Кирилл Сомов - Кларки первый и единственный

А потом Адиль заявил, что ему наскучило играть. На свежем воздухе разыгрался аппетит и он повел своего скакуна ужинать...

У Эмирского Визиря Мурад-Бея было семь жен. Но Аллах даровал ему всего лишь одного сына, остальные были девочками. Именно поэтому он души не чаял в Адиле. Малейшая прихоть ребенка исполнялась слугами мгновенно. Мальчика закармливали сладостями, забрасывали подарками. Отказа он не знал ни в чем.

Вот и рос мальчишка на редкость упрямым, капризным, взбалмошным и своенравным.

...Конечно, Вальку никто на плантации не отправил. Но и слишком легкой его теперешнюю участь назвать было трудно.

Его определили на кухню, в помощники к усатому круглолицему повару Шарифу. За малейшую оплошность он со всей силы шлепал Вальку полотенцем, куда достанется. Но не со злости, а так, для порядка, хоть и весьма чувствительно.

В обязанности Валькины входило поддерживать огонь под котлами, подносить тяжелые ведра с водой, отмывать эти самые котлы после обеда, да разве мало на кухне забот найдется.

В первый же вечер, точней, далеко за полночь, когда Валька, еле волоча ноги, добрался наконец в выделенную ему комнатушку, в которой обитали еще несколько поварят, он свалился на циновку совершенно обессиленный. Болело все: и руки, в мелких ожогах от брызг кипящего масла; и тело, от многочисленных тычков со всех сторон; и ноги, гудящие, словно телеграфные столбы. Наконец, он провалился в совершенно черный, но спасительный сон...

А Визирь в этот вечер устраивал торжественный прием. Были приглашены все мало-мальски весомые вельможи столицы. Наготовлено сотни вкуснейших блюд. Красивые танцовщицы исполняли — танец живота- столь виртуозно, что мужчины не отрывали глаз, а их жены просто сгорали от ревности.

Чарующая музыка завораживала слух. Но гвоздем программы был, без сомнения, наш кентаврёнок.

Гости подходили к клетке, подолгу разглядывали невероятное создание, призывали в свидетели Аллаха и пророка его Мухаммеда, что никогда раньше не встречали ничего более интересного, качали головами, размахивали руками.

Бедный Кларки стал понемногу свыкаться с ролью музейного экспоната, он тоже начал с любопытством разглядывать гостей.

После великолепного ужина желающим разнесли кальяны, гости расселись по-восточному, прямо на ковры, подогнув под себя ноги. Неспешно потекла беседа.

Кларки надоело общество и болтовня ни о чем, он приткнулся в угол, на большие подушки и задремал.

А утром произошло событие, столь невероятное, что поверить в него было бы просто невозможно, если бы оно не произошло...

Едва забрезжил рассвет, примчался гонец от самого Эмира. Он срочно вызывал к себе своего Визиря. Мурад-бей терялся в догадках, ведь никаких неотложных дел вроде бы не предвиделось.

Однако приказ есть приказ и он отправился во дворец Эмира Белуджистана Сулеймана аль-Джилани ибн-Дауда.

Вальку подняли ни свет ни заря. Он вкалывал на кухне, весь мокрый от жары, в засаленом халате. Он старался как мог, чтобы не схлопотать очередную плюху, но получалось не очень-то ловко.

Кларки еще спал, потому что его маленький хозяин не просыпался раньше полудня.

Такое вот получилось разделение труда.

Мурад-бей возвратился всего через час. Он был темнее тучи, хмурый, насупленный. За ним семенил новый в нашей истории персонаж, весьма колоритный.

Сухощавый старичок в небесно-голубом халате, расшитом звездами, в островерхом высоком колпаке той же расцветки.

Он не поспевал за широко шагавшим Визирем и почти бежал, размахивая полами халата, словно ворон крыльями.

Вслед за ними, на почтительном расстоянии, шагали четверо наемников-янычар из охраны Эмира.

Кларки сквозь дрему заслышал шаги, приоткрыв ресницы, взглянул на вошедших в зал. И широко распахнул глаза, встряхнул головой, прогоняя остатки сна. Рука непроизвольно сжала один из золотых прохладных прутьев клетки.

Увиденное потрясло и ошеломило кентаврёнка. Конечно, Визиря он сразу узнал. А вот старик... Старик был словно две капли воды похож на печально известного шамана! Вот ведь, никуда не скроешься, везде он мерещится теперь будет!

Кларки присмотрелся повнимательней. Да нет вроде, шаман был намного грязней, старше и неприятней.

Нет, это не он. Это не может быть он, не должен!

Но когда старик непроизвольно вынул из кармана золотой кружок на цепочке и стал поигрывать им, Кларки убедился в своей правоте. Он мгновенно узнал свой талисман, отобранный шаманом совсем недавно.

Он навострил уши и прислушался к разговору.

Мурад-бей нервно ходил по залу, словно разъяренный тигр, старик-шаман стоял неподалеку от фонтана, разглядывал рыбок, как ни чем не бывало, стражники Эмира застыли у дверей, ожидая дальнейших приказов.

— Это ведь ты, звездочет, надоумил Эмира, да ниспошлет ему Аллах многие годы, что твое лекарство вернет ему молодость и здоровье? Но ведь ты всего несколько дней как на службе при дворе, почему же Эмир тебе так доверяет? Я не могу этого понять. Впрочем, не это важно сейчас. Но пойми же, я не могу отдать тебе этого кентавра, я подарил его своему сыну! Я не могу отнять у ребенка свой собственный подарок! Я потеряю его любовь и уважение! Возьми все что хочешь из моего дома, но оставь кентавра!.. — Визирь уже чуть ли не умолял, спрятав гордость поглубже.

Звездочет ухмыльнулся, ему было совершенно безразлично, что говорит сейчас Визирь.

— О, великий Визирь, — сладостно запел он. – Я всего лишь предложил нашему благочестивому Эмиру способ омоложения, эликсир из печени кентавра. Кто же знал, что по воле Аллаха у тебя появится необходимый компонент для лекарства. Но великий Эмир отдал приказ, и ослушника ожидает самый глубокий, самый темный зиндан. И это в лучшем случае, возможна ведь и встреча с палачом...

Звездочет отвернулся, чтобы скрыть широкую победную улыбку.

Мурад-бей не успел ответить. В зал вошел заспанный полусонный Адиль. Он волочил за собой небольшую изогнутую саблю, инкрустированную самоцветами.

— Добрый день, отец, — поздоровался мальчик, зевая и протирая кулачком глаза.

– Здравствуй и ты, звездочет. Как ты спал, Кларки? — обратился он к кентаврёнку.

Потом мальчишка что-то почувствовал. Он понял, что происходит нечто нехорошее. Внимательно вгляделся в лица присутствующих.

— Отец, что случилось? — спросил он.

— Сынок, — неловко пряча глаза, начал Мурад-бей, — мы должны расстаться с кентаврёнком. Это приказ Эмира, ты ведь понимаешь, я не смею ослушаться.

Глаза мальчишки мгновенно наполнились слезами.

— Не отдам! Он мой!

Адиль подбежал к Кларки. Обнял его за шею, прямо сквозь прутья. А Кларки что-то горячо зашептал ему на ухо. Адиль внимательно слушал и постепенно глаза высыхали, а на губах появилась легкая лукавая усмешка, но мальчишка быстро ее погасил, чтобы не выдать себя раньше времени.