П. Баккаларио - Каменная Звезда

— Чтобы увидеть дверь. Но не зажигайте сразу! Подождите тридцать секунд. Свет покажет им, где мы.

— А ты что хочешь сделать?

— Остановить их.

Это были его последние слова.

Затем он вошел во тьму и пропал. Он пошел назад, чтобы встретить девочек Эгона Носа.

Шенг досчитал до тридцати, подождал еще несколько секунд, потом щелкнул зажигалкой.

В темноте вспыхнул свет, осветивший спину Харви и стену в конце коридора. Это была не совсем стена. В стене находилось что-то вроде квадратных плиток. На каждой плитке был написан номер:

И каждая плитка двигалась, если взят ее за внешний край квадрата.

Именно это делал Харви: он передвигал их руками.

Свет погас и снова включился.

— Что это? — спросил Шенг у своего друга.

— Не знаю… — ответил Харви. — Но я знаю, что должен их передвинуть.

— «Девять квадратов», — вспомнил китаец.

Он посмотрел на плитки. Их было девять. И на них номера от одного до девяти.

— «Девять». «Три на три», — повторил он, цитируя фрагменты инструкций с четырех открыток.

— Их надо переставить, — настаивал Харви.

— Но как?

— Я не знаю, — признался мальчик.

Прогремел выстрел. Очень близко.

Шенг погасил свет. Они повернулись не дыша. Сердца их бились как будто у самого горла. Они слушали. Шум борьбы. Падали полки. Квиллеран встретил их преследовательниц.

— Мы должны решить эту проклятую головоломку! — воскликнул Шенг, снова зажигая свет.

— Но как? — спросил Харви.

Девять плиток.

Три на три.

Три на пять.

— Это магический квадрат! — внезапно воскликнул Шенг, вспомнив старую игру.

Он показал на плитки.

— Порядок должен быть…

Свет погас и включился.

— Я вспомнил! — заволновался мальчик. — Нужно поставить их так, чтобы в сумме в каждом столбце и в каждой строчке получалась одна и та же цифра.

— Какая?

Три на три. Три на пять.

— Девять, — сказал Шенг. — Или пятнадцать.

За их спиной шум становился все громче. Но Харви ничего не слышал.

— Пятнадцать, — решил он.

Он начал двигать плитки.

Свет погас и снова включился.

Плитки перемещались в углублениях. По одной за раз, чтобы найти нужное место.

Шенг помогал ему, показывал, считал.

Харви ставил, переставлял, пересчитывал и менял.

За их спинами Квиллеран сражался. Женский голос закричал. Вдалеке звучали сирены.

— Четыре! Четыре! Четыре вверх и направо.

Магический квадрат был закончен. По горизонтали и вертикали сумма чисел стала равна пятнадцати.

И стена с гулким звуком отодвинулась.

Харви и Шенг толкнули ее, открыли щель, чтобы можно было пройти, протиснулись наполовину и позвали Квиллерана. Никто не ответил.

Они поставили руки на стену и закрыли ее за собой.

Шенг щелкнул зажигалкой и поднял их единственный источник света над головой. Они увидели очень узкий проход. Вниз вели несколько ступенек. На потолке была мозаика. Большой тротуар. Металлическая табличка на тротуаре: «First station».

Маленький огонек дрожал. За поворотом в темноте виднелся тоннель, уходящий вдаль. И вагон, стоящий на рельсах. Еще даже не рассмотрев его как следует, ребята его узнали: это такой же пневматический вагон, модель которого они нашли в башне Ист-Виллидж. Он был из черного железа, с двумя большими круглыми фарами. Колеса защищены колпаками, как у старых машин. Сиденья обтянуты бархатом. На его боку была нарисована комета. Дверь открыта. Молча Харви и Шенг подошли к поезду и сели в вагон. На панели приборов располагался рычаг с красной головкой, у которого было всего две позиции. «First station» и «Last station». «Первая станция» и «Последняя станция». Харви потянул рычаг, но он был заблокирован. Он нервно толкнул его. Рычаг заскрипел, с шумом старых скрипящих суставов задвигались шестеренки.

Ничего не произошло. Поезд стоял.

Потом они почувствовали дуновение.

Поток воздуха ворвался в вагон. Двоих друзей отбросило на сиденье. Дверь даже не успела закрыться.

Подземный поезд на сжатом воздухе понесся вперед, в темноту.

В неизвестность.

— Ирэн… Это я.

— Владимир? Что случилось? Почему ты мне звонишь в такое время?

— Они его сожгли. Мой магазин. Он стал пеплом. Годы коллекционирования… столько красоты… все разрушилось.

— А ты? Ты ранен?

— Меня вытащили. Мои индейские друзья.

— А ребята?

— С ними Квиллеран. Но они сильные, Ирэн. Сильнее, чем мы думали. Наши враги знают о Столетии. Теперь я в этом уверен. Они все знают. И знают, где искать.

— Где ты сейчас?

— Под звездами на вокзале. Я хочу увидеть их в последний раз. Все думают, что эти созвездия нарисованы неправильно. А на самом деле… только они и есть правильные. Комета идет. Она возвращается!

— С ребятами все в порядке?

— Думаю, да. Но я не могу этого знать.

— Они сейчас на полпути!

— Столетие возвращается. Но это не будет, как сто лет назад, Ирэн. В этот раз звезда лисы принесет катастрофу. В этот раз… она нас разрушит.

— Я не теряю надежды.

— Человек стал слишком злым. Никто не уважает договор. Если Земля хочет разорвать его, это только для нашей защиты.

— Нет! Мы уважаем договор. И ребята.

— Нас двое, Ирэн. Ребят четверо. Ты думаешь, этого хватит, чтобы спасти мир?

— Ты забыл о друзьях, Владимир. Ты забыл о наших друзьях…

Удобно развалившись на гигантской кровати в гостинице, Линда Мелодия любовалась пакетами из разных бутиков, расставленными вокруг кровати, как дары вокруг королевского трона. Она держала в руке тетрадь с именами тех, кому она купила сувениры. Ирэн, Фернандо, Электра, Линда… Ее имя повторялось семь раз. Пока она рассматривала пакет магазина «Банановая Республика», зазвонил телефон. Это звонили с ресепшна.

— Человек должен передать мне что? Цветы? Ну ладно, пускай принесет мне их наверх.

Она нашла шлепанцы, быстро посмотрелась в зеркало и подошла к двери, спрашивая себя, кто бы это мог быть. Опять ее обожатель с усами? Неужели после их последнего ужина он так расщедрился, что послал ей букет цветов? А если это посыльный? Нужно ли ему давать на чай?

Она вернулась в комнату, взяла из кошелька несколько монет, снова посмотрелась в зеркало и… За дверью Линда услышала звон прибывшего лифта, который означал, что кто-то приехал на их этаж. Она вышла на порог и выглянула.

И удивилась.

Это был низкий мужчина, одетый в бархат. Его лицо было закрыто цветами, тело было завернуто в широкое пальто, из-под которого торчала пара ужасных туфель из кожи питона. Он был не один. С ним пришли две девушки, высокие и худые, в париках цвета платины и искусственных белых шубах.