных посетителей…

– А как же… – разинул рот отрок.

– И поговори с Черником. Скажи – я велел…

Шух. Клац-клац. В следующий миг Любимка оказался снаружи перед запертой дверью. Даже не понял какой силой воспользовался первый библиотекарь. То ли земной тягой, как другие богатыри, то ли Зелёным Сглазом, страшной силой глаз истинного дива.

– Тьфу, пропасть! – в сердцах топнул ногой. – Вроде и не запретил, но… Толку мне от его книжек…

Костеря Варькиного отца на разные лады – собственную дочь не жалеет! – повернулся к писарской избе. Когда нёсся к Харитону, даже не заметил, что дверь прикрыта, а ставни подняты.

Он сунулся внутрь и увидел Черника, расхаживающего меж писарскими столами заваленными свитками, и глаголющего в пространство:

– Полуденицы – нежить, которая не смотря на опасность и распространённость, не вызывает протестов у местного населения. Простой люд предпочитает мириться с их соседством и не жалуется на полудениц гридням и богатырям. Своими силами они тоже не борются с сей напастью.

Любимка недоуменно закрутил головой, кому же это он диктует. В избе кроме их двоих никого не было. Черник тем временем спросил сам себя:

– Почему же? – вскинув указательный палец, важно продолжал: – А потому, что тёмные крестьяне видят в полуденицах родню, ибо это переродившиеся девицы. Либо они умерли из-за несчастного случая, либо были принесены в жертву старым богам и демонам. Они вернулись из-за края, чтобы мстить. Но Бог ограничил их способности. Они появляются лишь посреди поля и только в полдень. Поэтому крестьяне мирятся с этим явлением, просто сворачивая работы и уходя с поля на обеденный перерыв.