Томас Брецина - Заколдовать учителя? Нет проблем!

О чем ты? — Господин Тедимайер внимательно посмотрел на Тинку, все еще сомневаясь, правильно ли он расслы­шал и понял ее вопрос. — Кошачий корм? Мышиный вкус? Неплохая идея... Но мы поговорим об этом позже. Лисси, меня беспокоит твоя оценка по математике...

Обстановка накалялась. Лисси уже обдумывала пути бегства. Но если она сейчас просто бросится к двери и уде рет, это будет для отца вполне однозначным ответом. Она допускала, что тогда он сегодня же утром может отпра­виться в школу, чтобы поговорить с ее учителем математики.

«Этому надо помешать любыми сред­ствами. Но как?..»

Внезапно послышались чьи-то неуве­ренные шаги, маленькие босые ножки протопали по выложенному плиткой ку­хонному полу. «Папа!» — раздался писк­лявый голосок. То был Дэвид, младший братишка Лисси, четырех с половиной лет. Растрепанный и сонный, он пред­стал перед своим отцом. На нем была надета пижамная курточка с изображе­нием двух играющих тигрят. Но удиви­тельным образом штанишки от пижамы отсутствовали.

Дэвид, где твои штаны? — немед­ленно спросил встревоженный папа.

В унитазе! Они туда упали! — гру­стно объявил Дэвид.

Сами? — Отец взглянул на него с упреком.

Сами. — Дэвид поднял серьезную честную мордашку и кивнул.

Тогда пойдем и вытащим их отту­да! — Господин Тедимайер взял Дэвида за руку, но малыш вырвался и горестно засопел:

— Ничего не выйдет. Я спустил воду.

Девочки за столом едва удержива­лись от смеха. А господин Тедимайер буквально взвыл, как волк на луну:

— Но тогда унитаз опять засорится!

Дэвид, мне придется снова вызывать сантехника!

Оценка по математике была на время забыта. Теперь на повестке дня стоял унитаз, из которого, возможно, еще тор­чали Дэвидовы штанишки. Борис Теди­майер снял с горячих конфорок все, что могло убежать или пригореть, и семеня­щей, немного утиной походкой поспе­шил прочь из кухни.

Лисси выскребла из тарелки остатки хлопьев и запихнула их в рот. Затем вы­терла губы тыльной стороной ладони и тихо сказала:

— Я неохотно это признаю, но, видно, братья тоже могут иногда на что-то сго­диться.

Затем она подала знак Тинке, чтобы та поторопилась, и первая выбежала за дверь. Еще до школы им предстояло вы­полнить нечто очень важное.

Тинка не была такой проворной, как Лисси. Кроме того, она не любила, когда ее подгоняли. Девочка знала, что заду­мала Лисси, и была против.

Тинка поспешно выбросила в ведро остатки своего корнфлекса, — она не разминала его, а предпочитала грызть сухим, как печенье к чаю, слегка сбрыз­нув сливками и украсив нашлепкой из вишневого мармелада. Она никогда не забывала свой школьный завтрак. Борис Тедимайер делал замечательные завтра­ки, лучшие из всех, которые Тинка ко­гда-либо пробовала. Вот и сейчас она вложила в пластиковую коробку для завтраков два приготовленных им двой­ных бутерброда с сыром «моцарелла», мелко нарезанными помидорчиками, па­прикой и пряностями, которыми обыч­но посыпают пиццу. Бутерброды были аккуратно завернуты в пищевую фольгу. Поскольку кроме нее в кухне никого не было, девочка втиснула в коробку две шоколадки и всего одно яблоко — боль­ше не поместилось.

Лисси между тем вернулась и просу­нула голову в дверь кухни. На голове у нее уже красовалась ее любимая черно-зеленая фетровая шляпа.

— Я-то думала, что ты всерьез решила худеть, — ядовито заметила она и доба­вила подлое словечко «жирняга».

Тинка почувствовала, как кровь бро­силась ей в голову. Лисси всегда знала, как побольнее уколоть лучшую подругу. Этот круглый выпуклый животик пони­же пупка... Как ненавидела его Тинка и как трудно было от него избавиться! И бедра у нее были не такие стройные, как у фотомодели, которую она считала шикарной. Вместе с тем Тинка не увле­калась голоданием. От этого у нее дела­лось плохое настроение, и она станови­лась рассеянной и беспокойной.

— Мне требуется подпитывать свою нервную систему, — досадливо прошептала она через плечо подруге, в то время как пластиковая коробка исчезла в глу­бине ее ранца. — Иначе мне будет труд­но тебя выносить.

— С добрым утром, дамы! — приветст­вовал их голос, который старался зву­чать как взрослый, но периодически срывался вверх и становился визгли­вым. Это был Стэн, средний брат Тинки. На ходу он расчесывал гребнем смазан­ные гелем волосы и попутно разгляды­вал себя в висевшей на стене блестящей металлической крышке, которая, естест­венно, отражала его в весьма искажен­ном виде.

За ним, спотыкаясь, тащился Фрэнк, старший брат Лисси, учившийся со Ста­ном в одном классе. Черные солнечные очки как будто приросли к его лицу, Лисси ни разу не видела его утром без этих круглых очков. Наушники плейера тоже казались намертво приклеенными к его ушам. Впереди на майке красова­лась красноречивая надпись: «Я не лаю, я кусаюсь!» И каждый, кто хоть однаж­ды взглянул на его брюзгливое, недо­вольное лицо, верил ему на слово.

С неприветливым ворчанием Фрэнк протиснулся мимо Лисси, плюхнулся на стул, стоявший между стеной и круг­лым кухонным столом, обвел взглядом столешницу и не нашел приготовленной для него тарелки с корнфлексом. Он был слишком ленив, чтобы самому на­сыпать себе хлопьев и залить их моло­ком.

— А дамы в такую рань уже на ногах? — прервал молчание болтливый Стэн.

Тинка смерила его недоверчивым взглядом.

Скажи лучше, какую гадость вы приготовили для нас на этот раз? — вы­палила она.

Никакой, моя драгоценная, честное слово. Ты опять подозреваешь нас пона­прасну.

— Я тебе не верю, — пробурчала Лисси.

Сразу же после переезда в новый дом братья превратили жизнь девочек в су­щий ад. Каждый день они подстраивали им какую-нибудь каверзу, одну хуже другой.

Месть Лисси и Тинки однажды свер­шилась и была ужасной [1] См. книгу Томаса Брецины из этой же се­рии: «Как братьев превращают в лягушек». .

Для более подробного допроса време­ни уже не было: из коридора доносился жалобный голос Бориса Тедимайера, Он горестно выспрашивал Дэвида: «Скажи, сколько раз ты спускал воду? Какая только дрянь не плавает в нашем туале­те!» — «Столько!» — Дэвид поднял ла­дошку с пятью растопыренными пальца­ми. «Только пять раз? И от этого такой потоп?» — «Я все спускал и спускал без остановки!» — виновато прошептал Дэ­вид и показал, как он поднимал и опус­кал свою маленькую ручку.

Идем же наконец! — настаивала Лисси.

Почему такая спешка? — в своей обычной манере, слегка нараспев, поин­тересовался Стэн.

Потому что глупость заразна, и мы не хотим ее от вас подхватить! — ядовито па­рировала Лисси. Ухватив Тинку за рукав пуловера, она потянула ее в прихожую.