Марина Воскресенская - Последний из эльфов

— Многие сомневаются, о Избранный. Многие считают тебя самозваным спасителем, и перестали веровать в твои возможности и твое существование. Но эти скептики никогда не видывали твоего смелого взора и гордой эльфийской осанки. Как они могут уверовать? — ответил Тому Солярис.

Том слегка смутился и потупился в землю, разглядывая свои кроссовки. Солярис понял его и улыбнулся еще шире.

— Оставь свои сомнения, о Избранный, и войди в мой дом, чтобы вместе со мной и моей семьей отведать пищи, которую нынче послал нам Бог.

Том отправился за Солярисом, Морлан и Монивайс последовали за ними. Понемногу из своих жилищ начали появляться эльфы. Они были все как на подбор высокие и светловолосые, с волосами длиной не выше пояса. Глаза у всех были голубые. Дом Соляриса оказался очень просторным изнутри. Стол, стулья, посуда — все было из того же серебристого металла. Все блестело и переливалось. Еда была всевозможной, но вся растительная, ни кусочка мяса. За столом, перед едой была традиция представляться гостям. Женщина, которая спустилась вместе с Солярисом, действительно оказалась его женой, ее звали Гертруда и она сидела по правую руку от самого короля. Рядом с ней, справа сидела ее сестра Клиодна, далее брат Гертруды Пвил и его жена Этна, по левую руку от Соляриса сидел его брат Эйрон, его жена Сир Айбормейф, брат Эйрона и Соляриса, Этал II. Напротив Соляриса сидели его дети: дочь Силье и сын Дагда II. Справа от Дагды сидели два сына Эйрона и Сир: Этал III и Отье. Слева от Силье сидела дочь Пвила и Этны — Морган. Тома, Морлана и Монивайса усадили на пустующие места рядом с королем и королевой: Тома рядом с Солярисом, а Морлана и Монивайса рядом с Гертрудой.

У Тома возникло ощущение, что эти места будто бы уже несколько веков ожидали их появления именно в таком количестве и составе. Морлан прежде всего поставил посох в угол зала, Том же это сделать забыл из-за жуткого волнения, пронизывающего его с головы до ног. Дагда II с интересом уставился на его посох, и разглядывал самого Тома. Вдруг он вздрогнул, перевел вопросительный взгляд на отца, тот покачал головой, и Дагда уткнулся в свою тарелку, покраснев слегка.

Том пораженно взглянул на Соляриса и тут же получил мысленный ответ. "Да, о Избранный," — звучал в голове Тома голос Соляриса, — "я умею говорить мысленно. Быть может, я и тебя смогу обучить".

Перед едой вся семья прочитала молитву на эльфийском языке, которого Том не понимал. Он лишь догадывался о значении некоторых слов, но только иногда. Остальное же время он сидел, яростно ерзая на стуле и чувствуя себя круглым идиотом. Морлан и Монивайс молились вместе с эльфами, причем выговор их почти не отличался от выговора Соляриса и его семьи. Поскольку все они молились с закрытыми глазами, Тому было не так стыдно, как если бы было иначе. Когда молитва закончилась, все они сделали вид, будто и не заметили упущения в виде незнания языка. Том смущенно принялся за еду, пока Морлан и Гертруда разговаривали об изменениях, произошедших в Зеленой Долине. Каждый за столом разговаривал о чем-то со своим соседом. Молчали лишь Солярис и Том. Прошло минут пятнадцать. Вдруг все разом замолчали и посмотрели на Соляриса. Дело в том, что он мысленно передал все одну фразу: "Внимание!"

Король эльфов встал и поднял кубок.

— Итак. Тост. За тебя, о Избранный, ибо твое появление обозначило Границу между расцветом Тьмы и ее падением! Да восстанет Свет против гнета Тьмы, да воцарит Свет в Перекрестье и ближних Мирах!

