Екатерина Баландина - Теркес

Кити запрыгнула в вагонетку и оттолкнулась ногой. Вагонетка сначала ехала медленно. Потом начала набирать скорость.

Мааку уже не кричал. Голос сел. Это ему казалось, что он кричит. Кити судорожно оглядывалась.

Тут Мааку полез на дно вагонетки. И достал оттуда свечки. В отличие от Кити, Мааку прекрасно знал, что делать с этими красными длинными "свечками".

Мааку зажег одну. Кити повернулась на свет. Лицо тут же вытянулось.

— С ума сошел?! Это динамит!

— Я знаю. Можно попробовать взорвать камень.

— Стой, чумной!

Поздно. Мааку швырнул динамит в камень. Бабах! Кити очень любила взрывы. Но только не те, которые обрушивают кроме одного большого еще десять маленьких камней. Пыль, десяток громадных каменных шариков несется на них. Это еще не все. Мааку хотел бросить еще один динамит, но уронил его к остальным.

— Ай! Черт. — Спокойно и весело сказал Мааку, как будто он проворонил мячик в игре.

— Что там у тебя? Только не говори, что ты его уронил.

— Я промолчу.

Кити вскричала и принялась вышвыривать загоревшийся динамит. Все больше и больше камней вылетало.

Вагонетка сбила ограду и полетела вниз. Она упала на старый лифт. Лифт полетел в лаву. Кити уже не знала, что ей сделать. Упасть в обморок или истерично рассмеяться.

Лифт зацепился за обломанный рельс. Скрип. Еще один. Дно вагонетки вывалилось. Кити и Мааку полетели вниз. На счастье они не упали в лаву. Упали в другую развалюху. Тоже называется вагонеткой. Вагонетка со страшным скрипом и свистом понеслась вниз. Мааку громко орал и махал руками.

— Вот накатаемся сегодня на халяву!

— Ага! Сейчас будет небольшой "бум!". Я "бумы" люблю, только если я в этом участвую, как взрывщик, а не как жертва.

Мааку посмотрел вдаль. Улыбка сменилась каким-то зигзагом. Он начал пытаться выпрыгнуть из вагонетки.

— А! Спасите! Помогите! Не хочу умирать! Погите! Спомосите!

— Ты псих? Ты разобьешься!

— А так разве нет?

— Подумаешь, рельсы оборвались и идут вверх. А мы со своей скоростью полетим с них вверх. Ха, ерунда какая! Спасите! Помогите! Полундра!

Кити закрыла глаза и почувствовала легкий толчок. Она приоткрыла один глаз. Вагонетка полетела со скоростью орла. Прямо в дыру.

Свет, солнце, голубое небо и… скалы под вагонеткой! Какая прелесть! Представьте! Такая красота, а вы в лепешку!

Кити начала махать руками и ногами. Тут она вспомнила про "Камелию". Она свистнула. Орел, пролетавший мимо, подлетел к ней. Кити схватилась за его лапы. Благодаря "Камелии" орел удержал и Кити, и Мааку. Хоть верьте, хоть не верьте.

Орел плавно спустился на равнину. Десять команд ждали там. Кити и Мааку приземлились. Мааку отпустился над деревом.

Перчатка Кити зацепилась за орлиную лапу. Кити разжала руку и полетела вниз. Больно. Копчик точно поврежден. Чья-то светлая челка, ухмылка.

— Здравствуй, Киска.

Кити вскричала и сию минуту, секунду, 1/9 секунды оказалась на орле. Она сняла перчатку и нормально приземлилась рядом с Мааку.

Луми катался по земле от смеха. Каге смотрел на него, как на идиота.

— Вот это да! Кити научилась летать! Я и не знал! Каге, научи меня тоже летать!

— Я научу тебя получать кулак в нос. Заткнись, наконец.

Кити отряхнулась. Они подождали еще минут десять минут. Пришло еще пять команд. Дальше послали собирать тех, кто не успел найти выход.

