Юлия Галанина - Пропавшая шпага

– Там было не так уж много народа! – отрезал Учитель Лабео. – Поймите, Акватика – крупный город, здесь живет и много гостей из других мест, которые торгуют, работают, учатся. У них свои верования, свои обычаи и для них такое развлечение, возможно, не является святотатством, как для нас. Один хитрец и придумал развлекать их таким образом, принимая ставки и имея хороший доход. Мы уважаем всех гостей, что идут к нам с миром, но калечить и убивать ради их удовольствия наших близких никому в голову не придет! Красные Конюшни решено вообще сравнять с землей. Азарт был, есть и будет. Даже наблюдать за поединками бойцов Бета Спленденс это чистейшей воды азарт. Но нельзя же терять облик человеческий! Так что Красные Конюшни – ваша первая серьезная ошибка.

Учитель Лабео отпил давно остывшего чая, чтобы смочить пересохшее во время страстного монолога горло и продолжил:

– Вторая ваша ошибка – что вы не рассказали мне про шпагу Северного Ветра. Это была очень важная улика.

– Это моя вина, – огорченно сказал Полосатик. – Я один видел эту книгу и делал с нее выписки, ребята уже смотрели на мой лист. А я только у складов и сообразил, что к чему.

– Третья ошибка – опять ваше молчание. Да, Пятнистые выслушали вас не так, как вам бы хотелось, вы для них мальчишки и мальчишки. Но я-то ведь вас получше знаю – почему же вы не подошли ко мне, не попросили меня самого понюхать в Собрании. Что, у меня нос хуже вашего?

– Да какой-то это несерьезный был след… – протянул Затычка. – Думали, что смеяться будете… Кто же по запаху преступников ищет, да еще по такому противному?

– Нет смешных и не смешных следов, но да ладно, Торакатум с ним, с вонючим запахом, но то, что вы второй раз к складам поперлись, когда поняли, кто преступник – это, ребята, ни в какие ворота не лезет! – развел руками Учитель Лабео. – На вас помутнение, видно, нашло? Вот уж чего я не ожидал, так этого! Трое вас было, неужели в голову никому не пришло хоть одному до Пятнистых Меченосцев добежать?

– Пришло, но поздно, – буркнул Затычка.

– Поздно, значит – никогда! – отрезал Учитель Лабео.

– Да? А мы думали, лучше поздно, чем никогда, – не утерпел Затычка. – Ведь все-таки, несмотря на все наши страшные ошибки, главное нам удалось. Преступники не получили Игрунью. Осталось ее только найти.

– Ничего себе “только”! – покачал головой Учитель Лабео. – Вы и представить себе не можете, сколько времени мы затратим на ее поиски и увенчаются ли наши усилия успехом!

Отпраздновав победу Забияки в Большом Весеннем Турнире, горожане с жаром принялись искать пропавшую шпагу.

Но напрасно.

Где ее спрятали похитители, так и оставалось тайной, узнать которую было не у кого.

Но данюшки решили не сдаваться, даже когда все остальные опустили руки.

– И очень хорошо, что поиски прекратили, – сказал Затычка. – Под ногами путаться не будут. А мы давайте вспомним, что Вонючка говорил про шпагу.

– Он говорил, что все украденное укрыто в надежном месте неподалеку от Цитадели. И что там людно, – припомнил слова похитителя Полосатик. – Этого мало. Посчитай-ка, сколько людных мест около Цитадели?

– Ничего страшного. Если понадобиться, обойдем все, – жизнерадостно заявил Затычка. – Для Забияки ничего не жалко. Давайте для начала пройдем путь грабителей от Собрания Древностей до чердака Учителя Лабео, поищем следы.

– Следы мы уже искали, – напомнил Шустрик. – Сразу после ограбления.

– Мы искали следы грабителей. А теперь мы ищем следы украденного. Чувствуешь разницу? – строго спросил Затычка.

Они пришли на Улицу Улитки и медленно, осматривая каждый клочок, двинулись от нее на Спокойную Улицу.

Еще месяц назад трое мальчишек, чуть не на четвереньках ползущих по мостовой, вызвали бы в Городе переполох, а теперь никто даже не удивился.

Проходящие мимо люди понимающе говорили друг другу.

– И эти шпагу ищут!

Каждую щель, каждую канавку, каждый подозрительный закуток осмотрели данюшки – бесполезно. Тайника со шпагой не нашлось.

– Хорошие времена нынче настали! – громогласно возвестила над их головами тетушка Гирошима.

Она возвращалась домой с рынка и несла в корзинке раннюю зелень.

– Хорошие, говорю, времена. Теперь и дворники не нужны – всякая мелкота, вроде вас, локтями и коленками нам так мостовую отполировала, что Учитель Танцев на нашей улице зарыдал навзрыд. Он тут проходил вчера, так полчаса ахал и руками махал: вот бы говорит, мне так танцевальный зал натерли, цены бы ему не было, я бы сразу плату в два раза поднял.

– А что, много народу ищет? – ревниво спросил Затычка.

– Да человек двадцать вчера было точно, – охотно сообщила тетушка Гирошима. – Кто на четвереньках, а кто и вовсе по-пластунски приполз. И все от Собрания Древностей.

– И чердак осматривали?

– Нет, чердак не осматривали. Пятнистые Меченосцы его проверили, а остальных я не пустила. Упаси Великий Торакатум! Если бы я хоть на минутку проявила слабость, чердак снесли бы подчистую, и капал бы дождь нам с Учителем Лабео прямо на потолок, а с потолка на головы. Нет уж, благодарю покорно…

– Ну вот, – огорчились данюшки. – А мы хотели на чердаке посмотреть, вдруг Пятнистые что-нибудь, да проглядели.

Тетушка Гирошима остановилась, подумала, а потом махнула рукой.

– Ладно, вам, так и быть, разрешу. Вы Учителю Лабео не чужие. Заодно и пыль там вытрете, и приберете немного.

– Хорошо! – обрадовались данюшки.

Обрадовались они, конечно, не уборке. Чтобы радоваться, что тебя убирать заставляют, это надо много в жизни бед перенести.

Данюшки радовались, так как по собственному опыту знали, сколько казалось бы безвозвратно потерянных предметов находится при генеральной уборке.

Они взяли у тетушки Гирошимы ведра, швабры, тряпки для мытья полов и тряпки для пыли, и, напевая, понеслись на чердак.

Полчаса спустя они уже не пели и глубоко сожалели, что так легко обрадовались. Пыль годами лежала на чердаке и сейчас совершенно не желала убираться с привычного места. Просто тряпка ее не брала, приходилось пускать в ход щетки и воду.

А разбирать завалы из рухляди оказалось ничуть не легче чем, например, разбирать крепостную стену. Вещи крепко цеплялись друг за друга и не хотели расставаться.

Возле баллисты данюшки столпились и долго стояли. Она была до ужаса настоящая: тяжелая горизонтальная рама с боевым желобом, ходящим на направляющих, вертикальная рама с воротами для скученной из жил тетивы. Прикрепи на место упругие канаты и стреляй – хоть громадными каменными ядрами, хоть стрелами, хоть специальными бочками с горящей смолой.

– Да-а, – сказал, присаживаясь перед баллистой на корточки, Шустрик. – Сколько же надо людей, чтобы хоть один выстрел сделать… А интересно, с какой скоростью она стреляла?