Майкл Бакли - Сказочный переполох

— Lieblings, все же хорошо… Ну что вы! — причитала она. — Как вы тут?

Сабрине впервые не хотелось отпрянуть от старой женщины. Теперь бабушкины объятия были по-настоящему родственными. Объятиями родного человека.

— Да все нормально, — выдавила из себя Сабрина, пытаясь справиться с новым потоком слез.

— Ты же из-за нас чуть было не погибла, — сказала Дафна. — И сыщики из нас никудышные.

— Что за ерунда! — рассмеялась бабушка, подводя их к машине. — Вы спасли нас с мистером Канисом да еще ухитрились предотвратить ужасную катастрофу! Это, знаете ли, говорит о том, что вы обе первоклассные детективы! Это непременно надо отпраздновать. У кого-нибудь есть идеи на этот счет?

Сабрина как раз устраивалась на уже ставшем привычным заднем сиденье.

— Вообще-то хотелось бы какую-нибудь обновку, чтобы не носить это, — сказала она, опустив глаза на футболку, где с дерева свисала обезьянка.

А под ней было написано: «ДЕРЖИСЬ ДО ПОСЛЕДНЕГО!»

Утром Эльвис разбудил девочек, ласково облизав их лица. К счастью, Джек ранил пса не слишком серьезно, но все равно ему придется ходить с повязкой на боку, пока ветеринар не снимет швы. По-настоящему Эльвис страдал от нанесенного ему оскорбления — у него было повышенное чувство собственного достоинства. Дафна извинилась перед ним, что не обратила внимания на его намек, когда он принес два куска ткани, и даже пообещала, что в будущем его мнение обязательно будет приниматься во внимание.

За столом в гостиной их приветствовала бабушка, она приготовила еще больше вкусностей, чем обычно. На этот раз она подала к столу синий омлет, маленькие ярко-оранжевые орешки, жареную картошку с мерцающим зеленым соусом и помидоры. Мистер Канис еще не выходил из своей комнаты, и Пака нигде не было видно.

— А как себя чувствует мистер Канис? — спросила Дафна.

— Ничего, ему вроде полегче, — ответила бабушка Рельда. — Ему будет приятно узнать, что ты спрашивала о его здоровье.

— А Пак где?

— Скоро вернется, — улыбнулась бабушка. После завтрака трое представителей семьи Гримм поехали в универмаг и накупили девочкам уйму одежды. А бабушка нашла себе новую шляпу с подсолнухом, который гармонировал с каким-то ее платьем, которое, по ее словам, она уже вон сколько лет не носила. Сабрина предложила сжечь их старые футболки с оранжевыми обезьянками и эти ужасные голубые штаны с сердечками, но Дафна запротестовала. Бабушка отвела Сабрину в сторонку и извинилась за прежний наряд: мистер Канис, сказала она, пожалуй, и правда не специалист по части одежды для девочек. К тому же он дальтоник и не слишком-то различает цвета.

Когда вернулись домой, бабушка вручила каждой из сестер по подарку. Девочки сразу же развернули упаковку и обнаружили внутри новые книги в коленкоровом переплете — точно такие же, какая была у их отца, когда он вел свой дневник. На обложке золотом было вытиснено имя девочки, а над ним большими буквами пламенели слова: «СКАЗОЧНЫЕ ОТЧЕТЫ». Открыв свою книгу, Сабрина посмотрела на чистые страницы.

— Теперь и тебе, как твоему отцу и многим поколениям Гриммов, придется записывать все, что видишь, чтобы последующие поколения знали, что тебе пришлось пережить, — сказала бабушка. — Мы — Гриммы, и другого пути для нас нет.

Весь остаток дня девочки записывали в свои книжки все, что с ними произошло в последние дни. Они расспрашивали друг друга о том, что не совсем точно запомнили, а когда завершили эту работу, Сабрина положила фотографию родственников между страницами своего дневника. Потом девочки бросились вниз и поставили свои книги рядом с папиной книгой на полке, предназначенной для записей их семьи.

— Девочки, я хочу вам еще кое-что показать, — сказала бабушка.

Девочки пошли за ней наверх, и она отперла комнату с зеркалом. Лицо человечка снова появилось в зеркале, и он заулыбался, когда увидел входивших девочек и старую женщину.

— Здравствуйте, Рельда, — радостно приветствовал ее Зерцало.

— Здравствуй, дорогой. Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, получше? — спросила бабушка.

— Гораздо лучше. Синяки на вид куда хуже, чем на ощупь, — сказал Зерцало.

— Рада слышать, — сказала старуха и, повернувшись к девочкам, вдруг спросила: — Хотите увидеть папу с мамой?

У Сабрины чуть сердце не выскочило из груди.

— А это возможно? — спросила она. Бабушка повернулась к Зерцалу.

— попросила она.

Зеркало на миг затуманилось, и из дымки в отражении постепенно возникли две фигуры. Когда туман окончательно рассеялся, Сабрина увидела своих родителей, Генри и Веронику. Они лежали на кровати в темной комнате — лежали совершенно неподвижно, их глаза были закрыты.

— Совсем как мертвые, — не сдержалась Сабрина.

— Вовсе не мертвые, — поправила ее бабушка. — Просто спят.

— Мы же потеряли одну из туфелек Дороти, — заплакала Дафна. — С их помощью мы бы могли спасти папу с мамой…

У Сабрины кровь бросилась в лицо.

— Liebling, ну почему тебе не приходит в голову, что я испробовала уже и туфельки, и вообще все, что можно было найти там, внутри зеркала? — вздохнула бабушка. — Как видно, Алая Рука, кто бы это ни был, пользуется таким сильным колдовством, что смогла отнять у нас твоих родителей. Только и мы сдаваться не собираемся. Мы их найдем, я обещаю вам.

Девочки, крепко-крепко обняв бабушку, опять расплакались. Это были одновременно и слезы счастья, потому что родители их живы, и слезы отчаяния, потому что они не знали, где их искать…

— Я только надеюсь, что, когда мы все воссоединимся, вы и меня включите в число членов своей семьи, — сказала бабушка и тоже неожиданно разрыдалась.

Тут кто-то постучал в дверь с улицы. Бабушка вынула из кармана носовой платок и, вытерев досуха глаза себе и внучкам, аккуратно положила платок в карман платья.

— Идемте, девочки, к нам пришли, — сказала она, выходя из комнаты.

Девочки увидели, как их родители медленно исчезают в зеркале, и вот уже сестры стоят одни, глядя на свое собственное отражение.

— А хорошо, что это — наш дом, — сказала Сабрина сестренке.

— Надо же, дошло! — захихикала Дафна. Сестры вышли из комнаты, закрыв за собой дверь.

Сбежали по лестнице в холл. Пак уже был там, он принес несколько ящиков, доверху наполненных старыми игрушками, всяким хламом и даже засохшими домашними растениями. За ним появились Глинда, Свинсон, Хрякман и Свиндус.

— А при чем здесь полиция? — спросила Сабрина. Глинда, Хрякман и Свиндус прошли в гостиную и развернули на столе большой бумажный рулон. Приглядевшись, Сабрина поняла, что это чертежи.

— Что это значит? — спросила она.

— Будем делать пристройку к дому, — объяснил Свинсон, расплываясь в хитроватой улыбке. — Дом-то ваш не слишком большой. Тебе уже нужна своя спальня. Рельда попросила, чтобы мы проконсультировали ее. Ведь мы, сама знаешь, прежде строительством занимались, пока не пошли служить в полицию.