Все за столом подняли кубки. Поднял и Том. Все выпили за него. Выпил и Том. В кубке оказался какой-то желтоватый напиток, который был приятен на вкус и пах замечательно, прибавляя сил от каждого глотка. Том никак не мог определить, из чего сделан этот напиток, тогда он решил спросить у Соляриса:

— Простите. А из чего этот напиток?

— Сок березы, ясеня, ключевая вода, тертая верхушка рога единорога, солнечный свет и слезы феникса.

Том слегка удивился, выслушав рецепт напитка. Солярис заметил это и сказал:

— Не удивляйся, о Избранный. Этот напиток готовят в Зеленой Долине испокон веков. Без солнечного света он не станет таким чистым и не будет так согревать. Он называется Лютта. Он никогда не замерзает, и может растопить любой лед.

После еды Тома отвели в покои, любезно предоставленные ему Королем Солярисом. Там Том обнаружил гигантскую библиотеку. Том не знал, может ли он притрагиваться к чужим книгам, но вскоре он нашел на столе записку такого содержания:

"МОЖЕШЬ ВЗЯТЬ ЛЮБУЮ КНИГУ, КАКАЯ ПОНРАВИТСЯ, О ИЗБРАННЫЙ! СОЛЯРИС, СЫН ДАГДЫ I".

Том улыбнулся, сунул записку на всякий случай в карман и направился к книжным полкам. Он взял с полки первую попавшуюся книгу. Она была тяжелая и большая белая, в кожаном белом переплете с синими буквами. Надпись на ней гласила: Книга знаний. Тому пришлось положить книгу на колено, он даже не мог ее удержать. Затем он перетащил книгу на стол, раскрыл. Однако, книга была на латыни. Том с трудом смог понять лишь несколько фраз. Там было много глав, посвященных Великому Разуму, отделениям души от тела, о Добре и Зле. Том пролистал книгу к началу. Там он нашел легенду образования Перекрестья. Пролистав немного дальше, он нашел карту Перекрестья, потом шли картинки с диковинными существами, их описание. Том продолжал перелистывать страницы. Вдруг его внимание привлекло заклинание, которое не было на латыни, а скорее на каком-то жестком языке. Том вдруг понял, что этот язык чем-то похож на немецкий. Том попробовал перевести, но у него ничего не вышло: в этом языке были какие-то различия. Том отметил про себя, что неплохо бы спросить у Морлана. Эльф поставил книгу назад, взял другую. Она была на Всеобщем языке Перекрестья. Название гласило: Записки народа. Том подивился странному названию и открыл книгу на первой попавшейся странице. Он взглянул на нее и прочитал:

"Мы потеряли счет дням, точнее, мы просто не знаем, какое сегодня число, какой месяц…С тех пор, как мы попали сюда 21 Авго, прошло много времени. В ущелье темно… Писать могу лишь при свете свечного огарка. Палочки использовать не можем: нет сил. Недавно умерли еще двое: Максвелл и Фергисон, когда — определить трудно… Нас захватывает страх… Мы умираем. После нас останутся лишь птицы. Каладрии отнесут мои записи Солярису. Огарок растекается, свет меркнет…"

Том удивился, увидев название птиц Каладриев. Неожиданно за его спиной стукнула дверь. Том обернулся. Перед ним стоял Морлан.

— Прости… Я зашёл не постучавшись.

Взгляд Морлана упал на книгу.

— О! Читаешь записки жителей Фолка? Это последняя запись. Достоверно известно, что они пробыли в ущелье триста тридцать два дня. На триста тридцать третий день все до единого исчезли. Дневники нам принесли птицы Каладрии, и они же многое рассказали нам. Жаль, но теперь этих птиц очень мало: осталось всего три. Одна живёт здесь, в Зелёной Долине, вторая у эльфов юга, третья у Супербуса. Ты её не видел, так как она живёт на самой вершине, под потолком. Что ещё успел посмотреть?