П. Баккаларио - Кольцо Огня

— Алло?

— Кто сказал?

— Это я. Есть какие-нибудь новости?

— Ребята встретились.

— Все четверо?

— Да.

— Ну и?

— Они вместе пошли гулять.

— Сколько времени?

— Ночь. Идет снег.

— Все идет… так, как надо, да?

— Думаю, да. Сейчас Альфред уже должен был их встретить.

— Как они?

— Достаточно любопытные. Если хочешь знать, Харви очень похож на тебя.

— Надеюсь, что нет.

— У Харви получится. И у всех получится.

— Ты оптимист.

— Приходится. Когда они откроют чемодан, я больше не смогу им помочь.

— А если они ошибутся…

— Не ошибутся. Еще одной ошибки не будет.

— Так он умер? — шепотом спросил Шенг у Харви.

Американец выпил глоток своего капучино с мрачным выражением лица.

— А ты как думаешь?

— Не знаю, — ответил Шенг, откусывая пирожное с кремом.

Они в тишине ждали, пока придут все остальные. Утро 30 декабря в столовой «Домус Квинтилиа». Тетя Линда приготовила несколько потрясающих тортов: мраморный с шоколадом и сливками, яблочный пирог, торт с апельсинами и крендельки с кремом. Она весело кружилась между столами, напевая, и предлагала всем горячий кофе.

— Вы хорошо спали, ребята? — пропела она, беззаботно касаясь капюшона на свитере Харви.

— Отлично, спасибо.

Взрослые в гостинице расслаблены и спокойны: кажется, никто из них даже не догадывался о том, что произошло ночью.

Папа Электры умиротворенно читал спортивную газету. Отец Шенга таращил сонные глаза. Родители Харви перелистывали каталог выставок, после того, как им не удалось уговорить сына пойти с ними в музей Капитолини.

Электра и Мистраль вошли в столовую последними. Глаза Мистраль ясно говорили о тяжело прошедшей ночи, но она заставила себя улыбнуться и сдержать клятву никому ничего не рассказывать. Электра, намного более спокойная, шла рядом с ней.

Они сели за стол к мальчикам и спросили:

— Есть новости?

— Я плохо читаю по-итальянски, — ответил Харви, передавая ей газету. — Но не сказал бы, что новости хорошие.

На первой странице — фото распростертого на снегу мужчины. Его лицо покрыто чем-то темным. Пятно расплывается и на его элегантном плаще.

— О, нет! — воскликнула Электра, поднеся руку ко рту.

— О чем статья? — спросил Шенг.

— «Он был найден… мертвым… на набережной Тибра. Вчера ночью, во время снегопада».

— Как он умер?

— Ему перерезали горло.

Рожок с кремом выпал из рук Шенга и с шумом плюхнулся на стол.

— Тут не так много написано… — сказала Электра. — Они ведут расследование, чтобы понять, что случилось, им даже неизвестно, как его зовут. Просят всех, кто хоть что-нибудь знает, обращаться к карабинерам…

Она прочитала всю статью вслух.

— Больше ничего не сообщают? — настойчиво спросил Харви.

Электра покачала головой.

— Это самые последние новости. Они пока ничего не знают.

— А насчет отключения электричества?

— Да… — Она перелистнула несколько страниц. — Они пишут, что это затронуло всего несколько районов. Электричество восстановилось к рассвету, никаких проблем нет. Но причину этого феномена еще не выяснили.

— Сегодня вечер загадок… — тихо сказал Шенг.

— Попробуем выяснить, — предложила Электра.

Ребята быстро закончили завтрак и спросили родителей, смогут ли они пойти сегодня в город. Папа Шенга и мама Мистраль нисколько не возражали; более того, папа все равно хотел воспользоваться этим днем, чтобы отдохнуть от перелета. А вот родители Харви пустились в долгий спор, который мальчику удалось погасить только ценой плохого настроения.

— Неважно, — буркнул он, когда Электра спросила, в чем дело. — У меня с родителями не очень хорошие отношения.

Он, кажется, хотел что-то добавить, но потом, передумав, встряхнул головой и снова погрузился в свои мысли.

Электра не настаивала.

Она проводила ребят до входа в подвал. Затем оставила садовые растения и пустила ребят внутрь.

— Здесь нам никто не сможет помешать, — пояснила Электра, закрывая дверь.

— Оптимистка, — проворчал Харви. — Ты моих не знаешь.

— По-моему, они строгие, — сказал Шенг.

— Еще бы… — Лицо Харви сразу стало мрачным.

Они спустились вниз по ступенькам, и подвал приоткрыл перед ними свои лабиринты из старой мебели и пустых рам для картин.

— Ребята, мне страшно, — сказала Мистраль, нервно сжимая руки.

— Мы всегда можем передумать, — ответила Электра. — И потом, мы не обязаны его открывать.

Кожаный чемоданчик лежал на полу, накрытый старой белой простыней.

Их взгляды поблескивали в темноте.

— Я предлагаю продолжить, — громко заметил Шенг.

— Я согласен, — отозвался Харви.

— Это может быть опасно, — срывающимся голосом прибавила Мистраль. — И потом… Того мужчину убили.

— Может быть, из-за этого чемодана, — заметила Электра.

— Его преследовали. Ему было страшно. Он сказал, что все началось.

— Не очень-то удачное начало, по-моему…

— И он повторял «двадцать девять». Это день нашего рождения.

— Помните, вчера было двадцать девятое декабря, — сказал Шенг, кусая ногти.

Свет ламп под потолком неожиданно стал мигать, а затем погас.

— Ты и эти хочешь погасить, Шенг? — поддел его Харви.

— Я здесь ни при чем! — ответил он, потупив взор.

— Правда? Значит, мне все приснилось?

— Шенг прав, — вмешалась Электра. Свет появился, лампочки в подвале снова стали яркими. — Мы сейчас под дорогой, и лампочки гаснут каждый раз, когда проходит грузовик.

— Понял? — сказал Шенг.

— А потом, вчера… — продолжила Электра. — Думаю, это я виновата.

Она провела пальцем по простыне, под которой был спрятан чемоданчик, и постаралась улыбнуться.

— Будет лучше, если я скажу вам это. Такое случается не в первый раз. Но никогда не было так сильно, как вчера вечером.

Мистраль с сочувствием посмотрела на нее.

Харви лег на спину, опираясь на локти.

— Извини, что случается?

— Погасить лампочки… я даже не прикасаюсь к ним.

— Хао! — воскликнул Шенг.

— А как ты это делаешь?

— Не знаю. Иногда я чувствую себя… Как-то странно. Как будто я заряжена… Смейтесь, если хотите, но, когда я так себя чувствую, даже компьютеры зависают…

— Распространяешь вирусы? — ехидно поинтересовался Шенг.

— Нет. Мне кажется, я блокирую электрическую сеть. Иногда мне достаточно пройти мимо принтера, чтобы он зажевал бумагу, или мимо включенного экрана, и сразу сгорает несколько пикселей. И… из-за меня портятся зеркала. — Электра продолжила свой рассказ. — Когда я пользуюсь ими, они становятся тусклыми, не прозрачными и меньше отражают. Не знаю, как это объяснить, но это так.

— А что случилось с тобой вчера?

— Я почувствовала себя заряженной, когда мы стали говорить о наших днях рождения. Мне стало душно, невозможно было дышать, тогда я прикоснулась к Шенгу, и…