Олег Верещагин - Прямо до самого утра или Секрет неприметного тупичка

— Подсяду, — Олег опустился на корточки, сбросил рюкзак, стащил ремень. — Фу.

— Есть будешь? — мальчишка кивнул на лежащие на большом платке хлеб, перья лука, небрежно открытую банку с какими-то консервами.

— Общак? — Олег достал из рюкзака тушёнку, галеты, вопросительно посмотрел на мальчишку (и только теперь увидел, что на его рубашке почти незаметно прикреплена медаль «За Отвагу» на потёртой серо-синей ленточке). Тот засмеялся, понял:

— Общак… Покажь ножик.

— Держи, — Олег передал ему «оборотень». Тот повертел лезвие туда-сюда, вздохнул, отдавая обратно:

— Законная штука.

— Тебя как зовут? — поинтересовался Олег.

— Марат, — представился тот, умело открывая олегову тушёнку за кольцо в крышке. — Второй фронт [7] В годы Великой Отечественной войны значительную часть потребностей нашей армии в мясных консервах покрывали поставки низкосортной тушёнки из США. Наши солдаты, ожидавшие открытия американцами «второго фронта» в Европе, со злой иронией прозвали так тушёнку, намекая на делячество американцев и их нежелание реально помогать нашей стране в борьбе с Германией. …

— Марат Ка? — пошутил Олег, но Марат удивился:

— Знакомы, что ли? Ага, Казей.

— Олег, Серёгин, — протянул руку Олег, пытаясь сообразить, откуда ему знакома фамилия Казей [8] КАЗЕЙ Марат Иванович (1929-44), партизан Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1965, посмертно). Юный пионер, с 1942 разведчик партизанского отряда (Минская обл.). Окруженный фашистами, подорвал себя гранатой. . — Нет, не знакомы. Это я так…

— Хороша тушёночка, — Марат подхватил кусок из банки лезвием финки. — Это какой год? — он посмотрел банку. — Ого, 2007-й… Оттуда, что ли?

— Оттуда, — Олег взял пёрышко лука, хлеб, подцепил консервированную сардину. — А ты?

— А, — Марат махнул финкой в сторону солнца. — Вообще из сорок четвёртого. А сейчас — неважно.

— Подожди… — Олег прожевал кусок. — Ты партизан, что ли?

— Ну да. Разведчик Станьковской бригады.

— А как здесь оказался?

— А, — Марат снова отмахнулся. Потом хмуровато пояснил: — Погиб. Ну, или не погиб, а… В общем, фрицы меня окружили, я раненый был. Ну, я их подпустил ближе и… гранату себе под ноги. А дальше гляжу — а я здесь.

— Не понял, — признался Олег ошарашенно.

— Да я тоже, в общем-то… Да ладно! А ты-то куда идёшь?..

...Когда Олег закончил рассказ, уже совсем стемнело, костёр погас и взошла луна. Где-то совсем недалеко играла музыка — не из воздуха, просто магнитофон, слышались какие-то весёлые голоса. Марат лежал на спине и жевал сухую былинку.

— Дай-ка эти свои бумаги, — сказал он, протягивая руку. Олег вытащил из рюкзака папку, подал. Марат сел на коленки, раскрыл папку, достал лист. Хмыкнул: — Ну, это просто… Это мне уже давно один мужик объяснил, мы с ним вместе одно место от наёмников отбивали… Это распространённая кодировка, ею многие пользуются, придумали её вообще чёрт знает когда… Вот смотри. Мой мир — код 1. Многие думают, что он — изначальный, а остальные — ответвления. Твой, наверное, тоже код 1, только дальше по времени… Ты записывай давай. Код 2 — это средневековье такое раннее, все со всеми воюют, там даже государств почти нет, но люди в основном простые, хорошие. Рабами торгуют, но чтобы мучили или специально издевались — не слышал. Код 3 — хуже. Рабовладельческое общество типа Древнего Египта, на пол-земного шара империя… Код 4 — там что-то типа нашего века, в смысле ХХ, начала. Туда часто солдат набирают, но, если украли, то это, скорее всего, Торбайский халифат. Пиши-пиши… Код 5 — не знаю, не был, честно. Код 11 — там рабами торгуют в Оранжевой Пустыне, рынков полно, но и выследить тоже можно легко. И опоздать можно. Отношение там к рабам — как в учебнике истории. Жуть.

— Как мне туда попасть-то, в эти места? — Олег быстро черкал карандашом в свете луны. Марат пожал плечами:

— Да просто захотеть. Сконцентрироваться на чём-то. Ну, я лучше объяснить не могу. Вот я первый раз… Когда отошёл, так домой захотелось!!! Я всякое про себя передумал — про рай, всё такое прочее… А тут просто захотелось домой — и всё. И как будто в дверь шагнул. В наши места. Прямо знакомые… Сперва обрадовался… — Марат грустно улыбнулся. — А потом глянул — а это какое-то Белорусское Княжество, 624 год от Большой Войны, — он вздохнул. — Я в своём мире мёртвый, мне туда нельзя. А в остальные — пожалуйста…

— Ну и как ты живёшь? — спросил Олег, против воли захваченный словами Марата. Тот тряхнул чубом:

— А хорошо. Знакомых полно, друзей. Иногда тут брожу. Иногда подолгу на одном месте живу, есть очень хорошие места, прямо как при коммунизме. А потом сорвусь… Я же всё-таки пионер, я присягу давал — бороться за счастье людей, — он сказал это без иронии, совершенно серьёзно. — Несправедливости тоже хватает…

— А возраст? — тихо спросил Олег. Марат покачал головой:

— Какой возраст у того, кого один раз уже убили? — он посмотрел в небо и признался: — Я бы с тобой пошёл, но я одного человека жду, мы давно сговорились.

— Да я сам… — пробормотал Олег, складывая бумаги обратно. — Послушай… а кто вообще может этим… ну, заниматься?

Марат посерьёзнел.

— Вообще — много кто. Между мирами много торгуют, самым разным. Но если ты имеешь в виду — кто это организовал… Здесь ты его не встретишь. Он сюда не суётся, потому что тут всегда мир. Он и между пространствами-временами своими ходами шастает, не здесь. Но учти — к тебе он точно подкатывать будет. Рано или поздно. Скорее всего, если увидит, что у тебя что-то получаться начинает…

— Да кто? — нетерпеливо, скрывая испуг, спросил Олег, приподнимаясь. Марат поморщился:

— Да… Как не называй, сразу узнаешь. Ему чем хуже, чем больше люди страдают — тем лучше. Кое в какие места он предпочитает не показываться, а кое-где себя, как дома, чувствует. Я даже не знаю, человек он, ещё какое-то существо, или, может, просто что-то вроде шаровой молнии, только та из сгущенного электричества, а он — из сгущенной человеческой боли…

— Наговорил, — вздохнул Олег, стараясь не показывать настоящего испуга. — А этому… сатане, скажем так… что ему за дело до меня?

— Так ведь ты же людей выручать идёшь, — Марат снова откинулся на траву, лёг удобнее. — Просто так, не за деньги, не за славу, незнакомых… А это ему серпом по одному месту.

Олег засмеялся. Марат посмеялся тоже, а Олег смотрел на него и не верил, что такое вообще может быть.

— Марат… — окликнул он партизана.

— М? — ворчливо отозвался тот.

— Марат, у меня случай был… я… в общем, я спас двух человек. В прошлом. В моём прошлом, в смысле. И они остались живы. А если я… ну, или кто-то… ну, в общем — кто-то тебя спасёт тогда?