Александр Светов - Веточкины путешествуют в будущее

– А там что? – нерешительно остановившись перед дверью, из-за которой доносились какие-то странные звуки, спросил Веточкин.

– Сюда, пожалуй, не стоит заходить, – замялся Бабакин.

– Это почему же?

– Видишь ли, растения так же, как и люди, не всякую музыку любят. Здесь…

Впрочем, увидишь сам.

Бабакин толкнул дверь. Дикие, неистовые звуки ошеломили Ваню. Нет, это даже нельзя было назвать музыкой. Какие-то картавые возгласы, завывания, визг, оглушительные удары барабана терзали слух. Веточкин не выдержал и заткнул уши.

– Входи же! Не бойся! – легонько подтолкнул его Бабакин.

На этом участке росли дубки. Ваня сразу узнал их по широким резным листьям.

Но какой жалкий вид! Полузасохшие листья съежились, свернулись в трубочку, словно пораженные болезнью. Деревца отклонились в сторону от музыкального аппарата, вытянув навстречу звукам черные жилистые сучья, будто обороняясь.

Бабакин повернул рукоятку музыкального инструмента, сила звука уменьшилась.

– И откуда вы только достали эту… дрянь? – возмутился Веточкин.

– Нашли. В музее на свалке старинных вещей мы отыскали патефонную пластинку двадцатого века. Конечно, и тогда была очень хорошая музыка. Но эта… Под такую музыку, говорят, веселились молодые люди.

– Отсталые молодые люди, – поправил Ваня. – Стиляги!

– Стиляги – это, наверное, люди с испорченным вкусом? – спросил Бабакин. – Разве нормальному человеку может понравиться такая музыка?

– Бедные дубки! – сказал Ваня. – Даже они не выдержали.

Но что это? Веточкин подошел к бассейну. Рядом с дубками росли гигантские сорняки – пырей, чертополох с огромными мясистыми листьями. Сорняки жадно тянулись к музыкальному аппарату и, как показалось Веточкину, даже слегка вздрагивали в такт музыки, будто собирались сорваться с места и пуститься в пляс.

– Вот видишь, – усмехнулся Бабакин. – Им, по-видимому, нравится такая музыка. Смотри, какие вымахали!

– Пойдем отсюда, – махнул рукой Ваня и торопливо направился к выходу.

Через несколько минут приятели очутились в другом зале, таком же большом и просторном, освещенном приятным для глаз рассеянным светом.

В глубине зала Ваня увидел шкафы с книгами. На столах были разложены газеты и журналы, под потолком висели серебристые модели диковинных самолетов и ракет. На подставках стояли макеты кораблей, зданий и каких-то машин. Двое мальчиков играли за столиком в шахматы. Другие затеяли невдалеке от фонтана веселую игру с мячом.

– Это клуб? – спросил Ваня.

– Комната отдыха, – ответил Бабакин.

Пройдя зал, ребята очутились в длинном широком коридоре. По обе стороны его были стеклянные двери, такие же, как на опытных участках. На дверях таблички: "Цех наладчиков автоматных станков", "Отделение диспетчера телеуправляемой шахты", "Класс операторов атомной электростанции", "Цех сборщиков универсальных электронно-счетных машин".

– Здесь завод? – спросил Ваня.

– Учебно-производственные цехи нашей школы, – пояснил Бабакин. – Здесь мы изучаем массовые профессии. Наш класс готовит сборщиков жилых домов. Скоро будем проходить практику.

– Мне нравится профессия строителя, – сказал Ваня.

– Не строителя, а сборщика, – поправил Бабакин. – Автоматические цехи выпускают готовые детали, а сборщики монтируют из них дома. Хочешь, пойдем завтра на монтажную площадку?

– Завтра… – задумчиво сказал Ваня и вдруг вспомнил, что ему с Гошкой негде ночевать. Старый дом, где они когда-то жили, наверное, уже сломали. Что же делать?

– Толя, – дипломатично, издалека начал Веточкин. – А у вас хорошая квартира?

– Такая же, как у тебя, – рассеянно ответил Бабакин.

– У меня? У меня нет квартиры… Даже не знаю, где буду ночевать.

Бабакин как-то странно посмотрел на Веточкина.

– Разве ты не в интернате живешь?

– В каком интернате?

– В школьном. Домой мы только в гости ходим… Странный ты какой-то…

– Не странным… А как бы тебе это объяснить?.. Я приехал… из… прошлого.

– Из прошлого? – вытаращил глаза Бабакин. – А ну, рассказывай!

Ваня рассказал Бабакину о волшебнике Сергее Ивановиче, о чудесном эликсире, который помог ему и Гоше перенестись в будущее. И чем больше Ваня рассказывал о том, как он жил в середине двадцатого века, тем больше удивлялся Бабакин.

– Ну и здорово! – воскликнул Бабакин. – Завидую я тебе, мальчик из прошлого.

– Завидуешь? – удивился Ваня.

– Ну да! Ваши отцы совершили революцию, боролись за мир, строили коммунизм.

Знаешь, какой им почет! Свои лучшие книги наши поэты и писатели написали не о тех, кто живет сейчас, хотя и у нас немало людей, прославившихся своими подвигами и открытиями, а о тех, кто когда-то строил коммунизм. Вот они-то были настоящими героями! Но про них я только в книгах читал. А ты видел их.

Жил рядом с ними. Счастливый ты!

Двухместный атомный ракетоплан бесшумно взмыл в воздух. Бабакин сидел у пульта управления и с наслаждением облизывал эскимо.

– А ты дорогу знаешь? – боязливо спросил его Веточкин.

– Машина летит по заданному курсу.

Ваня взглянул в иллюминатор из толстой прозрачной пластмассы. С высоты Земля казалась большим раскрашенным глобусом. Зеленые пятна лесов, черные полотнища вспаханной земли, здания-коробочки, разбросанные то там, то здесь.

Вот мелькнула светлая узенькая полоска, похожая на голубую ленту, кем-то оброненную на зеленый ковер.

– Волга, – коротко бросил Бабакин.

– Где? – быстро повернулся Веточкин.

– Где, где! – передразнил Бабакин. – Зевать не надо. Теперь мы летим уже над Уральским хребтом.

Но и Уральские горы промелькнули так быстро, что Веточкин не успел их как следует разглядеть.

– А это что за лужа? – спросил он, указывая на небольшое голубое пятнышко.

– Тоже сказал, – засмеялся Бабакин. – Это же Аральское море! Ну вот мы и приехали. Видишь, внизу Каракумы.

Скорость ракетоплана уменьшилась, земля как-то сразу приблизилась, стала огромной и рельефной. Ваня искал глазами пустыню, но вместо желтого, выжженного солнцем и покрытого мертвыми волнами барханов пространства увидел кудрявые рощи, поля, изрезанные ниточками каналов, белые домики под красными черепичными крышами.

– Смотри внимательно и запоминай, – предупредил Бабакин. – Петр Иванович тебя обязательно спросит. Сейчас мы подлетаем к Каракумску. Это областной центр. Полтора миллиона жителей. Здесь три института, восемь техникумов, филиал Академии наук…

– Погоди… Не так быстро, – попросил Веточкин. – А то я не успеваю запоминать. Раньше учиться легче было, – вздохнул он. – В учебнике сказано: пустыня. А раз пустыня, то известное дело – песок да солнце. А тут сколько всего…