Алла Потапова - Молочный зуб дракона Тишки

— Как называется эта речка? — Оксана уже не стояла, а сидела на плоту. Устала.

— Речка называется Буры-Буры, — ответил Тиша, в очередной раз опуская хвост в воду. — Это она здесь такая тихая. А если завернуть во-он за тот поворот, там она как разойдётся, как вспенится, ка-ак забурчит — только держись!

— Всё! Надоело! — Оксана сунула платок в карман. Плот ещё немного прошёл по инерции и остановился. — Откуда ты всё знаешь? — сердито крикнула девочка, дракону.— Заблудился, а знаешь!

— Мы здесь с папой летали,— Тишка чуть не свалился в воду. Теперь он старался хвостом подгрести к берегу.

— У тебя крыльев нету! — не унималась Оксана.

— Дай сюда платок! — Славик почти вырвал крошечный парус из её рук.

— Не старайтесь, спрячьте этот бесполезный квадратик, — ветер прилёг на спину Тишки и закрыл глаза. — Девочка очень хотела, чтобы мы плыли, вот мы и плыли, А я здесь почти ни при чём.

К счастью, берег был совсем рядом. Славик спрыгнул в воду и вместе с Тишкой подтащил плот.

— Я летал у папы на спине, когда был совсем маленький,— пояснил на ходу Тишка. Он пыхтел, чешуйки на его спине встали дыбом. Забор намок и стал тяжёлым, И к тому же делал вид, что не может пошевелиться. Ему нравилось, что его несли на руках! То есть немножко на руках, немножко на лапах.

— Как будто ты сейчас большой, — ворчала Оксана.

— Да перестаньте вы! Я, в конце концов, командир! — Славик оступился, и поэтому голос у него был сердитый.

У Оксаны рот округлился, как будто она собиралась выкрикнуть: «О-о-о!» Но она выкрикнула совсем другое:

— Кто тебя назначал командиром, интересно знать? Я нашла дверь, я первая вошла в подвал, я…

— «Я» — последняя буква в алфавите. Знаешь ты кто? Девчонка!

Озадаченная таким заявлением Славика, Оксана замолчала.

Тем временем плот уже вытащили на берег. Оксана спрыгнула на сухой жёлтый песок; забор наконец сам встряхнулся, перевернулся и улёгся на солнышке мокрой стороной кверху.

Песок был чистый, настоящий пляж — загорай только.

— Совсем неплохо быть плотом, — мечтательно произнёс забор, отряхивая от песка каждую дощечку, — я обязательно поплаваю ещё когда-нибудь. Мне это нравится. Когда я охранял парк…

— А мне не нравится, что сюда идут какие-то странные существа. Не идут, а крадутся; по-моему, они хотят нас захватить в плен. — Славик встревожено вглядывался в движущиеся фигуры.

Все обернулись в ту сторону. Только надутая Оксана рыла в песке ямку и смотрела, как она наполняется водой.

— Ты не потеряла мою волшебную шляпу? — спросил встревоженно голубой ветер. — Никуда она не денется, твоя шляпа, — ответила девочка занимаясь песочным строительством. Ветер сердито свистнул и взвился высоко вверх. Сверху он увидел многое, опустился маленьким кручёным вихрем и сказал:

— Сюда идут неты. Это очень опасно. Во-он там, видите блестящую серебряную черту? За ней начинаются владения данов. Нужно успеть туда, пока неты до нас не добрались. Там мы в безопасности. Бежим! Скорее!

Он подхватил Оксанины босоножки, Славик силой поднял Оксану и поволок её за руку. Песок был рыхлый, ноги вязли, и тут ребята по-настоящему испугались. Испугались, потому что оглянулись и успели рассмотреть тех, кто их догонял.

Серые, с квадратными туловищами и квадратными головами неты, неуклюже да вперевалочку переставляли негнущиеся ноги, позвякивая множеством замочков, украшавших им грудь.

— Если бы я был большой, я бы им показал, — отдуваясь, бурчал дракон-ребёнок. Он бежал, загребая песок лапами.

— Быстрее, быстрее, — торопил ветер, то забегая вперед, то отставая. Уже слышно было тяжёлое дыхание преследователей.

— А что им от нас нужно? — жалобно спросила Оксана. Она выбивалась из сил.

— Не разговаривай, береги силы. — Песок набился Славику в туфли и царапал ноги.

Забор длинными прыжками уже добрался до серебряной черты.

— Это граница между данами и нетами! — крикнул Тишка. — Скорее!

Тут вдруг Оксана вырвала свою ладошку из Славиковой:

— Не тащи меня! Мне больно! Чуть руку не оторвал! Она остановилась. Тишка вернулся к ней и стал подталкивать упрямую девочку мордой.

— Что за фокусы! — рассвирепел Славик и сделал несколько шагов вперёд. В конце концов он тоже может рассердиться! Только подумать — тут такое дело, а она раскапризничалась! У неё, видите ли, плохое настроение!

Славик уже ступил на серебряную черту, за которой подпрыгивал от нетерпения забор. Неты, видя, что добыча от них уходит, рванулись вперёд. Нужно сказать, что на вид они неповоротливые, однако бегали очень быстро.

Забор, ветер и мальчик не успели опомниться, как одного из преследователей щёлкнули замочки и… Этого даже представить никто не мог: в квадратном туловище исчезли Оксана и Тишка.

Неты на мгновение остановились у самой черты, свирепо глянули красными круглыми глазами на беглецом развернулись как по команде и с такой же быстротой понеслись обратно.

Растерянно смотрел Славик на то место, где только что были его друзья. Вот следы маленьких босых ног, вот дорожка от Тишкиного хвоста.

— Их что… съели? — с ужасом спросил мальчик.

— Съели — это что? — ветер осторожно поставил возле Славика белые босоножки.

— Нет, их не съели, — глухо сказал забор. — Их в плен взяли.

— Что же нам делать?!

— Идти к данам, просить помощи. — Забор приготовился прыгать дальше.

— А может, попытаться самим их выручить!

Славик колотил кулаком о кулак и ругал себя почём зря. Подумаешь, на малявку обиделся! Она же дошкольница! Привыкла из мамы с папой воду варить. Вот в школу пойдёт — станет серьёзней. Надо было тащить её за собой, отшлёпать в конце концов!

— Нет, сами мы ничего не сделаем. Не будем терять времени. — И забор направился к большому белому дому, — видневшемуся вдали.

Славик понуро пошёл за ним, стараясь не показывать мокрое от слёз лицо.

— И зачем я отдал ей шляпу! — воскликнул ветер.

Ветер был добрый, но уж очень легкомысленный.

— Тьфу, — Тишка выплюнул какую-то соломинку, попавшую в рот.

— Не плюйся, пожалуйста, ты здесь не один, — сердито заметила Оксана. Она попыталась заплести растрёпанные волосы в две косички. — Куда это мы попали?

— Что же мне, солому есть?! — неожиданно расфыркался Тиша и даже зубами щёлкнул. Оксана вздрогнула, она ещё не слышала, чтобы он зубами щёлкал.

— Чего ты злишься? — тёплая девочкина ладонь погладила шершавого Тишку. — Надо думать, как отсюда выбраться.

Помещение, прямо скажем, было тесноватое. Тишка стоял на задних лапах, передними упираясь в стену, а хвост его был задран вверх возле другой стенки и был похож на перевернутую букву «Л». Вот он и злился. Стоять так очень неудобно! Да ещё трясёт, как будто едешь на телеге по ухабистой дороге.