Людмила Дунаева - Эльфрин

— Злые, страшные эльфрины, — ответил принц. — Дракон ест девочек, а эльфрины — мальчиков. Они хотели съесть меня, но отец решил отдать эльфринам тебя…

— Вилльхен, что ты там говоришь? — обернулся король.

— Я не хочу к эльфринам! — закричал Михаэль. — Отпустите меня! Мне страшно!

Конечно, Михаэля никуда не отпустили. Король строго отчитал принца Виллибальда за то, что он пугает своего нового братика, а потом объяснил зарёванному Михаэлю, что эльфрины совсем не страшные, никого они не едят.

— Они просто хотели пригласить к себе в гости царского сына, — говорил король, — но Вилльхен не может поехать, ведь он — наследник престола, и ему не до развлечений…

— Ну кто тебя за язык тянул?! — шепнул он принцу Виллибальду, когда Михаэля уводили из тронного зала.

Столица и её окрестности бурлили от нетерпения. Вместо того чтобы заниматься обычными делами, люди собирались кучками там и сям и обсуждали новости.

— Значит, король уже позвал их?

— Повезло-то как! Не моего сыночка встретила за воротами проклятая карета!..

— Говорят, они такие страшные, что дракон сдохнет, как только их увидит!

— Что за напасть?! То дракон, то теперь ещё эти чудовища…

— А когда они приедут?

— А вдруг они уже приехали? Я слыхал, они могут делаться невидимыми. Стоят сейчас и слушают, что мы про них болтаем.

— Ай! Где?!

— Господи, а я их — чудовищами!..

Страх делал лентяек и бездельников еще более любопытными. Какие бы ужасы ни говорились о таинственных эльфринах, каждый житель города скорее бы умер, чем отказался посмотреть на них хотя бы одним глазком. Настроение в городе было скорее праздничное, нежели печальное, несмотря на приказ короля, который повелевал всем подданным облечься в глубокий траур.

— Пусть эльфрины видят, как мы горюем по принцу Михаэлю, — сказал король. — Ибо если мы будем веселы и беспечны, у них могут возникнуть подозрения…

Наконец условленный день настал. С раннего утра горожане попрятались в своих домах. Крепко заперев двери и ставни, они приникли жадными глазами к замочным скважинам и оконным щёлкам. Лишь самые отпетые сорванцы побились об заклад, что они первыми встретят эльфринов, и залегли в кустах у Главной дороги, в траве у городских стен и в тени за городскими воротами. У дозорных на стенах от пристального внимания слезились глаза.

Весьма удивительно, что при такой всеобщей бдительности приезд отряда Небесных Воинов горожане всё-таки проворонили.

Кто-то на одно мгновение отвернулся от замочной скважины — и увидал лишь хвост последнего коня. Кто-то заметил на стене противоположного дома тень воина в высоком шлеме — и случайно упал с табуретки. Сорванцы в кустах у дороги, в траве у стены и в тени за воротами заигрались в кости, а когда услыхали стук копыт и подняли головы, отряд уже скрылся из вида. Дозорные протёрли слезящиеся глаза — а отряд уже въезжал на площадь перед королевским дворцом.

А король сидел на троне и ждал, когда дозорные сообщат ему о том, что эльфрины подъезжают к городу. Вместе с королём в тронном зале находились принц Виллибальд, принц Михаэль, принцесса и все придворные.

Все сидели и молчали. В огромном зале царила такая тишина, что можно было бы услышать, как пролетит муха, если бы старательные слуги давным-давно всех мух во дворце не перебили. И зря. Молчание без единого звука было невыносимым. Михаэль не выдержал, встал и подошел к окну. Уткнувшись лбом в прохладное стекло, он стал смотреть наружу.

«Какие красивые солдаты у нашего короля! — подумал мальчик, глядя на вереницу всадников, проезжавшую под окнами. — Тот, что впереди, и сам одет как король, и лошадь его покрыта золотой попоной. Ах, какая лошадь! Вороная, в белых чулочках и с белой мордой — сразу видно, добрая лошадка. Горячая, но добрая…»

Тут всадник, похожий на короля, поднял голову и посмотрел прямо в окно, у которого стоял Михаэль. У всадника было такое весёлое лицо, что мальчик невольно улыбнулся. А всадник помахал ему рукой.

Ехавшие следом два воина, увидав, что командир кому-то машет, обернулись тоже. От их улыбок Михаэлю стало так радостно, что он чуть не рассмеялся.

Следующие двое всадников уже не поражали взгляд роскошью одеяний, и попоны их лошадей были вышиты не золотом, а серебром. Но в их глазах сиял свет утренней зари, хотя и утро, и полдень уже миновали.

Всё новые и новые всадники проезжали перед Михаэлем, и его сердце билось всё горячее. Следом за офицерами ехали простые солдаты. Они не махали принцу рукой, но их взоры были полны столь пламенного привета, что Михаэль жмурился, как котёнок на солнцепёке.

Последними ехали новобранцы. Они почтительно склоняли головы перед названым принцем. Они не поднимали глаз на окно, и Михаэль был этому рад: его восторг и так был уже слишком велик и не помещался внутри, а лился наружу слезами счастья.

Замыкал колонну бедно одетый юноша на белой крестьянской лошадке. Сначала Михаэлю показалось, что у него даже нет оружия.

«Только из деревни, прямо как я!» — подумал мальчик, и его сердце сжалось от умиления: таким родным показался ему юный новобранец.

Михаэлю страстно захотелось увидеть его лицо.

«Я тут! Посмотри на меня!» — мысленно умолял его Михаэль, но скромный юноша проехал мимо, так и не подняв светлой, как лён, головы.

Михаэль смотрел ему вслед, всё сильнее прижимаясь к стеклу… и тут в тронный зал, гремя железом, влетел стражник с выпученными глазами.

— Они здесь! — крикнул он, позабыв какие бы то ни было правила придворного этикета.

— Кто?! Что?! Как?! — вскочил с трона король.

А они уже входили в зал. Впереди — в высоком шлеме, бархатном плаще и драгоценных доспехах — предводитель, тот самый, похожий на короля. За ним еще двое, и еще, и еще… Последним в зал вошёл светловолосый юноша и смиренно остановился у самых дверей.

— Эльфрины! — завопил, не помня себя, король и бросился вон из зала.

За ним, потеряв от страха голову и теряя по дороге кошельки и туфли, устремились придворные. К счастью, обошлось без давки: дверей в зале, кроме той, через которую вошли эльфрины, было предостаточно. В конце концов, перед Небесными Воинами остался стоять один Михаэль.

— Куда это они все убежали? — весело спросил предводитель эльфринов, скидывая роскошный плащ и отдавая шлем одному из офицеров.

Голос у Небесного Воина был бодрый и звонкий, как боевая труба. Он тряхнул головой, рассыпая по плечам каштановые кудри, и уселся в кресло, которое поднесли ему двое солдат.

— Садитесь, мой принц, — предложил он Михаэлю, и мальчик обнаружил, что позади него уже стоит точно такое же кресло.

— Неужели вы и есть эльфрины? — недоверчиво спросил Михаэль. — А все говорили, что вы страшные…