Кирилл Домбровский - Остров неопытных физиков

Получилось, что все части машины, основанные на использовании сил трения, — тормоза, сцепление, приводной ремень — перестали работать, а те части, для которых трение было помехой, стали двигаться гораздо быстрее. Поэтому двигатель продолжал работать и даже увеличил число оборотов — трение в цилиндрах и подшипниках уже не тормозило его. Однако при отсутствии трения в механизме сцепления невозможно было передать вращение двигателя ведущим колесам. Но даже если бы это и удалось, все равно машина не могла бы двигаться, так как исчезло трение между шинами и асфальтом.

Так было и сейчас: колеса свободно вертелись по инерции, а машина стояла на месте, уткнувшись бортом в кучу песка. Шоферу просто повезло, что песок был сырой и между песчинками действовали силы поверхностного натяжения жидкостей, до некоторой степени заменившие силы трения. Иначе, если бы песок был сухой, он оказал бы гораздо меньшее сопротивление и машина была бы уже в канаве.

Но шофер ничего этого не знал и теперь стоял в полной растерянности.

Как раз в это время ребята добрались до шоссе, до того места, где стояла машина.

— Дяденька, чего это у вас случилось? — как можно деликатнее спросил Алек.

— Может быть, у вас в машине трение пропало? — задал наводящий вопрос Витька Лозовский.

— Катись ты со своим трением! — проворчал шофер. — Сам без тебя разберусь!

Витька, Серега и Алек стояли на обочине возле машины, а Яшка несколько поодаль воевал со своим брючным ремнем. Он попробовал завязать его узлом, но это не помогло — при малейшем движении узел легко развязывался сам собой.

"Конечно, хорошо тем, у кого ремни на пряжках, — они и так держатся, без всякого трения, а что тут будешь делать? Проволокой бы его закрутить, да нет проволоки…" — думал он.

Наконец Яшка сообразил, что надо сделать в ремне разрез и в него пропустить пряжку. Правда, ремень будет немного перекручен, но зато штаны не будут сползать при каждом движении.

Яшка достал из кармана перочинный ножик. Разрезать ремень оказалось тоже не просто — он был таким скользким, что прямо сам вырывался из рук, совсем как щуренок, только что вытащенный из воды. После немалых усилий Яшке наконец удалось разрезать ремень и продеть в разрез пряжку. Теперь штаны держались на своем месте. Только дышать было трудновато, потому что ремень получился слишком тесным.

Оглянувшись на ребят, Яшка увидел, что они всё еще стоят возле машины. Его отделяла от них ровная полоска серого асфальта. Он с досадой подумал о том, как трудно будет добираться до них по скользкой дороге, но тут у него мелькнула мысль, которую он сейчас же осуществил. Он сильно оттолкнулся от рыхлой земли обочины, на которой стоял, и заскользил по асфальту, как по льду. Асфальт оказался таким гладким, что Яшка, не рассчитав усилий, пулей пронесся несколько метров, отделявших его от машины, и сильно ударился о заднюю дверцу «Победы». От этого удара он, как мячик, отскочил обратно, но и машина, по закону "действие равно противодействию", развернулась и не очень быстро заскользила по направлению к канаве, тянущейся вдоль дороги.

Шофер, не ожидавший толчка, повалился навзничь. Машина, съехав задними колесами в канаву и немного завалившись, остановилась. Шофер, громко ругаясь, барахтался на земле и старался перевернуться со спины на бок, чтобы встать на ноги.

Яшка Букин, отскочив от машины, сумел сохранить равновесие и остался стоять на краю шоссе. Это происшествие навело его на мысль, что при отсутствии трения надо не ходить, как обычно, а скользить по ровной поверхности, как на коньках. Он попробовал это проделать, и у него кое-что получилось. Той ничтожной силы трения, которая еще сохранилась, было достаточно, чтобы сделать начальный толчок — стронуться с места, а дальше можно было двигаться совершенно так же, как по льду, только трение было еще меньше. Сперва осторожно и неуверенно, потом все смелее и смелее Яшка заскользил по шоссе.

Он лихо промчался мимо ребят, развернулся и заскользил обратно. Увидев это, остальные ребята потеряли интерес к машине и последовали его примеру. Конечно, не всем сразу удалось освоить новый способ передвижения. Хуже всего дело шло у Алека — у него все время сваливались тапочки: стоило сделать несколько шагов, и шнурки распускались сами собой.

— Опять ты возишься со своими тапочками?! — крикнул на ходу Витька.

— Так ведь у них шнурки развязываются из-за твоего трения!

— А ты сделай, как я: завяжи морским узлом и поплюй на него, тогда будут держаться.

— Как это — морским узлом?

— Давай покажу.

Витька завязал Алеку шнурки таким хитроумным способом, что, в какую сторону ни тяни, узел не мог распуститься и только затягивался еще туже.

Ребята прокатили по шоссе, как по ледяной дорожке, довольно далеко, до того места, где начинался небольшой подъем. Яшка попробовал с разбегу одолеть подъем, но не смог набрать нужной скорости и с половины пути съехал обратно. Витька попробовал применить тот способ, который помог ему взобраться на берег, но здесь не было подходящих сучков. Цепляясь руками и ногами, он взобрался по рыхлой обочине почти до самого верха, но едва стал на ровный асфальт, как сейчас же поехал вниз.

— Ребята, а может быть, выключить совсем этот трансформатор, а то мы с ним еще на какие-нибудь неприятности нарвемся…

Это сказал Алек. Он стоял в начале подъема и даже не пытался его одолеть.

— Какие неприятности могут быть? Ну, подумаешь, что особенного — пропало трение. Мало ли что бывает! А так даже интереснее, — сказал Витька. — Просто надо привыкнуть к этому. И потом, еще неизвестно, где оно пропало, а где нет. Может быть, оно пропало только здесь, а в других местах все идет, как обычно…

— Пошли на станцию! — сказал Серега. — Посмотрим, что там делается. Если все идет нормально, значит, трение исчезло только здесь.

— А трансформатор?

— С собой возьмем.

— Ну и получится опять то же самое: где трансформатор, там пропадает трение.

— А мы проверим.

— Трансформатор надо выключить. А то попадет нам за это.

— Брось ты, Алек, панику наводить! Ничего страшного не случится, — сказал Витька. — Я считаю так: трансформатор нужно как следует испытать и проверить. Прежде всего надо выяснить радиус действия. Серега правильно говорит: пойдем на станцию и посмотрим, что там делается. Если трение пропадет только после того, как мы придем, значит, радиус действия небольшой. А если, когда мы придем, трения уже не будет, кто-нибудь сядет в поезд, поедет и будет следить, когда, на каком километре трение опять восстановится. И тогда мы будем знать радиус действия прибора. А потом тот, кто уехал, вернется, и мы решим, что делать дальше.