Рик Риордан - Перси Джексон и последний олимпиец

- Это глупо. Я не страшный.

- Ты повелитель Дикой Природы, чувак. Избранник Пана. Члена Совета...

- Прекрати! - запротестовал Гровер. - Ты такой же несносный, как Можевелловка. Мне кажется, что в следующий раз она выдвинет мою кандидатуру на пост президента.

Он прожевал банку, пока мы смотрели через водоем на ряд новых строящихся домиков.

Нико распоряжался какими-то зомби-строителями, работающими над домиком Аида. Несмотря на то, что он все еще был единственным ребенком в нем, домик обещал быть действительно стильным - толстые стены из обсидиана с черепами над дверьми, и фонари, которые горели зеленым огнем круглые сутки. Рядом находились кабинки Ириды, Немезиды, Гекаты и других богов, которых я не распознал. Каждый день на чертежи добавлялись новые дома. Дела шли так хорошо, что Аннабет и Хирон подумывали о том, чтобы добавить новое крыло домиков, дабы им точно хватило комнат.

Толпа в домике Гермеса теперь поередела, потому что большая часть непризнанных детей получила знаки от своих божественных родителей. Это происходило почти что каждую ночь, и каждую ночь еще больше полубогов пересекало защитную границу вместе с сатирами-проводниками, обычно их преследовали какие-нибудь мерзкие монстры, но добирались почти все.

- Следующее лето обещает быть другим, - сказал я. - По подсчетам Хирона, количество ребят в лагере увеличится в два раза.

- Да, - согласился Гровер, - но это все равно останется старым добрым лагерем.

Он удовлетворенно вздохнул.

Я наблюдал за тем, как Тайсон руководит группой циклопов-строителей. Они поднимали громадные камни на месте домика Гекаты, и я знал, что это была очень тонкая работа. На каждом камне были выгравированы магические письмена, и если хотя бы один упадет, будет либо взрыв, либо любой в пределах полумили превратится в дерево. Я подумал, что никому, кроме Гровера, это не придется по душе.

- Я буду много путешествовать, - предупредил Гровер, - в промежутках между защитой природы и поиском полукровок. Я не смогу видеться с тобой так часто.

- Это ничего не изменит, - сказал я. - Ты все равно мой лучший друг.

Он ухмыльнулся.

- За исключением Аннабет.

- Это другое.

- Ага, - сказал он. - Ну да.

Поздним вечером я совершал последнюю прогулку на пляже, когда знакомый голос произнес:

- Хороший день для рыбалки.

Мой отец, Посейдон, стоял по колено в приливе, на нем были его стандартные шорты-бермуды, потрепанная кепка и очень тонкая розово-зеленая рубашка от Тони Багамы. В его руках была удочка для глубоководной ловли, и когда он закинул ее, то оказалось, что леска была длиной вполовину Лонг-Айленд Саунд.

- Привет, папа, - сказал я. - Как тебя сюда занесло?

Он подмигнул.

- Никогда по-настоящему не удавалось поговорить с глазу на глаз на Олимпе. Я хотел поблагодарить тебя.

- Поблагодарить меня? Это ты пришел на выручку.

- Да, и в итоге получил разрушенным свой дворец, но знаешь что - дворцы можно отстроить заново. Я получил столько благодарственных открыток от других богов. Даже Арес написал одну, хотя, думается мне, это Гера заставила его. Это довольно обнадеживающе. Так что, спасибо тебе. Полагаю, даже боги могут приобрести новые привычки.

Лонг-Айленд Саунд забурлил. На конце лески из воды вырвался гигантский зеленый морской змей. Он дергался и вырывался, но Посейдон просто вздохнул. Держа удочку в одной руке, он выхватил свой нож и обрезал леску. Монстр исчез под поверхностью воды.

- Несъедобного размера, - пожаловался он. - Я должен отпускать мелкоту, или на меня начнут давить экологи.

- Мелкоту?

Он ухмыльнулся.

- Ты хорошо справляешься с этими новыми домиками, между прочим. Полагаю, это означает, что я могу утвердить других своих сыновей и дочерей и послать кое-каких родственников следующим летом.

- Ха, ха.

Посейдон намотал на катушку свою пустую леску.

Я перминулся с ноги на ногу.

- Гм, ты ведь шутишь, верно?

Посейдон шутливо подмигнул мне, и я так и не понял, был ли он серьезен или нет.

- Скоро увидимся, Перси. И запомни: надо знать, какая рыба достаточно велика для того, чтобы вытащить ее на берег, не правда ли?

С этими словами он растворился в морском бризе, оставив лежащую на песке удочку.

Этот вечер был последним вечером в лагере - церемония вручения бусинок. В этом году бусинки изготовил дом Гефеста. На них был изображен Эмпайр Стейт Билдинг, а вокруг него крошечными буквами были выгравированы имена всех героев, погибших защищая Олимп. Там было очень много имен, но я был горд носить эту бусинку. Я повесил ее на свой шнурок - теперь четыре бусинки. Я почувствовал себя старожилом. Вспоминая время, когда мне было двенадцать, я подумал о своем первом костре, на котором побывал, и как я почувствовал себя дома. Хотя бы это не изменилось.

- Никогда не забывайте это лето! - сказал нам Хирон. Он подлечился, но все еще немного прихрамывал, рысью проносясь перед огнем. - Мы познали храбрость, дружбу и мужество этим летом. Мы защитили честь лагеря.

Он улыбнулся мне, и все зааплодировали. Посмотрев на огонь, я увидел маленькую девочку в коричневом платье с элементами пламени. Она подмигивала мне красными пылающими глазами. Кажется, никто больше не замечал ее, но я понял, что, возможно, она так хотела.

- А теперь, - сказал Хирон, - пораньше спать! Помните, вы должны освободить свои дома завтра к полудню, если вы не выразили согласие остаться с нами на год. Гарпии съедят все оставшееся, а я бы не хотел закончить лето на грустной ноте!

На следующее утро мы с Аннабет стояли на вершине Холма Полукровок. Мы наблюдали, как автобусы и фургоны разъезжаются, увозя большинство обитателей лагеря в реальный мир. Несколько сторожил и несколько новичков останутся, но я собирался вернуться в школу Гуд на второй год - впервые в моей жизни я смог проучиться два года в одной школе.

До свидания, - взяв свою сумку, сказала Рейчел. Она заметно нервничала, но держала обещание своему отцу и поступала в академию Клейрон в Нью Хемпшире. Наш Оракул вернется к нам только на следующее лето.

- У тебя все будет хорошо, - обняла ее Аннабет. Забавно, но, кажется, она хорошо себя чувствовала рядом с Рейчел в эти дни.

Рейчел закусила губу.

- Надеюсь, ты права. Я немного беспокоюсь. Что если кто-нибудь спросит меня, что будет на следующем тесте по математике, и я начну рассказывать пророчество посреди класса геометрии? Теорема Пифагора будет проблемой номер два... Боги, будет стыдно.

Аннабет засмеялась, и к моему облегчению, это заставило Рейчел улыбнуться.

- Ну что, - сказала она, - вы двое подходите друг другу.

Попробуй разберись, но она смотрела на меня так, будто я был каким-то нарушителем спокойствия. Прежде, чем я успел возразить, Рейчел пожелала нам всего хорошего и побежала вниз по склону холма ловить свой транспорт.