Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Дары Cмерти

Гарри ошибся – от прочитанного ему стало хуже. Он снова взглянул на фотографию счастливой с виду семьи. Правда ли то, что он прочитал? И как это можно выяснить? Ему хотелось отправиться в Годрикову Впадину, пусть даже Батильда пребывает не в том состоянии, чтобы с ним разговаривать; хотелось посетить место, в котором и он, и Дамблдор лишились своих близких. Он уже опускал газету на стол, собираясь спросить, что думают об этом Рон с Гермионой, когда на кухне раздался, отозвавшись эхом, громкий хлопок.

Впервые за три дня Гарри напрочь забыл о Кикимере. Первое, что пришло ему в голову: вернулся Люпин, – и какую-то долю секунды он не мог понять, что за переплетение рук и ног вывалилось прямо из воздуха на пол рядом с его стулом. Он вскочил, но тут из этой кучи выпутался Кикимер и, поклонившись Гарри, проквакал:

– Кикимер доставил Наземникуса Флетчера, хозяин.

Наземникус, кое-как поднявшись с пола, вытащил палочку, однако Гермиона опередила его:

– Экспеллиармус!

Палочка Наземникуса взвилась в воздух, и Гермиона поймала её. Наземникус с обезумевшими глазами метнулся к лестнице, но Рон достойным регбиста приёмом блокировал его, и Наземникус с глухим стуком рухнул на пол.

– Чего? – взвыл он, извиваясь в попытках высвободиться из крепких объятий Рона. – Чего я сделал-то? Натравили на меня поганого домовика. Что за дела? Я ни в чём не виноват, отпусти меня, отпусти, а то…

– Вы не в том положении, чтобы сыпать угрозами, – сказал Гарри. Он отбросил газету в сторону, в несколько шагов пересёк кухню и опустился на колени рядом с Наземникусом, который тотчас прекратил борьбу и с ужасом вытаращился на Гарри. Рон, отдуваясь, встал и теперь наблюдал за Гарри, нарочито наставившим палочку на нос Наземникуса. От того несло потом и табачным дымом, спутанные волосы его засалились, мантию покрывали пятна.

– Кикимер извиняется, что он так задержался с доставкой вора, хозяин, – заквакал эльф. – Флетчер умеет скрываться от поимки, у него много укрытий и сообщников. И всё-таки Кикимер загнал вора в угол.

– Ты замечательно поработал, Кикимер, – сказал Гарри, и эльф отвесил ему низкий поклон.

– Так вот, у нас есть к вам вопросы, – повернулся Гарри к Наземникусу, немедленно завопившему:

– Я перетрухал, понял? Я не хотел с ними идти. Не прими за обиду, друг, но помирать ради тебя мне неохота. А этот чёртов Сам-Знаешь-Кто как полетит на меня, тут всякий смылся бы, я ж говорю, я не хотел в это лезть…

– К вашему сведению, никто больше не трансгрессировал, – сказала Гермиона.

– Так вы ж герои, чёрт вас задери, верно? А я самоубийцу отродясь не изображал…

– Нас не интересует, почему вы бросили Грюма, – сказал Гарри, сдвигая палочку к налитым кровью, с кожистыми мешочками глазам Наземникуса. – Мы и раньше знали, что вы мерзавец и полагаться на вас не следует.

– Ладно, тогда какого лысого вы на меня эльфа напустили? Или это опять насчёт кубков? Так у меня ни одного не осталось, возвращать нечего…

– Кубки нас не интересуют, хотя они уже ближе к делу, – сказал Гарри. – Замолчите и слушайте.

Как хорошо было отыскать хоть какое-то занятие, найти человека, из которого можно вытянуть пусть и малую, но часть правды. Кончик палочки Гарри был теперь так близок к переносице Наземникуса, что тому приходилось скашивать на неё глаза.

