Эрик Ниланд - Слуги света, воины тьмы

Груда камней подрагивала, сотрясалась изнутри. Вельзевул пытался выбраться на волю.

Элиот развернулся и попытался найти проход в полуразрушенной тупиковой стене. Он обернулся и крикнул Луи:

— Сюда! Скорее!

Луи собирался предать его. Он не заслуживал спасения, но являлся ключом к тем вопросам, на которые Элиот жаждал получить ответ. Если он погибнет, Элиот никогда больше ничего не узнает.

Луи улыбнулся и покачал головой.

Элиот гневно посмотрел на него. Что ж, он ничего не может поделать, если Луи хочет умереть.

Мальчик перебрался через завал и оказался на Мидуэй-авеню.

Толпа народа стояла около «Розового кролика». Люди указывали на обрушившуюся арку.

— Эй! — крикнул мужчина из толпы. Это был тот самый бармен, который на днях позволил Элиоту поиграть на гитаре.

— Газопровод! — крикнул в ответ Элиот. — Он взорвался. Сейчас…

Раздался жуткий взрыв, и Элиота швырнуло на тротуар. От удара он перестал дышать. Над его головой со свистом пролетели обломки кирпичей.

Он помотал головой и дотянулся до отброшенной в сторону скрипки.

Языки пламени взмыли в небо, разорвав ночную тьму. Повсюду в победном танце заплясали тени. Глухую стену подворотни напрочь снесло взрывом, большая часть пиццерии лежала в руинах, а все, что осталось, охватил огонь.

Над пылающими развалинами возвышался Вельзевул, Господин Всего Летающего. Его тело покрылось чешуей, на ногах и руках выросли острые как бритва когти. У него появились крылья длиной с двухэтажный дом. На костистом каркасе, затянутом черной пленкой, росли радужные перья, совсем как у какого-нибудь археоптерикса из юрского периода. Глаза Вельзевула полыхали пламенем того же цвета, как и висевший на его груди сапфир.

Люди, столпившиеся возле «Розового кролика», с криками разбежались в разные стороны. Даже бармен, который вроде был готов помочь Элиоту, бросил его посреди улицы.

Несколько дней назад Элиот тоже пустился бы наутек. Но теперь он понимал, что это семейное дело может уладить только он. Он встал и осторожно прикоснулся к струнам Леди Зари.

— Хватит игр, — грозным, громоподобным голосом произнес Вельзевул и поднял одну руку к небу. — Твоя плоть станет моей, даже если тысяча других пастей поглотят ее.

Элиот проследил за тем, куда указывает поднятая рука Вельзевула, но увидел только тучи, на которых играли отблески бушевавшего внизу пламени, и первые звезды, но они тут же исчезли, словно их стерли с небес.

Элиот ощутил движение в воздухе — не дуновение ветра, а именно движение повсюду вокруг него.

К его руке подлетел комар.

Но в конце лета в Дель-Сомбре не было никаких комаров. Просто не было воды, необходимой им. У Элиота возникли нехорошие подозрения.

Он поднял голову и прищурился.

Тучи мошкары вились вокруг оранжевых фонарей. Рядом с Элиотом промчались осы, потом стайка воробьев, за ними — пылающий бумажный змей. Элиот вовремя пригнулся, иначе в его голову врезался бы радиоуправляемый игрушечный самолетик.

Воздух буквально пропитался насекомыми, птицами — всем, что могло летать. И вдобавок ко всему этому примешивались мусор и дымящаяся зола.

Элиот услышал жужжание миллиарда кровожадных мошек… и все они летели к нему.

Но он знал, что делать. Поднеся смычок к струнам Леди Зари, Элиот быстро заиграл гамму от самой низкой до самой высокой ноты.

И удержал последнюю ноту с помощью вибрато.

Высокий звук заставил тучи мошкары сердито зажужжать. Насекомые потеряли ориентацию, начали налетать друг на друга.

Используя навыки, полученные при исполнении «Симфонии бытия», Элиот поднялся выше самой высокой ноты. Его пальцы прикасались к бешено вибрирующей струне, а саму струну он при этом даже не видел. Выше, еще выше. Звук становился все визгливее и пронзительнее и наконец перешел в ультразвук, которого Элиот уже не мог слышать. Но он заставлял скрипку звучать еще выше, пока костями не ощутил, что звука большей высоты просто не существует.

Витрины и стекла автомобилей на Мидуэй-авеню (те, которые уцелели после взрыва газа) со звоном треснули.

Жуков, ос и пчел подбросило вверх. С неба посыпались разорванные на клочки насекомые. Стаи грифов и воробьев разметало в стороны, ударило о стены домов.

Элиот держал ноту до тех пор, пока ему не стало казаться, что у него вот-вот может треснуть череп. По тротуару пошли трещины. Со стен и машин облупилась краска. Перед глазами у Элиота все поплыло.

Он отнял смычок от скрипки.

Кожу Элиота покалывало. Из глаз и носа текла кровь. Он вытер лицо.

Вельзевул зажал уши руками и закричал. Придя в себя, он гневно воззрился на Элиота полыхающими синим пламенем глазами.

— Очень хорошо, родственничек, — прошипел он. — Ты доказал, что ты достойный противник. Так и будем к тебе относиться.

Он шагнул через развалины, расшвыривая ногами машины. Элиот снова поднес смычок к скрипке.

Крылья Вельзевула метнулись к нему. Он вырвал скрипку из рук Элиота, а его самого оттолкнул назад.

Скрипка упала в водосточную канаву. Он не успел бы подобрать ее. Наконец Вельзевул получил возможность покончить с ним.

Но Элиот и теперь не собирался сдаваться, он отказывался предоставить Вельзевулу возможность увидеть его страх.

Вельзевул захохотал и протянул к Элиоту руки, увенчанные острыми когтями.

— Иди ко мне.

На миг Элиот представил, что послушался Вельзевула, и увидел жуткое пламя, увидел себя, ведущего сотни инферналов на бой… увидел миллионы людей, гибнущих из-за него.

Не так давно он погубил несколько человек, чтобы спасти Фиону. Но он ни за что не станет по доброй воле помогать Вельзевулу в убийстве.

— Нет.

Вельзевул злобно глянул на него.

— Да будет так.

Он занес над Элиотом когтистую лапу. Элиот посмотрел ему прямо в глаза и приготовился к последней обороне.

Он едва успел заметить краешком глаза черно-серебристую вспышку. Она мчалась прямо к нему…

А в следующее мгновение лимузин дяди Генри налетел на Вельзевула.

Лимузин врезался во что-то размером со слона. Но при той скорости, с какой Роберт вел машину, Фиона заметила только темный силуэт и пару крыльев — слишком больших для какой-либо реально существующей птицы.

От удара девочку качнуло вперед, но пристяжной ремень удержал ее.

Машина перевернулась вверх колесами и взлетела в воздух. Возникло странное чувство движения и невесомости. Лимузин ударился носом об асфальт.

Металл сложился «гармошкой», послышался лязг. Во все стороны полетели искры. Подушки безопасности наполнились воздухом и обхватили Фиону.

Стало совсем темно. У нее звенело в ушах. Она не могла пошевелиться.

Но потом чувства вернулись к ней, и она поняла, что лежит на спине.