Павел Шаров - Из Солнечной системы к ближайшей звезде

– А причина?

– Родителей инопланетяне утащили. Вот ему и показалось, что вокруг одни инопланетяне.

– Так вот, Эдуард, поэтому я с тобой и связался. Смотри первый фрагмент – для тебя лично. Второй для твоего больного.

В сектор управления медленно влетел Юрий Дмитриевич:

– С кем это вы?

– Сейчас все поймете. Смотрите на экран.

На экране появились два лохматых страшилища. В руках одного из них был годовалый ребенок, а еще два ребенка, вооруженные пиками, стояли рядом.

– Что это за чудища?

На экране появился следующий кадр. Та же самая компания, выбритая, вымытая, одетая в цивилизованную одежду.

– Это, – прозвучал голос Афанасия Николаевича, – пропавшие тринадцать лет назад супруги Дольские. Все это время они прожили под куполом одного из островов Тихого океана на берегу подземного озера. Рядом их потомство, возникшее в экстремальных условиях.

– Дольские, говоришь? Уж не нашего ли Льва Владимировича родители? – удивился Эдуард Сергеевич.

– Вот именно.

– Он тут рядом дрыхнет, – сказал Эдуард.

– Вы там поосторожней, помягче как-нибудь сообщите ему, а то он с катушек может от неожиданности «слететь».

– Так он уже «слетел». Только по другой причине. Как я уже сказал, его родителей якобы инопланетяне украли. Везем на лечение.

– Вот и прекрасно, – констатировал Афанасий, – теперь на поправку пойдет. Подготовьте его легонечко.

Юрий Дмитриевич вернулся в пассажирский сектор, где, прикованный к кровати, лежал проснувшийся Лев Владимирович.

– Юрий Дмитриевич, – обратился к нему Лев, – я все еще опасен, раз вы меня в железе держите?

– А вы как думаете, Лев Владимирович?

– Я чувствую себя хорошо. Во всяком случае, прежнего сумбура в голове нет.

– Ну, а сомнения какие-нибудь все-таки есть?

– Да, есть. Я же действительно видел, как снизу из кислотного облака появился неизвестный корабль.

– Это тот, которого вы пушкой электромагнитной защиты обратно в кислотные облака отправили?

– Да.

– Так почему же неизвестный? Это один из двадцати модулей, номер четырнадцать, который выполняет опасную работу по получению из кислот водород, кислород и углепластики. Всю электронику у него вырубили, дорогой Лев Владимирович. А там пятьсот человек работает. Пришлось экстренные меры принимать, чтобы удержать модуль.

Лев задумался.

– Затем, – продолжал Юрий Дмитриевич, – контейнер с людьми вниз сбросили. Один металлург до сих пор в больнице лежит, потом лазерной пушкой углепластиковый модуль размером в четыреста метров со сферических поплавков срезал. Этот модуль при падении Большой корабль повредил. И так далее, и тому подобное. А самое главное: чуть было реактор на корабле не взорвали.

– Да…а, – удрученно произнес Лев.

– Так в чем все-таки причина? С чего началось?

– Болел я очень сильно, когда маленький был. А потом маму с папой инопланетяне украли.

– А откуда вам это известно?

– Ко мне мама ночью приходила, рассказывала.

– А вот сейчас, после первого курса лечения, можете вы предположить, что родители ваши пропали по вполне объяснимым физическим причинам?

– Да, теперь могу.

– Вот и прекрасно. Не волнуйтесь, Лев Владимирович. Ваши родители живы.

– Живы?! Где они?!

– Мы летим к ним навстречу. Вот их снимок, только что полученный по связи.

Лев схватил фотографию, долго, не мигая, смотрел на нее, потом по щекам его потекли слезы.

– Спасибо вам. Если бы вы знали. Я такой кошмар пережил. Спасибо.

При подлете к Земле Эдуард Сергеевич включил тормозные боковые двигатели, обеспечивающие искусственную силу тяжести, равную земной. Через два с половиной часа скорость снизилась до тринадцати километров в секунду.

– Внимание, – раздался голос диспетчера, – ваш порт третий, точка стыковки четвертая.

На горизонте, освещенная Солнцем, показалась третья космическая станция, представляющая собой длинный цилиндр, усыпанный снаружи торчащими корпусами космолетов. В центре цилиндра просматривалось закрытое входное отверстие для захода летательных аппаратов на ремонт и перезагрузку. В конце станции простирались огромные поля преобразователей солнечной энергии в электрическую.

На внешней поверхности цилиндра загорелся зеленый сигнальный указатель места стыковки. Эдуард Сергеевич начал манипулировать рычагами управления, и через полчаса стыковка была закончена. В секторе управления включился экран, с которого на экипаж смотрело улыбающееся лицо молодого черноволосого человека.

– Здравствуйте. Я Аркадий Павлович Скульский, командир орбитальной станции. Рад приветствовать вас, заслуженных мастеров космоса. До старта вашего дисколета сорок пять минут. Могу угостить вас чаем. При желании отдохнуть можно задержать старт на время оборота станции вокруг Земли.

– От чая не откажемся, – ответил Эдуард Сергеевич, – а отдыхать будем на Земле.

– Прекрасно. Высылаю транспорт.

Транспортом оказалась закрытая тележка с толстыми стеклами окон, которая по рельсам вышла к центру цилиндра и покатила вдоль станции. Справа и слева, сверху и снизу располагались ангары малых летательных аппаратов, далее – складские помещения, еще дальше в цеху кипела работа по ремонту робототехнических средств, дисколетов и другого технического обеспечения.

Наконец, тележка въехала в ту часть станции, внутренняя часть которой представляла собой вращающийся цилиндр. Рельсы вывели ее на внутреннюю поверхность вращающегося цилиндра на высоте трех десятков сантиметров от этой поверхности, и она покатила по кругу в сторону вращения, постепенно сравнивая скорость движения по рельсам со скоростью движения поверхности цилиндра. Скорости сравнялись около черноволосого командира, встречавшего их с той же веселой улыбкой. Пассажиры вышли и почувствовали себя, как на Земле.

– Центрифуга, – сказал командир, – искусственная сила тяжести. В этом секторе у нас бытовые помещения, комнаты отдыха и ночлега.

– А компенсатор где? – спросил Федор Иванович.

– Компенсация? Дальше по курсу у нас есть еще один цилиндр, вращающийся в обратную сторону, оранжерейный с фокусирующими зеркалами для постоянного солнечного освещения, пока мы на солнечной стороне. Постоянство ориентации внешней части станции регулируется автоматически скоростью вращения цилиндров.

Пройдя несколько десятков метров, гости оказалась в обширной столовой. На столике, подготовленном для гостей, стоял фарфоровый чайник и ряд красивых чайных чашек. В глубокой вазе красовались фрукты: яблоки, абрикосы, апельсины.

– Сами выращиваем в собственных оранжереях, – похвалился командир.

Разговор был интересным, командир всячески старался продлить его еще на время одного оборота станции вокруг Земли, но гости спешили. Каждому из них хотелось поскорее ступить на родную Землю.