Эрин Хантер - Дымная гора

— Не бросайте меня тут, пожалуйста! Я лучше погибну, спасая Токло, чем буду сидеть тут на дереве и терзаться неизвестностью. Ты должна меня понять, Каллик! Вспомни, как вы разлучились с Таккиком, и ты даже не знала, жив ли он! Помнишь, как это было ужасно? Пожалуйста, не заставляй меня испытать это!

Каллик со вздохом посмотрела на Уджурака.

— Пусть идет, — ответил тот. — Если медведь хочет быть храбрым, это его право.

Луса с благодарностью посмотрела на маленького гризли.

— Ладно, — согласилась Каллик. — Идем. Только будь осторожна, Луса. И если твоя рана снова начнет кровоточить, тебе все-таки придется остановиться.

Пока было возможно, они старались держаться под деревьями. Сосновые иглы тихонько шуршали на ветру, и Каллик казалось, будто она слышит в этом шорохе чьи-то тихие голоса. Может быть, это духи деревьев смотрят на них с высоты? Каллик посмотрела на затянутое тучами небо.

Солнце уже показало из-за гор краешек своей золотой шкуры, но несколько звездных льдинок все еще сверкали на небесах… Может быть, ледяные духи тоже не оставили их в беде?

«А как же духи, защищающие Токло? Где они?»

— Уджурак, — негромко спросила Луса. — Ты не знаешь, зачем плосколицые охотились на нас?

Уджурак угрюмо посмотрел на нее и пошевелил плечами, так что его обвисшая от голода шкура собралась в складки.

— Мне кажется, они делали это для забавы, — помолчав, ответил он. — Но я точно не знаю.

— Для забавы?! — вскрикнула Луса. — Но это просто ужасно!

— Вообще-то я понимаю, что охота может быть очень приятной, — вмешалась Каллик, мучительно пытаясь понять. — Например, когда ты охотишься на кого-нибудь ст о ящего, вроде тюленя. Но мы охотимся, чтобы есть… Разве плосколицые едят медведей?

Они уже вышли в долину, и Каллик низко опустила нос, вынюхивая следы Токло.

— Вот бы у меня была огненная палка! — кровожадно воскликнула Луса. — Хорошо бы найти лес, где растут такие палки, и наломать себе побольше! С такой палкой я бы живо заставила плосколицых оставить нас в покое!

— Ох, Луса, даже если бы мы с тобой нашли такую палку, мы бы все равно не сообразили, что с ней делать, — вздохнула Каллик. — Огненные палки не предназначены для медведей, боюсь, мы бы только друг друга покалечили!

Тем временем они уже дошли до ручья, на берегу которого Каллик извалялась в грязи, и перешли на другой берег.

— Все равно хочу такую палку, — упрямо повторила Луса.

— Не нужна тебе палка, — отрезал Уджурак.

Луса открыла пасть, чтобы заспорить, но тут Каллик вдруг учуяла сильный запах, оставшийся на песке.

— Плосколицые! — прошептала она, бросаясь вперед.

Запах вел медвежат сквозь заросли травы. Корка присохшей грязи, покрывавшая шерсть Каллик, мешала ей идти и давила на плечи. По пути кусочки грязи отваливались, но Каллик все равно оставалась скорее бурой, чем белой, и поэтому относительно спокойно чувствовала себя на открытом месте.

Возле груды камней посреди долины медвежата нашли запахи сразу нескольких охотников. Здесь были все четверо плосколицых, и еще что-то…

— Черемша? — сморщила нос Луса.

— И Токло! — воскликнула Каллик. — Он был здесь!

— Может быть, он и сейчас где-то здесь, — с надеждой проговорила Луса. — Может быть, он сидит в укрытии и ждет, когда они уйдут.

Они замерли, прислушиваясь. Вокруг стояла мертвая тишина, словно они были единственными живыми существами в горах.

Не говоря ни слова, Уджурак снова зашагал по высокой болотной траве. Каллик бросилась за ним, и влага зачавкала у нее под лапами.

Вскоре мешанина запахов привела их в низинку, где трава была примята, а кругом стояли сломанные камыши. Судя по всему, тут произошла ожесточенная схватка. У Каллик потемнело в глазах, когда она почувствовала смешанные запахи плосколицых, Токло и крови.

— О, нет! — прошептала Луса. Уджурак, уронив голову, теснее прижался к ней.

Обежав вытоптанное место, Каллик наткнулась на тропу примятой травы, от которой пахло тем же страшным запахом удачной охоты плосколицых.

— Кажется, тут они его тащили, — прошептала она и зашагала вперед, болезненно морщась при виде клочков бурой шерсти и пятен крови, оставленных на траве.

Луса и Уджурак молча шли следом, доверившись ее нюху.

След привел их к месту, где стоял огнезверь. Следы его круглых черных лап вели к раскисшей от дождей глинистой тропке. Подбежав туда, Каллик принюхалась и учуяла запах Черной тропы. Похоже, тропинка огибала гору, на которую они недавно поднялись. Следы огнезверя вели в тут сторону, откуда пришли медвежата.

— О, нет! — снова простонала Луса, и на этот раз в голосе ее слышалась настоящая паника. — Нет, нет, нет, нет, нет, нет! Неужели… неужели огнезверь съел Токло? Каллик, плосколицые скормили ему Токло, да?

— Не знаю, — призналась Каллик.

Она смотрела на грязные следы огнезверя и пятна крови, темневшие на траве. От страшного запаха гари и страха у нее щипало в носу, а на глаза наворачивались слезы. И еще она чувствовала в воздухе запах дождя. Приближался новый ливень.

Встряхнувшись, Каллик решительно шагнула на тропинку. Она вспомнила, что чувствовала, когда впервые потеряла Таккика, и поняла, что не сможет жить дальше, если не найдет его.

— Если есть хотя бы крошечная надежда на то, что Токло жив, мы должны его найти, — твердо сказала она.

Бух!

На повороте Токло больно ударился о твердый бок огнезверя и судорожно заскреб когтями по скользкому полу. Он пытался сесть, но плосколицые связали ему лапы. Они даже морду ему перетянули своей колючей паутиной, чтобы он не пустил в ход зубы. Плосколицые связали его так крепко, что колючки до крови впивались в кожу Токло, и когда его волоком тащили по траве, за ним тянулся красный след.

Чем больше Токло присматривался к огнезверям, тем меньше их понимал. У того, в который его затолкали, была огромная спина с двумя откидными боками сверху и снизу, которые распахнулись, как пасть, чтобы проглотить Токло.

Плосколицые вчетвером подняли его и втащили внутрь, потому что, даже связанный, он боролся и вертелся, как мог.

«Трусы! Боитесь справиться со мной один на один! — в бешенстве думал он. — Жалкие трусы! Да я бы с вас живо шкуры спустил!»

Захлопнув его сзади, плосколицые с громкими криками забрались в переднюю часть огнезверя, и тот с ревом помчался по мокрой тропе вдоль горы.

Токло не знал, как долго они ехали. Огнезверь бежал очень быстро и очень громко, подскакивая и скользя по размокшей от дождей земле. Пол под Токло подпрыгивал и кренился от каждого толчка. Он чувствовал, как могучая сила огнезверя гудением отдается в его лапах.

Вскоре Токло оставил попытки подняться и забился в угол, глядя назад. Он не знал, миновали они долину или еще нет. Он не знал, увидит ли когда-нибудь своих друзей. Он не знал даже того, сколько ему осталось жить.