Тэд Уильямс - Драконы Обыкновенной фермы

«Не похоже, чтобы здесь было больше призраков, чем в остальной библиотеке, — сказала она себе. — Просто пыльно, пахнет затхлостью и, наверное, — черт! — водятся пауки».

Она заставила себя идти вперед. Хочешь не хочешь, а придется вынуть все ящики, чтобы проверить, не завалилось ли что-нибудь за них. Неужели и под кроватью надо смотреть? Под этой ужасной, обвитой паутиной кроватью…

Перед зеркалом она вдруг остановилась. Она никак не могла понять, что ее так насторожило, ведь в отражении никого, кроме нее, не было. И вдруг она увидела, что на стене в отраженной комнате кто-то написал в пыли слово «ОНРЕЗ». Она резко развернулась, ожидая увидеть написанное слово в реальной комнате и уже собираясь устроить Тайлеру головомойку за его глупую выходку, но… на стене ничего не было. Странное слово существовало только в зеркале.

Люсинда бежала не останавливаясь, пока не оказалась в заросшем саду. Солнце уже заходило, налетел легкий ветерок, но она еще никогда так не радовалась прохладе, как сейчас.

Сумерки быстро сгущались. Она шла к кухонной двери, когда из темноты вдруг выступила чья-то высокая фигура, так ее перепугав, что она едва не выронила из рук книжку.

— Что с вами, мисси? — Это был Сезар, слуга, который приносил Гидеону еду и помогал по дому. Он с тревогой смотрел на нее. — Вид у вас такой, будто вы встретились с призраком.

Она невольно рассмеялась — знал бы он, как недалек от истины! Или знал? Ну и пусть, ей вдруг стало все равно. Она была по горло сыта этими загадками и хотела только одного: добраться до своей комнаты и залезть под одеяло.

— У меня все хорошо.

— Не хотел вас напугать. Я просто относил с кухни очистки на компостную кучу. — Он показал на мешок, который держал в руке. — А почему вы тут бродите в темноте?

— Да просто… гуляю.

Он покачал головой.

— В этих местах лучше не гулять после того, как стемнеет. Вам уж, поди, говорили.

— Говорили. Только вот никто не объясняет почему.

Он как-то странно на нее посмотрел.

— А вы, значит, с братом своим решили во что бы то ни стало все разузнать? — Сезар снова задумчиво покачал головой, словно никак не мог поверить тому, что услышал. Потом он наклонился, и его черное широкое лицо оказалось на уровне ее глаз. Люсинда почувствовала запах корицы. — Слушайте, — прошептал он. — Вот что я вам скажу и денег не попрошу. Вы уже повидали самое лучшее. Животных видели — единорогов этих и разных других. Теперь езжайте домой. Нехорошие дела тут творятся, вот что. Дурные дела. Вы с братом еще слишком малы, и этому старику с его безумными идеями не пристало впутывать вас в свои глупости. А еще сюда приходили плохие люди. Поезжайте домой.

— Что? — переспросила она, когда он выпрямился. — Что вы имеете в виду?

— Вы меня слышали, — сказал он тихо, проходя мимо нее к огороду. Когда он снова заговорил, голос его был прежним — даже немного громче, как будто кто-то мог подслушивать. — Желаю хорошего вечера, мисси.

Растворяясь во мраке, он запел печальную песню, незнакомую Люсинде.

Рагнар появился за завтраком и объявил всем на кухне:

— У меня для вас новости, правда, боюсь, не слишком хорошие. Аламу пробрался в лазарет и забрал яйцо. Теперь мы не сможем изучить его и узнать, что с ним было не так.

— О нет! — Люсинда чуть не заплакала.

Обычно Тайлер подшучивал над сестрой за ее маниакальную любовь к маленьким хорошеньким зверушкам, она просто обожала смотреть по телевизору любые передачи про медвежат, львят, тигрят и прочих детенышей. Но сейчас и ему стало грустно. Все-таки это были единственные драконы в мире, если у них не будет потомства, они станут последними.

— Когда это случилось? — спросил он Рагнара.

— На рассвете. Он обманул нас, ведь обычно Аламу спит допоздна и просыпается, когда солнце уже высоко. Ханеб видел, как он улетает с яйцом в пасти.

В комнату вошел Колин Нидл.

— Какие ужасные новости! — сказал он и стал накладывать еду в тарелку.

Незаметно, за рутинной домашней работой и другими, еще менее привлекательными занятиями, подошел к концу июль. Тайлер все больше мрачнел. Тайны, слово манящие бутоны, распускались на каждом углу, а вот разгадки цвели не так густо.

Дядю Гидеона они теперь видели крайне редко. Работники на кухне (а они знали немало о том, что происходит на Обыкновенной ферме) поговаривали, что он почти все время сидит, запершись в своем кабинете. Дескать, вместе с миссис Нидл проводит какие-то опыты. Из-за этого у Рагнара с мистером Уоквеллом заметно прибавилось работы.

Однажды вечером Тайлер наткнулся на своего двоюродного дедушку, когда тот с расстроенным видом бродил по огороду миссис Нидл. Когда Тайлер поздоровался, старик недоуменно посмотрел на него, словно никак не мог вспомнить, кто перед ним.

Может, он заболел? Или спятил? Как бы там ни было, Тайлер занервничал.

Но хуже всего было то, что стоило Тайлеру выйти из дома одному, и толстая черная белка тут же начинала следить за ним, не обращая внимания на его возмущенные крики и попытки стряхнуть ее с веток. Даже когда он кидался в нее камнями, белка почти не реагировала. Если камень пролетал слишком близко, она лишь отодвигалась на безопасное расстояние, но никаких признаков испуга не выказывала. Тайлер понимал, что за ним шпионят, но кто и зачем? И кто вообще мог заставить белку вести себя таким странным образом?

При такой тотальной слежке продолжать разведывательные вылазки стало совершенно невозможно, и Тайлер все свое свободное время посвящал изучению тех немногих источников информации об Обыкновенной ферме, которые удалось раздобыть. Теперь в его распоряжении был недоеденный мышами дневник Октавио Тинкера, детская книжка и книга о земельных участках городка Стандарт-Вэлли, которую Люсинда принесла из библиотеки и отдала ему трясущимися руками. Загадочного слова ОНРЕЗ, оставленного Люсинде призраком, в словаре не нашлось, Тайлер прошерстил все истерзанные страницы дневника в поисках любого упоминания о нем, но безуспешно. Еще одна тайна.

Из детской книжки Тайлер узнал немного о ранних годах Октавио Тинкера. Родился он в конце девятнадцатого века на севере штата Нью-Йорк и был талантливым ученым, который стал первопроходцем в теории кристаллов и даже прославился (до такой степени, что в детскую книжку попал) тем, что с фантастической быстротой выращивал огромные кристаллы, похожие на бриллианты и прочие драгоценные камни. Он демонстрировал свой метод по всему миру — в книге даже был напечатан снимок, на котором Октавио показывал свои умения президенту Франклину Рузвельту. Однако Тайлера привлек совсем другой снимок, названный: «Профессор Тинкер и его континуумоскоп». Прибор, который Октавио держал в руке на этой фотографии, очень напоминал тот, что был изображен на картине в библиотеке. А сам великий ученый, с его внушительными усами, на снимке выглядел так, будто собирался исполнить соло на валторне.