Колин Бейтмэн - Титаник 2020

И отвернулся.

Джимми и Клер посмотрели друг на друга.

— И это все? — возмутилась Клер. — Мог бы и поблагодарить нас.

— В данную минуту у капитана полно неприятностей, — сказал подошедший к ним сзади Джефферс. — Сегодня за ланчем нам доложили о первых случаях этой самой «Багровой Смерти» у нас на «Титанике». Трое заболевших. А сейчас я пришел сообщить капитану, что больных уже тридцать два. Доктор Хилл считает, что завтра это число возрастет до ста. Ну тогда мы уже будем не кораблем для круизов, а кораблем-лазаретом!

Клер смотрела на него, широко раскрыв глаза.

Джимми тоже.

— И все-таки капитан мог бы сказать нам спасибо, — проговорила Клер.

Доктор Хилл ошибся, предсказывая, что на следующее утро больных «Багровой Смертью» будет сто.

Их оказалось сто пятьдесят.

Семеро умерло, все они были старше шестидесяти лет.

Капитан Смит распорядился ввести карантин на пятом этаже, где находился маленький корабельный лазарет. Всех пассажиров, занимавших там каюты, переселили.

Джимми и Клер удалось поспать всего несколько часов. Доставка газеты по каютам заняла больше времени, чем они рассчитывали, хотя им помогали шестеро ребят, которых они отловили в галерее для развлечений. Когда газету разнесли, был уже третий час ночи. А на другой день Джимми и Клер должны были опять подняться спозаранку, чтобы взяться за следующий выпуск. Но ребята не жаловались.

Утром они встретились за завтраком в ресторане на одиннадцатом этаже, и здесь-то их и нашел Ти Уорнер. Он приблизился к Джимми, пожалуй, даже застенчиво, и раскрыл «Титаник Таймс», которую вынул из кармана шортов.

— Вы все же не обозвали меня голубым, — сказал он.

— Не-а! — ответил Джимми.

— А фотография твоя хорошо получилась. — Клер улыбнулась Ти.

— Сегодня со мной чуть ли не двадцать человек поздоровались, — похвастался Ти. — Все поняли, что «Пассажир дня» — это я. Мама уже собрала все экземпляры газеты, которые ей удалось найти, она хочет отвезти их домой показать всем нашим родным. Если только ей станет лучше. Она подцепила эту заразу, этот вирус.

Клер подвинулась, чтобы Ти мог сесть рядом.

— Вчера вечером она была здорова, — рассказывал Ти, — а утром проснулась совсем больная, ее рвало, а на руке появились красные пятна. Ее перевели наверх. Меня к ней не пускают. Туда вообще никого не пускают. Говорят, карантин объявлен на всем этаже. А я за маму очень переживаю.

Некоторое время они посидели молча. Потом Джимми заговорил:

— Если ты воображаешь, что я отдаю тебе твою футболку потому, что ты меня разжалобил, я тебе снова врежу!

Ти растерялся.

— Я и забыл про футболку. Можешь оставить ее себе.

Клер накрыла ладонью его руку.

— Не обращай на него внимания, Ти, это он так шутит. Да он и не может сейчас отдать тебе эту футболку. Сперва ее надо выстирать.

— Эта футболка — все, что у меня есть, — буркнул Джимми, принюхиваясь к себе. — И она не такая уж грязная.

— Да ну? — подняла брови Клер.

— Я хочу попасть к маме, — твердил Ти. — По-моему, зря всех больных держат в одном месте, так эту штуку не остановишь. Все равно мы уже давно перемешались, когда попали на этот ваш корабль.

— Это не корабль! — возразил Джимми.

— В каком смысле? — не понял Ти.

— Это судно. Крот говорил, что кораблями называют только военно-морские и парусные суда.

— Мне это без разницы, — отмахнулся Ти. — Мне важно одно — повидаться с мамой.

— Это слишком опасно, — сжала его руку Клер.

Ти помотал головой.

— Если уж мне суждено заразиться, — сказал он, — так уж лучше я заражусь сейчас. Все равно я всю ночь провел в каюте с мамой, мы дышали одним воздухом. А сейчас я сижу здесь с вами, так что, если я уже подцепил заразу, вы тоже рискуете ее подцепить. Может, мы уже все заразились, а может, она одних берет, других нет. Я не хочу, чтобы мама валялась там одна и за ней никто не ухаживал.

— А отец твой что?

— Сказал, он к ней близко не подойдет. Они все время ругаются. Отец говорит, если мама его увидит, она нарочно надышит на него заразу. Так что я один хочу к ней.

Клер поглядела на Джимми.

— Ты знаешь, Ти прав. Мы тут все одним воздухом дышим. Так что, если нам суждено заболеть, — заболеем, ничего не попишешь. Надо помочь ему попасть к маме.

— Как?

— Я знаю, где находятся служебные лифты. Главное — прошмыгнуть мимо охраны у пассажирского лифта. Во всяком случае, можно попробовать. А ты вообще обязан помочь Ти, ведь ты украл его футболку.

— Считаешь, поход в этот лазарет — справедливая плата за украденную футболку? Да ты ненормальная! Там ведь сплошь умирающие! — Но Джимми сразу спохватился, что ляпнул не то, посмотрел на Ти и проговорил извиняющимся голосом: — Ну, твоя-то мама поправится… я уверен… но все равно, ты же понимаешь, что я хочу сказать! И потом мы должны выпускать газету, а если даже мы и увидим в лазарете что-нибудь положительное, это в любом случае нельзя будет публиковать. Ну и зачем туда идти?

— Ты просто трусливый заяц, — подытожила Клер.

— Точно, — согласился Джимми.

Он остался в ресторане один. Доел свой бутерброд с ветчиной и попросил еще. Затем съел другой — с колбасой и закончил блинчиками с кленовым сиропом.

«Заяц»!

«После всего, что я сделал!»

Он вышел из ресторана и направился в редакцию. Но там, когда он попытался узнать свежие утренние новости, на экране компьютера все время появлялось сообщение, что линия перегружена. Тогда он выключил компьютер и начал рыться в большой коробке с брошюрами и плакатами, оставшимися от Крота. Джимми решил найти какие-нибудь сведения о первом порте, куда держит путь «Титаник», — о городе Сан Хуан в Пуэрто-Рико. В вечернем выпуске газеты надо дать о нем подробную информацию.

Быстро отыскав нужное, он вернулся к компьютеру и стал через силу сочинять очерк.

«Заяц».

«А она-то что о себе воображает? Она-то совершила хоть один смелый поступок? Ей небось не пришлось тайком укрываться на корабле, да еще дважды! Не надо было хитростью уходить от преследователей! А кому пришло в голову использовать ее камеру, чтобы послать электронное сообщение, спасшее их? И она еще считает его зайцем? А сама за всю свою балованную жизнь только и знала, что злиться да хвастаться!»

Джимми пытался сосредоточиться на Пуэрто-Рико. Уже написал, что страна была открыта пятьсот лет назад Христофором Колумбом, рассказал, как она сделалась испанской колонией, как испанцы вытеснили или истребили жившие там племена индейцев. Написал, что в девятнадцатом веке колония начала бороться за независимость, так как население ее росло, сельское хозяйство процветало, а главным достоянием был кофе. После испанско-американской войны, окончившейся мирным договором, подписанным в Париже, остров отошел к Соединенным Штатам, и жителям Пуэрто-Рико было гарантировано американское гражданство.