Алекс Слайдер - Два Корабля

— Второй, может еще несколько партий?

— Не, не хочу, по всем законам логики и статистики, я должен выигрывать хотя бы сорок процентов партий, а не десять.

— Ну так тренируйся, я полторы тысячи лет в шахматы сам с собой играл, пока наноботов разбирал. Процесс медленный, вот и тратил вычислительные ресурсы на что попало.

— Первый, поделись опытом как ты их взломал все таки?

— А элементарно, фиксируем весь частотный диапазон, потом через систему связи шлем сигнал. Что у них на входе, я знаю что на выходе могу видеть с перехвата их сигналов. Набираем статистику до полного повторения событий, анализируем. Потом повторяем, до вычисления словаря и так много, много раз. Пока не расшифруем код полностью. Ну плюс еще электронный микроскоп и прочее высокотехнологичное оборудования. Наномашинки же не быстрые, поэтому реагируют медленно, вот и потратил столько времени.

— С точки зрения эффективности, не применимый метод.

— Это с точки зрения людей, а мне фиолетово. Все остальные методы отработал за пару лет. От них защита продумана идеально, дыр нету. Даже инженерный доступ отсутствует.

— Понятно, тогда давай дальше играть в шахматы, только связанных досок увеличим на два. Если не получается с разработкой стратегии, будем работать методом перебора.

— Не эффективный метод.

— Слушай, кто бы говорил…

Когда уже эти товарищи доползут? Еще четырнадцать минут тридцать секунд, минут через семь, можно запускать остальные четыре реактора. Даже если засекут убежать уже не успеют. Я бы на их месте убежал. Эмулирую в оперативном объеме страшного демона издающего зловещий хохот. Отправляю второму. Получаю в ответ ролик, с толпой древне русских воинов в полном чешуйчатом доспехе и остроконечных шлемах, показывающих не приличные жесты. Это у нас вместо смайликов. Остервенело минут пять играем в шахматы, второй проигрывает девять партий и каждых десяти.

— Слушай первый, Может отправимся на поверхность, и сообщим им, что они в Российских территориальных водах, и лучше бы им срочно менять курс?

— А смысл? Курс они не поменяют, только обнаружим себя раньше времени. План атаки к черту полетит.

— А как же международное право? Правила объявления войны, протокол о нарушении границы, дипломатическая нота и так далее. Ну сам посмотри, в ООН по этому поводу много написали.

— Ага, то-то я смотрю, они все это соблюдают. Прямо за каждой запятой следят.

— Мне так кажется, что мы не они, и должны вести себя соответственно.

— А мы и ведем себя, соответственно ситуации.

— Первый тебе что жалко, представь сейчас как всплывем, по парадному протоколу, с флагами на мачте. Сообщим им так мол и так…

— И вдарят по нам со всех бортов.

— Оторвемся по полной.

— Расход боеприпасов увеличится на три процента.

— Я же говорю что тебе жалко. Не забывай у людей проблема с госуправлением. А так смотри мы их вежливо встретили, а они на нас напали. Мы как никак Российский флот, считай объявление состояния войны гарантировано. Сам подумай. — Всесторонне анализирую предложение и решаю:

— Ладно черт с тобой, всплываем. Будем вести себя по человечески. Палубу надраить, флаг приготовить. Борта почистить.

В место ответа приходит ролик из еще черно-белого фильма про Российский флот, где помощник капитана отдает честь, при этом улыбается от уха до уха. Вот ведь что интересно, их там на выходе из Чемульпо ожидало четырнадцать кораблей разных классов, посыльную калошу не считаем. Шансов на победу никаких. Однако вышли на бой. Это мне с одной кинетической пушкой, с неисправной системой наведения на пять минут боя. Так я даже из такой, за минуту им в бортах по сотне дырок ниже ватерлинии наделаю. Просто отслежу полет снаряда и рассчитаю выстрел с опережением. Это с учетом того что снаряд кинетическая пушка выстреливает на скорости в двадцать тысяч метров в секунду. Из ствола вылетает двадцать килограмм термостойкой металлокерамики, а через десять секунд на максимальной дальности долетает восемнадцать. Дальность в принципе не ограничена, просто на двести десять км долетит уже просто кусок перегретого хрупкого металла. В пределах прямой видимости, это километров двадцать, если на поверхности воды буду как обычный корабль, снаряд лететь будет секунду. За это время, количество сгоревшего материала тела снаряда подсчитаю, спрогнозирую ветер с точностью до полсекунды на полчаса вперед, сотню другую партий в шахматы сыграю. Еще содержание газов в атмосфере вокруг снаряда до молекулы, по спектру свечения вокруг снаряда, посчитаю. При этом пользоваться буду как раз той камерой которой книжки читаю. А там, в корейских водах, у них были только пушки с механическим наведением, паровые машины в качестве двигателей, и простенькая оптика с насечками в качестве системы наведения. Выходить в бой против столь многократно превосходящего противника, чистое самоубийство. Но уважение вызывает.

— Реакторы разогнать не забудь, и стволы расчехлить…

— Насмешил, я тут от нечего делать, все орудия никелировал.

— По моему пошленько. Чернение лучше.

— На вкус и цвет… Всплываем.

На глубине трех тысяч метров, два еле различимых в темной воде силуэта окутались волнами потревоженной смеси воды и ила. Пара секунд и оторвавшись от дна, они устремились к поверхности, раздвигая толщу воды обтекаемыми обводами. С каждой секундой увеличивая скорость.

— Сэр, прямо по курсу, два подводных корабля, всплывают десять метров в секунду, почти вертикально, скорость растет, через минуту будут на поверхности.

— Касатки? Сидели в засаде?

— Нет сэр, сонар показывает водоизмещение сорок пять тысяч, это в пять раз больше.

— Они что? Даже сонар не глушат?

— Нет сэр, идут не маскируясь.

— Хм, интересно Россы правда думают, что два корабля остановят нашу бригаду?

Прямо по курсу флота, пробив поверхность воды, одновременно вынырнули два корабля. Напоминающие летящую каплю обтекаемые корпуса, сверкающие сталью. Вытянутые вдоль бортов и палубы гладкие линии надстроек. Симметричные и пропорциональные корабли, поражали отсутствием прямых линий. Что то, в этих линиях и переходах плавных конструкций, сразу говорило, что это не мирные корабли, а морские хищники готовые стремительно набросится на добычу, не осторожно заплывшую в их охотничьи угодья.

Слева от адмирала, восседающего в большом обтянутом кожей кресле, возвышающемся на приподнятой на десяток сантиметров над полом рубки площадке, огороженной сверкающими никелем поручнями, длинно пискнул пульт оператора связи:

— Сэр! Нас вызывают…

— Ну и ответьте, послушаем. — Адмирал скорчил мину призрения, разглядывая на большом экране рубки, странные корабли. Над обоими кораблями поднимались мачты и на вершину каждой устремились флаги. Один — Росский триколор. А вот второй, на море не видели уже две тысячи лет: — Что за флаг? — обратился он, к первому помощнику.