Колин Бейтмэн - Титаник 2020

Джимми пожал плечами.

Клер рассматривала ногти.

— Ладно! Итак, Джимми, я хочу, чтобы ты объяснил Клер насчет главных для журналиста пяти вопросов — кто, что, где, когда, как…

— Для чего это? — не поняла Клер.

— Это про то, как писать сообщения, — ответил Джимми.

— Я и так знаю, как писать сообщения! — презрительно хмыкнула Клер.

— Это особые сообщения, Клер, — сказал Крот — речь идет о журналистике.

— Это тебе не сказочки про твоих миленьких пони, — подкусил ее Джимми.

— Заткнись!

— Ребята, прошу вас!

— Я редактировала газету в школе! — заявила Клер.

— Редактировала газету в школе, — передразнил ее Джимми. — Интересно, как она называлась? «Пони-экспресс»?

Они продолжали пререкаться, пока не заметили наконец, что Крот сидит и, не встревая в их переругивания, ждет. Наградив друг друга еще двумя-тремя оскорблениями, Джимми и Клер замолчали.

— Так, — проговорил Крот. — Ясно, что сегодня мы уже ничего не успеем, и я устал от вас. Я хочу, чтобы вы сейчас разошлись каждый к себе и хорошенько подумали. Капитан Смит ясно вам объяснил, что вас ждет, если вы не будете помогать мне с газетой. Поэтому или вы завтра являетесь сюда веселые, доброжелательные и приветливые, или не являетесь совсем и тогда пеняйте на себя.

Джимми пожал плечами. Клер опять принялась разглядывать ногти.

— Ну все! А теперь пошли вон!

Клер и Джимми вышли вместе. В полном молчании, бок о бок, они проследовали по коридору. Дойдя до лифта, вместе вошли в кабину. Клер нажала кнопку четырнадцатого этажа, Джимми — девятого. Поднимаясь, они не разговаривали и не смотрели друг на друга.

Когда двери лифта открылись, Джимми вышел.

— Придурок! — бросила Клер.

Двери начали закрываться.

— Толстопопая! — отозвался Джимми.

Между тем, пока оба они спали, погрузившись в свои сны — безмятежные либо кошмарные, — в Сан-Диего быстро распространялся вирус. В передачах по телевизору новую болезнь называли «Чума» или «Багровая Смерть». В больнице Св. Марии, куда доставили двух умирающих мальчиков — Камерона и Патрика, — врачи не в состоянии были определить возбудителя их болезни и даже не догадывались, что уже заразились ею сами. К тому моменту, как в городе объявили карантин, время было упущено. Вирус оказался чересчур силен. Люди заболевали тысячами. Начиналось с высокой температуры, затем на теле появлялись большие пульсирующие язвы. Затем желтый яд заполнял легкие и люди, задыхаясь, погибали.

Сан-Диего умирал. Над всем штатом, над всей страной, над всем миром навис смертный приговор.

— Это можно использовать, верно? — спросил на следующее утро Джимми, кивая на сообщение, появившееся на экране компьютера.

Крот подъехал к нему и начал читать. Губернатор Калифорнии объявил в Сан-Диего чрезвычайное положение, его убеждали ввести такой же режим в Лос-Анджелесе. Все дороги, ведущие к этим городам, были перекрыты, все авиарейсы отменены. Ученые не спали ночами, пытаясь установить причину, вызвавшую эпидемию, и найти способ с ней бороться. Пациентам прописывались лошадиные дозы антибиотиков, но проку от этого было мало. Президент сказал, что он молится о спасении жителей Калифорнии. Вскоре после его выступления в Вашингтоне был зарегистрирован первый случай страшной болезни.

— Что ж, давай рассуждать вместе, — сказал Крот. — Настоящему журналисту, конечно, захочется использовать этот материал: это сенсационное сообщение, в нем содержится все — и драма, и трагедия, и смерть. Но нельзя забывать, что мы на корабле и паника среди пассажиров нам ни к чему. А если в половине Калифорнии объявлен карантин, то пассажиры, которых мы ждем из Сан-Диего или Лос-Анджелеса, вряд ли поспеют на «Титаник». Так что писать в расчете на них нам не нужно. Поэтому нам следует соблюдать ответственность журналистов — ничего сенсационного, спокойные деловые сообщения.

— Ну вот! — Огорчился Джимми. — А я уже придумал заголовок: «Нам всем предстоит умереть!»

Крот рассмеялся.

— Мы ведь говорили о Калифорнии, а Калифорния — это Голливуд. Они всё преувеличивают. Через пару дней выяснится, что их страшная болезнь просто тяжелый грипп.

— Ну тогда, может, написать так: «Калифорнийцы, хватить ныть, ступайте работать».

— Нет.

Через полчаса открылась дверь и, зевая, вошла Клер.

Крот посмотрел на часы.

— Джимми здесь с половины девятого, а сейчас десять пятнадцать.

— Я немного поплавала. И потом мне надо было сделать маникюр.

— Мы начинаем работать в восемь тридцать.

— Да хватит вам! Это же не настоящая работа.

Крот воспринял ее слова как наглое оскорбление профессии журналиста.

— Если ты и завтра опоздаешь, я тебя уволю, — отрезал он. — И тогда твой отец примет соответствующие меры.

Клер закатила глаза.

— Ну ладно, ладно! Нечего волноваться. Я же все-таки пришла. Я же здесь. — Она уселась рядом с Джимми, который не глядел в ее сторону и за все время не произнес ни слова. — Привет, Джеймс!

— Меня звать Джимми.

— Разве Джимми не сокращенное от Джеймса? Мне лично больше нравится Джеймс. Всех королей звали Джеймсами. А Джимми — это имя для тех, кого мы вызываем прочистить трубы.

— Меня зовут Джимми.

— Ну и пожалуйста, — Клер перевела глаза на Крота. — Что дальше? Что вы собираетесь мне поручить?

Джимми не поверил своим ушам. Первое репортерское задание, полученное им от Крота, заключалось в том, что он должен был спуститься на кухню и взять интервью у шеф-повара Педрозы! Клер было приказано идти вместе с Джимми и делать снимки.

Джимми сразу же принял поручение в штыки.

— Вы же говорили, что он бешеный, как сто быков.

— Вот с такими-то и интересно иметь дело, сразу чувствуешь, что личность неординарная.

— А что, если он выйдет из себя?

— Тем лучше.

Джимми посмотрел на Клер.

— Чего ты лыбишься?

— Да просто так, Джеймс.

Педрозу они нашли на палубе, маленькая часть которой перед кухней была отведена для кухонного персонала. Педроза пил кофе и читал какую-то старую газету. Пол перед ним был усыпан окурками.

Джимми робко приблизился к нему. Крот сказал, что Педроза предупрежден об интервью, но по виду шеф-повара этого никак нельзя было сказать. Его черные глаза обожгли Джимми огнем.

— Доброе утро… я к вам… от газеты , — начал Джимми, указывая пальцем на газету в руках Педрозы. — Мне надо взять у вас… интервью…

Педроза без всякого выражения смотрел на него.

— Ты говоришь так, будто перед тобой глухой старик, — шепнула Клер.

— Заткнись, — огрызнулся Джимми и, снова повернувшись к Педрозе, продолжил: — Вы… вы говорите по-английски? Вы… когда-нибудь… работали… на таком корабле… как этот? — И Джимми неопределенно повел рукой вокруг себя.