Победивших выстроили в ряд. Экзаменатор Милли спокойным шагом к ним подошла.

— Мои поздравления, теперь вы ниндзя.

Кити чуть не упала.

— Что, вот так просто? Без битвы, страхов и пыток, ммм?

Кити что, есть силы, зажала ротик. Но Каге опять все услышал. "Что он, слышит дыхание травы?" подумала Кити. Может, это и было так.

Кити и Мааку выслушали все поздравления, попрощались и пошли по домам. Кити даже не представляла, что не все так просто.

Убийство. Объявление. Новое

общество.

Кити села на скамейку. Единственное, чего ей сейчас хотелось, так это мороженого.

— Не желаете ли освежиться? — Послышался голос справа от нее.

Кити повернула голову. Красно-бардовые волосы, серо-голубые глаза, длинные ноги. В руках этот "кто-то" держит любимое мороженое Кити. Шоколадное, с кусочками шоколадного печенья.

— Мичи! — Кити бросилась старому другу на шею. — Как же я рада тебя видеть! Что же ты не навещал меня? Что же не приходил сюда? Я тебя ждала-ждала!.. Мичи! Я так рада, что ты пришел!

Кити сжимала Мичи в объятиях. Мичи немного покраснел, но тоже обнял Кити. Они снова сели на скамейку.

— Где ты был?

— Так, нигде. Ходил без дела. А ты? Ты, вроде, на экзамене была?

— Ага.

— Ну, и как?

— Нормально. Я — ниндзя!

— Ух, ты! Здорово! А как поживает Даке?

Мичи дал Кити мороженое. Кити с жадностью набросилась на то, о чем давно мечтала.

— Сэмпай? Не знаю. В этот день он, скорее всего, сидит в своей комнате и рисует. Ой! Я уже успела заскучать по нему. Представь. Если я так заскучала по нему за несколько часов, то, как я соскучилась по тебе за несколько недель!

Кити доела мороженое. Мичи смотрел на облака.

— А как там Иджи?

— Он из больницы, по-моему, не выходит. Что он там, поселился с Юми?

— Кто его знает. Он загадочная персона.

— Даже для его младшего брата. Ну, я думаю, Даке тебя там заждался. Иди.

— Но…

— Я же не на казнь иду. Встретимся еще. У меня дела. Ладно, пока. Кстати, где тебя искать?

— В убежище Бродяг.

— Ммм, ясно. Ладно, пока.

Мичи запрыгнул на крышу и умчался вдоль побочной дороги в западную часть деревни. Кити посмотрела ему в след.

— Все спешат. Смотрите, не опоздайте!

Кити встала и спокойным шагом направилась в убежище. Она свернула за угол и пошла по той улице, где они с Даке познакомились. Собственно, там они и встретились после его воскрешения. Штукатурка полностью слезла с дома N8. В открытое окно противоположного дома дует ветерок и колышет белые занавески с разводами от акварели. На противоположном балконе суетливая хозяйка развешивает белье, то и дело, роняя прищепки.

Кити нюхала запах пионов и георгинов, растущих на газоне этой улицы. За то она и называлась "Цветочная". Легкие лепестки летали по воздуху. Кити очень любила, когда лепестки приземлялись ей на нос.

Как в тот раз. Это было, когда ее сковали цепи. Кити остановилась.

— Этот человек не должен жить. Он убьет этими цепями всех. Абсолютно.

Кити не перестала бы думать о столь ужасных вещах, если бы не лепесток пиона, приземлившийся ей на лоб. Кити сняла его и положила на ладонь.

— Нет. Убивать нельзя. Если я буду ему мстить, то, как сказал сэмпай, это станет целью моего существования. Так нельзя.

Кити сдула лепесток и пошла дальше. Вот и показалась старая фабрика. Но она сильно изменилась. Появились клумбы. По стенам вились ползучие цветы. А рядом с входом красовался молоденький кустик камелий. Кити сразу поняла, чья это затея. Только Даке так любит цветы.