Павел Шаров - Из Солнечной системы к ближайшей звезде

Через некоторое время в приемную вошел Вася в сопровождении длинноногого и длиннорукого робота, похожего на самовар в шляпе. Это был тот робот, которого они так испугались, когда он вышел из своего батискафа. Владимир Давыдович сделал шаг вперед и сказал:

– Мы просим извинения за то, что оторвали вас от торжества, но мы не могли не сказать вам слов благодарности за то, что вы спасли нас из многолетнего заточения. Спасибо вам от всего нашего семейства.

И Владимир Давыдович пожал руку Васе и ПИПу. За ним последовали все остальные, а мама Сара поцеловала Васю в щечку и погладила по головке.

– Возвращайся быстрей, – сказал десятилетний мальчик, – меня зовут Евгений, будем дружить.

– И я хочу дружить с тобой, – сказала Люсия, – желаю тебе удачи. Мы будем ждать тебя.

После этих слов Люсия застеснялась, и розовый румянец выступил на её щеках.

– Простите. Нас вызывают, – сказал ПИП, – желаем вам поскорее забыть трудности прошлой жизни и насладиться цивилизацией.

В это время появился робот-перевозчик, и семейство Дольских отбыло в свое новое место жительства. Выходя из приемной, Люсия сказала:

– Мне очень понравился Вася. Когда я вырасту, я обязательно выйду за него замуж.

Время тренировок закончилось. В общей сложности они продолжались почти год.

За этот год произошло много-много всего. Во-первых, Васе исполнилось шесть лет. Он, как и все будущие космонавты, научился управлять индивидуальными двигателями в космосе и в атмосфере, без промаха стрелять из лазерных пистолетов и, самое главное, как и все – помогать друг другу в сложных ситуациях. Трудней всего эта наука давалась его маме Марине Петровне, но вскоре и она овладела всеми этими премудростями. Даже Тузик научился выполнять короткие команды ПИПа и Васи по управлению индивидуальным ракетным двигателем. Правда, выполнял он эти команды не всегда впопад. Приходилось догонять его и возвращать, чтобы снова тренировать. Тузик старался. Правда, старался он не потому, что надо было научиться управлять двигателем, а потому что после удачного выполнения задания ПИП давал ему кусочек копченой колбасы, а после неудачного – хороший подзатыльник. Барсика вообще было бесполезно учить чему-нибудь. Всему, чему он научился, он научился сам: спать, мурлыкать, мяукать, играть с хвостом Тузика, царапаться и ласкаться после вкусного обеда. Учить его чему-нибудь полезному было совершенно бессмысленно, несмотря на то, что за этот год он вырос из маленького глупого котенка в большого годовалого и тоже глупого кота.

Однажды, когда все самые необходимые вещи были собраны, упакованы для отправки на космолет, Афанасий Николаевич, командир предстоящей экспедиции, позвонил и сказал: «К отлету все готово, завтра будем вылетать». Вася тоже упаковал свои машинки, игрушечный гараж с игрушечными инспекторами ГАИ, петушка-будильника и игрушечный вертолет в большую коробку, как самые необходимые в полете вещи, и отдал отцу для отправки на космолет.

На следующее утро все космонавты в спортивных костюмах выстроились на большой полукруглой сцене и улыбались в свете бесчисленных прожекторов. Эта сцена была построена на свежем воздухе специально для такого торжественного случая. Космонавтам предстоял долгий и опасный путь исследования небольшой части Вселенной, небольшой в рамках одной нашей Галактики, которая называется Млечный Путь, но все-таки очень и очень большой, во много триллионов километров. В одном строю с ними стояли раньше неизвестные Васе, но тоже подготовленные к полету Федор Иванович – физик, Эдуард Сергеевич – второй пилот, помощник капитана космического корабля, и Валентина Сергеевна – криптолог, которая с помощью своих аппаратов умела распознать, что же ей пытаются рассказать на неизвестном до сих пор языке.

