Анн Плишота - Последняя надежда

Мы трое жили как бы в другом мире: магия, необычные способности и наши существа были постоянной частью нашей повседневной жизни, деревенские нас принимали такими, как есть, и уважали. Все было нормально! Я лично считал, что весь мир такой же, как вокруг нас. Но едва мы покинули это место, пришлось быть предельно внимательными, а самое главное — научиться притворяться. Я ведь представления не имел, как живут обычные Внешники…

— Ты никогда не видел нормальных людей? — перебила Окса. — Э-э… Прости, папа, я не имела в виду, что ты не нормальный…

— Я понял, не переживай. Говоря о «нормальных Внешниках» я подразумеваю тех, кто не мог принять наше отличие. С тех пор наши способности стали тайной, которую нужно было хранить во что бы то ни стало. Впрочем, я быстро это усвоил на собственном опыте…

— Как это? — снова перебила его Окса.

— Леомидо помог нам обосноваться в маленькой тихой швейцарской деревушке в горах. Драгомира быстро записала меня в школу…

— Тогда ты впервые шел в школу?

— Нет, у нас в сибирской деревне школа была. Да и родители меня многому научили.

— А… как ты решил проблему с языком? Ты ведь говорил по-русски, да?

— А, узнаю практичный ум своей дочки! Действительно, я говорил по-русски, это мой родной язык. А также французский, английский, немецкий, китайский, испанский, шведский…

— ЧТО?! Издеваешься, пап? — выпучила глаза Окса.

— Вовсе нет. Все мы, Внутренники, обладаем даром Полилингвы.

— Это еще что такое?

— Способность в считаные часы обучаться и в совершенстве говорить на языке страны пребывания. Своего рода сверхбыстрое языковое погружение, если угодно. В Эдефии об этом даре никто даже не подозревал, но те, кто ее покинул, быстро его у себя обнаружили и тут же применили на практике, как ты понимаешь. Должен признаться, это умение весьма поспособствовало нашему быстрому слиянию с местным населением. Может, ты заметила, что у Леомидо и Мерседики нет ни малейшего акцента, хотя они никогда не жили во Франции — и языка тем более не учили… Однако, проведя с нами всего несколько часов, они заговорили на французском, как мы с тобой. Или русском, как бабушка с Абакумом. Или на финском с Тугдуалом. Это и есть Полилингва!

— Значит, я скоро буду говорить по-английски, как королева Англии? — с надеждой спросила Окса.

— Возможно, — улыбнулся отец.

— Класс! Буду получать зашибенные оценки! Но ты мне не рассказал, что же произошло в Швейцарии.

— О, в Швейцарии…

Павел надолго задумался, потом продолжил:

— Это было ужасно… Я постоянно был в напряжении, следя за тем, чтобы не сорваться… Но через несколько дней природа взяла свое.

Отец замолчал, явно взволнованный воспоминаниями.

— И что было дальше, пап? Что случилось? — нетерпеливо затормошила его Окса.

— Случилась сущая катастрофа. Я слегка развлекся Магнито у булочницы, которую терпеть не мог.

— Зачем ты это сделал?

— От злости, Окса. От злости. Тебе ведь это хорошо знакомо, а? — как бы между делом бросил отец. — Та женщина не отличалась хорошим отношением к иностранцам и имела несчастье отпустить одно замечание, которое сильно меня задело. Все батоны в булочной взлетели как ракеты и размазались по потолку, а пирожные посыпались на эту мерзкую булочницу как бомбы. Она не поняла, что произошло, но на следующий день за нами приехал Леомидо, и из-за моей выходки нам пришлось срочно покинуть Швейцарию.

— Как семье Тугдуала, — заметила Окса, — и нам, верно?

— Почему ты это говоришь? — поразился отец.

— Нам пришлось покинуть Францию, — продолжила Окса, не удержавшись. Сердце ее бешено колотилось. — Мы бежали из-за того журналиста, которого убили.

Павел Поллок провел ладонью по лицу. Белый, как простыня, он уставился на дочь, потом закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Этот журналист, Питер Картер… Он ведь умер из-за нас, да? — не отставала Окса.

Увидев, в какое состояние пришел отец из-за этого вопроса, ей стало немного стыдно. Но желание узнать было куда сильней любых угрызений совести…

Павел с обреченным видом уронил:

— Да… Питер Картер умер из-за нас.

— Но это же чудовищно! — воскликнула Окса, с ужасом глядя на него. — Почему? Кто это сделал? Кто из нас?

Павел Поллок отшатнулся.

— Кто из нас? Почему ты задаешь такой вопрос, Окса? — поразился он. — И вообще, откуда тебе об этом известно? Кто тебе сказал?

— Я подслушала… бабулю и тебя… — жалко пролепетала Окса.

— Ох, Окса! Когда-нибудь скверная привычка подслушивать не доведет тебя до добра… Ладно, раз уж ты слышала, можно и рассказать… Но ты рискуешь оказаться разочарованной, потому что мне мало что известно, сразу говорю! Ты и впрямь самая неугомонная дочь, которая только может быть у отца…

Громко вздохнув, Павел продолжил.

— Все началось с одного из наших, с Петруса, которого выкинуло в Соединенные Штаты. Он решил начать карьеру вора, специализирующегося на кражах предметов искусства. И карьера эта благодаря его талантам вполне процветала. Годами он ездил по всему миру, «посещая» десятки музеев, галерей и частных коллекций. Но однажды удача ему изменила, и он попался на месте преступления. В спешке Петрус воспользовался своими возможностями, чтобы удрать с сорок седьмого этажа, на котором находились апартаменты богатого коллекционера — его потенциальной жертвы. Полицейские в панике открыли по грабителю огонь и убили его на месте.

Дома у Петруса обнаружились кое-какие картины. Некоторые — колоссальной ценности, в свое время их исчезновение стало нераскрытой тайной для многих самых умных следователей. И не без причины! Ну где им было догадаться? Но проблема была в том, что один журналист, Питер Картер, к этому времени уже больше месяца шел по следу Петруса. Он познакомился с ним на одной из распродаж произведений искусства. Петрус его заинтересовал, и журналист начал следить за ним, постепенно приходя к выводу, что имеет дело с инопланетянином.

Когда Петруса убили, Питер Картер продолжил копать дальше, и обнаружил некоторые вещи, которые позволили ему подобраться к нам…

— А что он нашел? — зачарованно спросила Окса.

— Ну, кое-какие сувениры из Эдефии, которые Петрус бережно хранил… но главное — блокнот с именами, датами, сведениями об Эдефии и газетными вырезками о Леомидо…

— Ой! — не удержалась Окса.

— Именно что «ой», — кивнул отец. — Из всего этого Картер сделал определенные выводы, и не безосновательные. И начались неприятности… Он начал копаться в жизни Леомидо, потом твоей бабушки и нашей семьи. И некоторое время назад связался с нами, желая подороже продать свое молчание.

— Вот гад! — воскликнула Окса. — Надеюсь, вы его послали!