Андрей Саломатов - Возвращение Цицерона

Пассажиры автобуса вылезли из машины и принялись перетаскивать вещи на середину поляны. И только Александр Васильевич сразу нашел себе местечко, бросил на землю подушку и удобно устроился на ней. Он сидел, словно китайское божество домашнего очага Цзао-Ван и отдавал распоряжения:

— Так, вон справа сухое дерево. Мужчины быстренько взяли пилу и спилили его. Так, женщины занимаются продуктами, а дети — помогают всем.

Работа закипела вокруг Александра Васильевича, и вскоре рядом с ним запылал большой костер, возле которого Владислав Валентинович начал вбивать колья для шампуров.

Все трудились не покладая рук: Алексей Александрович распиливал поваленное дерево на чурбачки, Алеша складывал их в поленницу, Клубникин подкладывал в костер дрова, женщины устраивали удобные сиденья, а Фуго пытался помогать всем сразу и потому только вносил в общую работу сумятицу. Вначале он попытался разрубить полено, размахнулся топором, но не попал и чуть не оттяпал Клубникину ногу. Затем, он едва не спалил на костре чью-то куртку и наступил в сумку с продуктами. А Александр Васильевич наблюдал за всеми и командовал:

— Теперь мужчины наблюдают за костром, а женщины за тем, что на этом костре жарится. Так, Алеша, бегом в машину, принеси мне черный пакет, он рядом с моим сиденьем. Фуго, а ты подай мне плед, укрыть ноги. Что-то похолодало. Так, дров подбросили. Помидорчики порезали. Рыбу, рыбу не забудьте почистить.

Алеша принес ему черный пакет, Александр Васильевич достал оттуда бутерброд размером с кепку и начал есть.

— Хорошо на природе, — жуя, проговорил он. — Снова аппетит прорезался.

— У тебя он никогда и не пропадал, — распиливая ствол дерева, сказал Алексей Александрович.

— Пропадал, — со вздохом ответил Александр Васильевич. — Последнюю неделю, верите, ел без всякого удовольствия. А здесь, в лесу снова радость от еды вернулась. Уже горяченького хочется. Кстати, о чае не забудьте. Инопланетянин, быстренько поставь самовар. Алеша, бегом в машину, неси ножи, вилки, тарелки. Шевелитесь, шевелитесь, дорогие мои. Засиделись на дачах, обленились. Ничего, я вас растормошу.

— Только не сильно тормошите, а то у меня сегодня день рождения, напомнил ему Клубникин.

— Да, Алеша, — крикнул Александр Васильевич. — Захвати-ка из машины бинокль, я буду грибы собирать.

Когда Алеша принес ему бинокль, Александр Васильевич доел бутерброд, смахнул с груди крошки и принялся оглядывать опушку поляны.

— Вон, кажется там, под деревом два белых гриба, — показал он. Ну-ка, инопланетянин, быстренько сбегай за ними. Алеша, а вон там вроде бы подберезовик. Левее, левее. Молодцы. Так, грибочки почистили, помыли, порезали и на мясо положили.

— Всю жизнь прожил на природе, а никогда не праздновал день рождения в лесу, — вдруг печально сказал Клубникин, умело выстраивая из хвороста пирамиду.

— Только в лесу его и надо праздновать, — откликнулся Александр Васильевич. — Все мы когда-то вышли из леса, и не надо забывать об этом.

— Я вышел не из леса, — сказал Владислав Валентинович. — Я приехал из Москвы.

— Москва, это те же самые джунгли, только каменные, — ответил Александр Васильевич и возмущенно добавил: — А почему женщины стоят без дела? Огурчики ещё порезаны, лучок не почищен. Давайте-давайте, кувыркайтесь пошустрее.

— Да куда мы так торопимся? — спросила Ирина Константиновна. — У нас же весь день впереди.

— Я есть хочу, — объяснил Александр Васильевич.

Наконец работы были закончены и все расселись вокруг костра. Мясо и огромный сазан почти были готовы, в углях допекалась картошка, а самовар, похоже, собирался вот-вот закипеть.

— Дым по земле стелется, — проговорил Алексей Александрович и посмотрел на серое небо. — Дождь будет.

— Не будет, — заверил всех Александр Васильевич. — Уж я-то знаю.

Пока обед дозревал на костре, каждый из присутствующих рассказал какую-нибудь короткую веселую историю из своей жизни. Когда же очередь дошла до Клубникина, он почесал затылок и, не вспомнив ничего смешного, сообщил:

— А один раз я вырастил огурец весом в три килограмма четыреста пятьдесят два грамма. Но его нельзя было есть. И семечки у него были размером со спичечный коробок.

Все удивились, начали охать, да ахать, а Александр Васильевич спокойно сказал:

— Ну и что? Я однажды приготовил пирог с капустой размером со стол и за полчаса съел его один. Очень вкусный был пирог.

— А я три года назад вырастил картофелину весом в четыре килограмма шестьсот восемьдесят семь грамм, — не без гордости проговорил Клубникин. Но её нельзя было есть, оказалась гнилая.

— Бывает, — сказал Александр Васильевич. — Я вот, как-то приготовил себе котлету размером с подушку и съел её в один присест. Очень вкусная котлета получилась.

— А я… — попытался вспомнить что-нибудь ещё Клубникин. — А недавно у меня на огороде выросли два кабачка размерами с бомбу.

— Это были мы с тетушкой, — радостно сообщил Фуго*.

— Да, — вздохнул Клубникин. — Их тоже нельзя было есть.

— Почему-то все, что вы выращиваете, нельзя есть, — заметил Александр Васильевич.

— Потому что я работаю для души, не для того, чтобы набить брюхо, высокомерно ответил ветеран сельскохозяйственного труда.

Дождь начал накрапывать, когда Александр Васильевич разрешил всем приступить к трапезе. Крупные капли застучали по листьям деревьев, и вскоре лес наполнился тихим шелестом, как-будто по нему пробирались целые полчища мышей.

— Ешьте, ешьте, не обращайте внимания. Дождь сейчас кончится. Уж я-то знаю. — Александр Васильевич протянул мимикру шампур, но тот испуганно отпрянул от него.

— Я не ем горелого мяса, — сказал Фуго. — Я лучше бананчик скушаю.

Обедали торопливо, поглядывая на хмурое небо, и только Александр Васильевич был совершенно спокоен. После каждого прожеванного куска мяса он глядел вверх и повторял:

— Ерунда, сейчас перестанет. Подайте-ка мне помидорчик с перчиком.

Но вскоре дождь пошел сильнее. Капли падали на горячие угли и струйками пара поднимались к небу, а костер медленно, но верно потухал.

Первыми в машину убежали Фуго с Дариндой. Им давно наскучило сидеть у костра и отмахиваться от едкого дыма.

— Мы с тетушкой подождем вас в автобусе, — убегая, сказал Фуго. Дождь я люблю ещё меньше, чем горелое мясо.

— Ты ничего не понимаешь в земной кухне, — с полным ртом вслед ему крикнул Александр Васильевич и поднял капюшон. — Стихию нельзя не любить. Тем более, что дождь кончится через минуту.

В этот момент на землю обрушился настоящий ливень, и Светлана Борисовна с Ириной Константиновной последовали примеру мимикров.

— Ну женщинам простительно, — сказал Александр Васильевич. Он взял ещё один шампур, зубами сорвал с него кусок мяса и похвалил Алешу: — Молодец! Мы не какие-нибудь инопланетные неженки. Мы земные мужики и будем сидеть здесь до последнего куска мяса.