– Когда вы обчистили этот дом, утащив из него всё ценное… – начал Гарри, однако Наземникус снова его перебил:

– Сириусу тутошний хлам был не нужен…

Послышался торопливый топоток, блеснула медь, затем раздался громкий удар, а следом крик боли – это Кикимер подскочил к Наземникусу и огрел его по голове сковородой.

– Угомоните вы этого гада, его в клетке надо держать! – завопил Наземникус и прикрылся руками – Кикимер снова занёс над ним тяжёлую сковороду.

– Кикимер, перестань! – крикнул Гарри.

Тонкие ручонки Кикимера подрагивали от тяжести сковороды, которую он по-прежнему держал наотлёт.

– Может, ещё разок, хозяин Гарри, а? На счастье?

Рон захохотал.

– Нам нужно, чтобы он оставался в трезвой памяти, Кикимер, но если будет артачиться – милости прошу, – ответил Гарри.

– Большое спасибо, хозяин, – сказал Кикимер и, поклонившись, отступил на пару шагов, не сводя, впрочем, с Наземникуса блеклых, полных ненависти глаз.

– Когда вы обчистили этот дом, утащив из него всё ценное, – снова начал Гарри, – то забрали кое-что и из кухонного чулана. Там был медальон. – Во рту у Гарри вдруг пересохло, он почувствовал, что и Рон с Гермионой тоже застыли. – Что вы с ним сделали?

– А чего? – спросил Наземникус. – Он шибко ценный, что ли?

– Так он ещё у вас! – воскликнула Гермиона.

– Нет, – отозвался проницательный Рон. – Он просто прикидывает, не стоило ли запросить за медальон побольше.

– Побольше? – повторил Наземникус. – Фиг бы я за него запросил побольше, я его вообще задаром отдал. Выбора не было.

– Что это значит? – спросил Гарри.

– Я толкал вещички в Косом переулке, а она подходит и спрашивает: есть, мол, у тебя лицензия, чтоб волшебными артефактами торговать. Ищейка паршивая. Штрафануть меня хотела, да тут ей амулет на глаза попался, она и говорит, я, дескать, его заберу, а тебя отпущу, и считай, что тебе подфартило.

– Что это была за женщина? – спросил Гарри.

– А чума её знает, карга какая-то из Министерства. – Наземникус на мгновение задумался, морща лоб. – Коротышка такая. С бантом на башке. – И, совсем помрачнев, добавил: – Жаба жабой.

Гарри выронил палочку – та стукнула Наземникуса по носу и выстрелила красными искрами, запалившими его брови.

– Агуаменти! – крикнула Гермиона, и из кончика её палочки ударила струя воды, глотнув которой Наземникус подавился и начал отплёвываться.

Подняв взгляд на друзей, Гарри увидел, что они потрясены не меньше, чем он. И почувствовал, как начал покалывать шрам на его правой руке.

Август тянулся к концу, запущенная трава, росшая квадратом посреди площади Гриммо, увядала под солнцем и наконец стала колкой и бурой. Обитателей дома номер двенадцать никто из живших по соседству не видел, как не видели они и самого этого дома. Поселившиеся на площади Гриммо маглы давно уже свыклись с прокравшейся в нумерацию здешних домов забавной ошибкой, вследствие которой дом номер одиннадцать соседствовал с домом номер тринадцать.

Правда, теперь площадь привлекала некоторое количество визитёров, по-видимому находивших эту ошибку весьма интригующей. Редкий день проходил без того, чтобы один или два человека не появлялись здесь с одной-единственной целью – прислониться к железным оградкам домов одиннадцать и тринадцать и поглазеть на их стык. Соглядатаи каждый день сменялись, хотя все они, похоже, питали неприязнь к нормальной человеческой одежде. Большая часть проходивших мимо лондонцев давно уже привыкла к странным нарядам и внимания на этих людей не обращала, однако время от времени кто-нибудь всё же оглядывался с недоумением – такая жара, а они в длинных плащах.