Павел Шаров - Из Солнечной системы к ближайшей звезде

– Приехали, можете выходить.

Космонавты вышли из танка. Их встречала группа работников обсерватории. Руководитель этой обсерватории академик Зорро Маратович Григорян поздоровался с каждым из прибывших и пригласил в рабочий сектор. Поздоровался он и с Васей, погладив его при этом по головке. Начать знакомство Зорро Маратович предложил с посещения окрестностей обсерватории. В частности, он рекомендовал выйти к крутому спуску в кратер Олимп, погулять по пологому внешнему склону.

– Затем по возвращении, – предлагал Зорро Маратович, – мы покажем вам нашу технику, и когда Солнце подойдет к кромке заката, мы с вами заглянем во Вселенную.

Гости с удовольствием согласились с этой программой и после двадцатиминутного отдыха пошли одеваться в предложенные им скафандры. На многочисленных тренировках в околоземном космическом пространстве Вася привык к скафандру и поэтому без труда влез в него без чьей-либо помощи. Космонавты вошли в специальную камеру, которая называлась шлюз. После того как дверь за ними закрылась, из шлюза был выкачан воздух. Затем открылась дверь из обсерватории наружу. Космонавты прицепились специальными альпинистскими замками к длинной веревке. Когда ПИП прицепил Васю к веревке, тот спросил:

– Это для того, чтобы не упасть?

– Правильно понял, Вася, – ответил ПИП, – посмотри-ка на этот склон. Если уж покатишься, то катиться придется долго-долго. А еще опасней будет, когда мы выйдем к кратеру. Туда не только покатишься, но и полетишь. Так что придется ходить в связке. Так альпинисты по горам ходят.

Вереница космонавтов, возглавляемая дядей Жорой, пошла вверх, туда, где кончался подъем и начинался кратер. Идти пришлось долго, почти час. Во-первых, потому что вверх, а во-вторых, потому что двигаться приходилось в тяжелых скафандрах. Но вот они на краю обрыва. Перед ними гигантский кратер размером в семьдесят километров. Жуть берет, как только представишь, как из этого огромного жерла вылетает огнедышащая раскаленная масса и растекается, образуя широкую реку расплавленной лавы.

Перед космонавтами открылась незабываемая картина: внизу вплоть до горизонта простиралось молоко марсианских облаков. Небо было чистое-чистое, и прямо над головой висел ослепительный мячик Солнца, а к горизонту уже приближался спутник Марса Фобос, оставив далеко позади себя своего меньшего собрата Деймоса. Где-то далеко из молока облаков чуть заметно просматривались горы Элизиума, а рядом возвышались вершины гор Фарсиды. С непривычки глаза вдруг перестают воспринимать пространство объемно, и кажется, что перед глазами плоская картина. Достаточно будто протянуть руку, и ты дотронешься до одной из этих вершин.

Налюбовавшись марсианским ландшафтом, группа космонавтов спустилась в обсерваторию. После обеда снова собрались в рабочую комнату Зорро Маратовича.

– Пока не поздно, – сказал Зорро, – я бы хотел вам показать некоторые объекты, с которыми мы работаем в космосе. Во-первых, спутник Фобос. Я не знаю, известно вам или нет, но тем не менее должен напомнить, что спутник Фобос постепенно приближается к Марсу. Если Фобос упадет на Марс, мало того, что жизнь на Марсе будет снова прекращена. Это повлияет на орбиту движения Марса, что, в свою очередь, может повлиять и на орбиту движения Земли. Сегодня орбита Марса несколько вытянута в эллипс. Год длится у него в два раза больше, чем на Земле. Изменение орбиты Марса опасно для Земли. Земля обращается вокруг Солнца по кругу. Всякое изменение этой орбиты может изменить климат на Земле и привести к непредсказуемым последствиям. В ближайшие тысячелетия можно надеяться, что ничего плохого не произойдет, но сидеть сложа руки нельзя. И вот сейчас я вам покажу нашу группу, которая работает над тем, чтобы постепенно удалить орбиту Фобоса от Марса и организовать его обращение по другой, более устойчивой орбите.

Зорро Маратович включил связь, загорелся экран во всю стену, и на экране появилась группа космонавтов из трех молодых парней. Старший из них нажал на кнопку пульта и стал объяснять то, что появилось на экране. А на экране появился огромный камень в форме картофелины, изрезанный какими-то бороздами. Камень стал приближаться и вскоре занял весь экран. На экране вдруг появилось светлое пятно. Как будто маленький вулкан извергал свет из недр Фобоса.

– Это одна из наших ракетных установок, – сказал старший группы, показывая на источник света. – Таких ракетных установок мы установили на Фобосе несколько штук в разных точках спутника. Наш бортовой компьютер управляет мощностью установок, решая задачу по выведению Фобоса на устойчивую орбиту. Ошибки быть не может. Иначе мы уничтожим не только Марс, но, возможно, и Землю. Поэтому мы работаем очень осторожно и медленно.

– Спасибо, – сказал Зорро Маратович, – мы благодарны вам за интересную информацию.

И он выключил связь.

– А теперь, – сказал Зорро Маратович, – я хотел бы познакомить вас с работами наших космонавтов по формированию взорвавшейся когда-то планеты, которая обращалась вокруг Солнца по орбите между Марсом и Юпитером. Мы назвали ее Фаэтоном по имени той планеты, которая когда-то была на этой орбите. Размеры астероидов, на которые разлетелась эта планета, значительно больше, чем у наших спутников Фобоса и Деймоса. Возможно, Фобос и Деймос тоже осколки этой планеты, захваченные притяжением Марса. Часть из этих астероидов была захвачена притяжением Юпитера. Но основная часть продолжает, как и бывшая планета, обращаться по своим орбитам вокруг Солнца. Если их не трогать, они будут вечно мешать человечеству вырваться из Солнечной системы в космическое межзвездное пространство. Поэтому было решено начать работы по группированию этих астероидов в одну холодную планету. Эта задача значительно сложнее, чем изменение орбиты Фобоса. Во-первых, Фобос рядом, а астероиды, о которых идет речь, на расстоянии многих миллионов километров. Во-вторых, они значительно тяжелее наших спутников, и, в-третьих, чтобы проводить работы непрерывно, наши космонавты должны вместе с астероидами обращаться вокруг Солнца. А один такой оборот занимает от двух до десяти лет в зависимости от орбиты. Занимаются этой работой пятнадцать наших космических групп. Работы эти в самом начале, но большая часть крупных астероидов: Церера, Паллада, Веста, Гигия, Пациенция, Дорис и многие мелкие космические тела уже сгруппированы и удерживаются силой гравитационного притяжения друг с другом. Внутри этого образования мы поместили аппарат электролиза и синтезатор, превращающие остатки воды в гелий и кислород с выделением большого количества энергии. Процесс контролируется с Марса и со специальной базы, обращающейся вместе с воссоздаваемым Фаэтоном по круговой орбите вокруг Солнца. Интересно, что на одном из астероидов, принадлежащих поверхностному слою разрушенной планеты, были обнаружены споры, которые ожили на Марсе и дают плоды. Эти плоды вы видели в виде длинных огурцов на деревьях, когда ехали сюда по нашим плантациям.