Александр Мирер - Субмарина «Голубой кит»

Первым опомнился Джошуа. Он опустил толстую руку, черную, в твердой белоснежной манжете, нащупал Катину голову и легонько пригнул к полу. Катя поняла — надо сидеть тихо и не высовываться. Потом Джошуа начал топтаться рядом с ней, чем-то звякал над ее головой, снимал и ставил на место разные бутылки и вдруг… шагнул прямо через Катю. Она пригнула голову. Джошуа как ни в чем не бывало удалился по проходу между бутылками и барьером, держа перед собой длинный серебряный поднос. Негр был одет в странный, но красивый черный костюм с двумя хвостами сзади. Такой костюм Катя несколько раз видела по телевизору на скрипачах и дирижерах.

Музыка смолкла, и лишь тогда Катя поняла, что за механизм помещается перед ней, в углублении стены. Автоматический проигрыватель! Кончилась пластинка, лапка с иголкой судорожно подпрыгнула и отъехала в сторону, затем вторая лапка, тоненькая, подхватила пластинку и унесла в другую сторону, а новая пластинка просто упала сверху, из приготовленной стопки! А лапка с иголкой, как ждала, — раз! — опустилась на пластинку, и опять началась музыка. Катя разглядела на пластинке рисунок, изображающий собаку перед широкой изогнутой воронкой.

Свою собаку она брала бы в перемещения. Интересно, действуют ли таинственные силы и на собак.

Тем временем Джошуа что-то делал за барьером. Донесся его рокочущий бас, звон стекла — что-то случилось. Катя это почувствовала, хоть не могла разобрать слов. Ведь проигрыватель гремел рядом, а Джошуа говорил довольно далеко.

Что-то случилось! Деревянный пол снова затрясся под грузными шагами. Джошуа почти подбежал к проигрывателю и нажал кнопку. Игла поднялась, пластинка перестала крутиться. Стало тихо.

И в тишине резко раздался повелительный тонкий голос:

— Подайте баккарди, Виллис! Включите одиннадцатую программу!

— Да, сэр, — ответил Джошуа.

Катя замерла — пол скрипел при малейшем движении.

Джошуа опустил глаза и розовыми ладонями сделал огорченный жест: ничего, мол, не получается.

Катя в недоумении тоже развела руками: дескать, не понимаю, что у вас не получается.

Негр в испуге косился то на нее, то на тех, что были за барьером. Взял плоскую бутылку на поднос. Ушел. Сидеть было неудобно. И скучно. И страшновато! Когда рядом с тобой человеку страшно, то сам начинаешь бояться.

За барьером щелкнуло и заговорило радио. Катя прислушалась. Диктор быстро, тихо говорил по-английски, можно было разобрать слово «шип» — корабль. «Да это телевизор, что в углу, рядом с окошком», — вспомнила Катя и повернулась лицом к барьеру. Резко скрипнули доски под каблуками, запахло пылью.

Сейчас же тонкий голос спросил:

— Крыса за ковром?

— Простите, сэр? — пробасил Джошуа.

— Можете идти, Виллис. Я позвоню.

Сквозь щелку в барьере Катя видела, что негр уходит, волоча ноги и оглядываясь. Вот он еще раз сверкнул глазами, закрывая дверь. Это справа от окна. Слева было видно хуже — щелка перекашивалась направо. Ага, двое сидят за столиком, а дальше, в глубине комнаты, экран телевизора. Цветной телевизор, смотри-ка!

— Да, лакомый кусок этот корабль! — проговорил хозяин.

— Велик для любой глотки, — сказал второй.

У него был тихий, ленивый, сиплый голос.

— Баккарди у вас отличный, мистер Уоррен, — сипло сказал второй. — Настоящая «белая этикетка», редкость в наши дни…

— Рад доставить вам удовольствие, Майкл. Значит, на бирже застой?

— Ску-учища, мистер Уоррен. На бирже скучища, в конторе мухи засыпают на лету.

— Преувеличиваете, Майкл. Я слышал, у вас были интересные дела.

— А-а, ничего интересного для вас. Вы теперь помещик…

Хозяин засмеялся.

— Выкладывайте, Майкл! «Морским драконом» вы занимались?

— А нечего выкладывать, — лениво засипел Майкл. — «Дракона» купило неизвестное лицо. Ну, я узнал фамилию. Солана. Бразильский подданный.

— Частное лицо все-таки?

— Я бы сказал — даже слишком частное. Известно только имя, других сведений получить не удалось.

— Как же вы так…

— Дал маху, хотите сказать? Он законспирирован намертво. Я покрутился, покрутился и плюнул.

— Надеюсь, субмарина разоружена?

— Начисто, в том и дело! Я сначала решил, что бразильские вояки приобретают «Дракона» через подставное лицо. Нет… Частное судно, не застраховано, новое название — «Голубой кит».

— Не застраховано? Интересно! — сказал хозяин.

Кате было скучно и неудобно сидеть. Она старалась не шевелиться, чтобы не подвести Джошуа, и скучала. От нечего делать она попробовала вспомнить — кто из литературных героев кричал; «Крыса за ковром!» Вспомнила: Гамлет, принц датский, когда Полоний прятался за ковром, как она сейчас за барьером.

— Интересно, — согласился Майкл. — Для меня. Я — сыщик на службе страховой компании. Но тысяча извинений, мистер Уоррен, вы теперь помещик. Какой вам интерес в делах? Вы и телепередачи смотрите, и читаете газеты, и слушаете мою болтовню. Зачем вам эта скучища? Разводили бы лошадей.

— Я тридцать лет страховал корабли, — мягко сказал Уоррен. — Тридцать лет! Это накладывает клеймо, знак рабства, Майкл. Вы тоже занимались «Драконом» из чистой любознательности.

— Да я шучу, сэр. Мы все меченые, как атомы. Тридцать лет назад я ходил в коротких штанишках… О, начинают спуск!

Катя оживилась — щуплая фигура хозяина поднялась из кресла. Телевизор заговорил громче:

— …«Бродкастинг систем». Оптические устройства поставлены фирмой Стоун…

Телевизор говорил громко, но экрана Катя не видела совсем, потому что и гость и хозяин подошли к приемнику.

— Вы сегодня вылетаете на место? — спросил хозяин.

— Да, сэр. Надо посмотреть, что они поднимут.

— …Вы видите, как главный специалист фирмы подходит к лебедке. Прежде чем «бэтискэйфбритн» опустится на дно, туда будет послана телевизионная камера. Внимание! Вы будете первыми. В глубинах океана вы первыми увидите корпус прекраснейшего корабля столетия — «Леонардо да Винчи». Лишь завтра «бэтискэйфбритн» погрузится в пучину, сегодня же на разведку выходит телевидение! Внимание! Лебедка пошла! Спуск будет продолжаться около часа. Сейчас камера коснется воды…

Катя схватилась за лакированные стойки барьера и вертела головой, чуть ли не визжа от возбуждения. «Леонардо да Винчи»! Ничего, ничего не видно! Она лихорадочно соображала — как ей поступать теперь? Выйти к этим людям и повторить слова Дювивье? Раз они страхуют корабли, то им невыгодно, чтобы корабли тонули. Они платят деньги владельцам утонувших кораблей, а сыщики страховых компаний выслеживают — не утопили ли хозяева свои корабли нарочно, чтобы получить страховую премию. Об этом Катя читала много раз… Но что делать?

«Вставай, трусиха!» — сказала себе Катя. И встала.