Крайним слева стоял и щурился в лучах прожекторов Вася, а рядом с ним, помахивая хвостом – довольный Тузик, который смотрел на провожающих, туда, где тысячи людей аплодировали, в том числе и ему, и думал: «Вот, если бы они перестали хлопать в ладоши и дали ему по кружочку колбасы каждый. Вот был бы праздник!» Рядом с Тузиком стоял ПИП и держал его за поводок, чтобы не удрал куда-нибудь в такой торжественный момент. В другой руке ПИП держал плетеную корзину с Барсиком, которому очень хотелось выпрыгнуть из корзины и дать стрекача подальше от этой шумящей компании.

Космонавты стояли и смотрели на это волнующееся море голов: разноцветные кепки, шляпки, лысины, шевелюры. Это человеческое море простиралось так далеко, что они не могли различить, где кончается столпотворение людей. Проводить первооткрывателей межзвездных дорог пришли сотни тысяч. Торжество транслировалось по всему земному шару, щелкали тысячи фотоаппаратов многочисленных кино- и фоторепортеров. Над головами ликующих людей развевались знамена, флаги и флажки, множество плакатов, на которых провожающие желали счастливого возвращения космонавтам. Один парень поднял плакат с надписью: «Я тоже хочу к звездам. Возьмите меня, хотя бы вместо Тузика. Я тоже умею тявкать». Десятки тысяч разноцветных воздушных шариков колыхались на ветру на длинных ниточках в руках у провожающих. Среди них выделялась большущая воздушная игрушка в виде космического корабля. В воздухе взрывались цветами радуги фейерверки. На сцену летели бесчисленные букеты цветов.

Но вот заиграла торжественная музыка. В воздух полетели десятки тысяч воздушных шариков, окрасивших небо разноцветными точками. Среди этих шариков медленно поднимался в небо игрушечный воздушный космолет.

Отряд космонавтов пригласили в автобус, чтобы отвезти их к стартовой площадке. Вдалеке виднелась платформа с рельсами, уходящими в широкую трубу. На рельсах, ожидая космонавтов, стоял небольшой по размеру летательный аппарат каплеобразной формы. Этот аппарат должен был доставить космонавтов с их багажом на одну из орбитальных станций, обращающихся вокруг Земли. На станции предстояла пересадка в межпланетный космолет, который должен был доставить их на космодром планеты Марс.

Вакуумная труба длиной в пятьсот километров, укрепленная на специальных стойках, уходила все выше и выше по мере удаления от стартовой платформы, достигая на противоположном конце высоты в тридцать километров.

Командир экспедиции Афанасий Николаевич, его первый помощник пилот Эдуард Сергеевич и физик-механик Федор Иванович разместились в рубке управления. Остальные космонавты – рядом, в пассажирских креслах. Тузика тоже укрепили на специальном кресле, а закрытую клетку с Барсиком прицепили ремнями к стенке. Летательный аппарат въехал в стартовый сектор трубы, отделенный воздухонепроницаемой перегородкой от остальной части трубы с откачанным вакуумными насосами воздухом. Входная створка в стартовый сектор закрылась, после чего открылась створка в основную часть трубы. Послышался шум вакуумных насосов, понижающих давление внутри трубы. В это время на стене сектора управления засветился экран. На экране появились друзья Афанасия и Эдуарда из космического управления планеты Земля. Друзья приветствовали космонавтов и желали им успешного полета. Затем на экране появилась аудитория астрофизиков, где работала Марина Петровна. Провожающие с энтузиазмом передавали последние пожелания. Потом последние напутствия передала группа врачей из коллектива, где работал Николай Иванович. На экране сменяли друг друга друзья Валентины Сергеевны, Федора Ивановича и, наконец, появилось семейство Наташи. Наташа сначала улыбалась, глядя на Васю, а потом уткнулась в мамин фартук и захныкала: