Сильвана Мари - Последний орк

Наконец королеве удалось кивнуть.

Отчаяние окутало ее, словно саван.

Она больше не сможет убежать.

Ее пляж, цикады, водопад, морские волны — все это превращалось в мираж.

— Боюсь, вы правы, — мрачно проговорила она.

Розальба чувствовала себя узницей, навеки заключенной в городе, который видел казнь ее родителей и считал праздником день смерти ее супруга.

Она не могла вернуться домой.

После долгого молчания Аврора вновь заговорила:

— Госпожа, с вашего позволения, я хотела бы оставить мой город и отправиться в Варил, где я желала бы обосноваться.

Снова повисло молчание, прерываемое, как прежде, лишь кудахтаньем кур.

— Ни вы, ни кто-либо другой не нуждается в моем разрешении, чтобы жить там, где ему больше нравится. Но почему именно Варил? — поинтересовалась Розальба. — Что вы там будете делать? Вы же родились здесь.

Новость одновременно и удивила ее, и принесла облегчение: ей придется остаться в Далигаре, но она, по крайней мере, не должна будет терпеть присутствие Авроры. В ней пробудилось любопытство.

— Да, это так: я родилась и выросла здесь. И здесь я навсегда останусь дочерью моего отца. В Вариле же я буду просто сама собой. Кроме того, я думаю, что владею искусством врачевания. Учитывая, что Варил — наш аванпост, место, где раньше всего начинается война и позже всего заканчивается, я смогу принести там намного больше пользы, чем здесь. Я смогу лечить раненых и обучать горожан стрельбе из лука.

Роби снова кивнула. И тут желание увидеть море настолько сильно сжало ее сердце, что у нее перехватило дыхание.

Она постаралась успокоиться: нужно просто немного подождать, но рано или поздно она сможет вернуться домой. Она могла бы иногда оставлять Далигар и проводить время в Эрброу: сначала недолго, несколько дней, потом недели, месяцы. Постепенно она создала бы все условия для того, чтобы поручить управление Далигаром назначенному ею губернатору.

Дорога!

Необходимо было открыть проход через ущелье, построить пандусы, которые спускались бы с обрыва к самому берегу, минуя головокружительный водопад Догона, отремонтировать лестницу, ведущую в старинную библиотеку, и спасти книги, которые в ней сохранились. Дорога между Эрброу и Далигаром стала бы удобной и безопасной, как в древние времена, и, как и в древние времена, над ней возвышалась бы старинная башня знания, древнее убежище драконов.

В Эрброу был природный порт. Селение со временем разрослось бы и стало процветать. Небольшой поселок превратился бы в Город-Дракон. Каждое утро из него выходили бы в море лодки с сетями.

К разведению овец и кур добавился бы рыболовный промысел, и голод остался бы для всех лишь смутным воспоминанием.

Соль! На морском берегу можно было использовать приливы и сухой южный ветер. Йорш рассказывал ей, что во времена второй рунической династии на берегу существовали огромные соляные пруды. Они описывались и в летописях.

Роби закрыла глаза, и все наполнилось золотисто-голубым цветом. Большие белоснежные прямоугольники, возле которых беспрерывно крутились лопасти мельниц, использующих силу ветра для перемещения воды, сверкали под солнцем, обрамленные зеленью склонов, заросших цветущими каперсами и дроком. Роби увидела порт и множество парусов в нем. Увидела невероятных животных, похожих на коров, но с ужасно длинной шеей, и странных ослов в черно-белую полоску.

Рыбу и свинину можно было бы засаливать для хранения, так что голод и нищета перестали бы угрожать людям.

Розальбе стало интересно, что находится по ту сторону моря.

Она вернется в Эрброу, только позже: сначала она должна помочь селению стать сильным и прекрасным, как девочка, носившая то же имя, и как дракон, который это имя больше не носил, потому что отдал свою жизнь за свободу людей. А до тех пор она будет жить в Далигаре — в городе, который сражался вместе с ней, голодал вместе с ней, прорвал осаду вместе с ней и который выбрал ее кровь в качестве своего знамени: два цветка, алых, словно кровь, пролитая людьми за свою свободу, на белоснежном, как их невинность, поле.

Голос Авроры прервал ее размышления:

— Госпожа, я собираюсь отправиться в путь как можно раньше, завтра утром, до рассвета. Не желаете ли вы поручить мне еще что-либо?

Розальба вздрогнула. Она настолько погрузилась в свои мечты, что забыла и о собственной усталости, и о присутствии Авроры. Королева поднялась на ноги, чтобы попрощаться с ней, поблагодарить ее и сказать все, что подобает говорить в подобных случаях. То, что Розальба находила невыносимым ее безмерное совершенство, ничуть не уменьшало силу Авроры, ее преданность, мужество и ум. Как не уменьшало и число случаев, когда Аврора спасла ей жизнь.

Впервые в жизни Розальба заметила, что Аврора носит на шее подвеску — что-то вроде прозрачной ракушки в золотой оправе, похожей на распростертые крылья. Легкое и изящное украшение: будто сама сущность легкости заключалась в этом кристалле. Подвеска висела на потертом шнурке из плетеной кожи. Аврора заметила взгляд королевы.

— Это принадлежало моей матери, — объяснила она.

— А шнурок? — поинтересовалась Розальба: нечасто столь изысканные драгоценности носят на старых потертых шнурках.

Аврора густо покраснела. Кровь прилила к ее щекам, придавая лицу нечто детское.

— Это? Этот шнурок служил тетивой моему первому луку. Мне подарили его еще в детстве, и я очень дорожу им, — в смущении ответила она.

Сначала Розальба подумала, что Аврора имеет в виду своего отца, что шнурок напоминает ей о дочерней любви к нему, которой она стыдится. Но потом в памяти Роби всплыли слова Йорша: эльфы влюбляются в ранней юности, почти в детстве, и на всю жизнь; нередко в первую встречу они обмениваются какими-нибудь предметами или дарят что-то, например игрушки, которые хранят потом всю жизнь и передают по наследству. Может, это правило касалось и полуэльфов? Нарочито безразличным тоном Розальба спросила, кто подарил Авроре ее первый лук.

Та снова залилась краской до корней волос.

— Его сделал для меня капитан Ранкстрайл, — со столь же напускным безразличием ответила Аврора. — Он разгромил тогда Черных разбойников, и за это ему, несмотря на юный возраст и незнатное происхождение, на один день была доверена моя охрана. Я тогда была еще ребенком. В тот день он научил меня обращаться с мечом и луком. К счастью, мой отец так никогда и не узнал об этом…

— Наверняка капитан был отличным учителем, — с улыбкой сказала Розальба. — Вы самый лучший воин, какого только может желать любой командир.

Аврора тоже улыбнулась.

— Я полуэльф, госпожа: я отличаюсь меткостью эльфов и варварством людей. А вы, госпожа, — весело, словно впервые расслабившись, добавила она, — вы лучший командир, о каком только может мечтать любой воин.